Читать онлайн «Россия и Запад. От Рюрика до Екатерины II». Страница 64

Елизавета пришла к власти на волне борьбы с немцами, а оставила своим преемником на русском престоле племянника, сына своей старшей сестры Анны Петровны – Петра Ульриха (Петра III), прямого потомка двух когда-то враждовавших между собой царственных особ – Петра Великого и Карла XII.

Выбор для России был наихудшим из всех мыслимых вариантов. Петр Ульрих боготворил все немецкое и шведское и с не меньшим пылом ненавидел все русское. Всей российской политикой в период правления Петра III руководил посланник Пруссии.

Так парадоксально завершилось правление Елизаветы Петровны – русской Орлеанской девы.

Впрочем, она же сумела выбрать императору в жены такую немку, которая искренне захотела и смогла стать русской. Екатерина Великая – это тоже наследство Елизаветы.

Процарствовал Петр Ульрих недолго: с 25 декабря 1761 года по 28 июня 1762-го. На больший срок терпения ни у кого не хватило. Ни у жены, ни тем более у России.

Тени Бирона и Остермана, снова было появившиеся в императорских покоях, быстро растворились в воздухе, услышав грохот гвардейских сапог и легкий стук каблучков Екатерины.

Русская поговорка гласит: «Что русскому хорошо, то немцу смерть». Многие немцы, посвятившие свою жизнь России, доказали, что это далеко не бесспорное утверждение.

Одним из них стал русский фельдмаршал, выдающийся инженер и полководец, заговорщик и сибирский ссыльный Бурхард Христофор фон Миних. Его судьба объединяет многие эпохи, о которых уже шла речь, он был обласкан еще Петром Великим, а умер на службе Екатерине Великой, пережив многих и повидав на своем веку всякое.

При этом следует учесть, что прибыл Миних в Россию в солидном возрасте, когда ему было уже 37. Он мог сравнивать, поскольку до этого сначала служил у французов по инженерной части, затем в Германии, где дослужился до капитана, и, наконец, в Польше – ее немец покинул из-за придворных интриг при дворе Августа II.

Еще до приезда в Россию Миних много воевал, был тяжело ранен, побывал в плену. После службы у курфюрста Августа он долго колебался, кому из великих полководцев предложить свои услуги – Петру I или Карлу XII, но в конце концов выбрал Россию. Через русского посланника в Варшаве князя Григория Долгорукова Миних передал царю свое сочинение по фортификации и вскоре получил от Петра приглашение на службу в должности генерал-инженера.

Инженерные таланты Миних унаследовал от отца, тот на датской службе дослужился до полковника и надзирал там за всеми плотинами и каналами. Этим же занялся и его сын в России, много строил и копал, вгрызаясь в русский грунт. На счету Миниха не один построенный им российский канал, шлюз и плотина.

Самое известное его сооружение – Ладожский канал, который начали прокладывать по приказу Петра, но работа шла очень медленно и непрофессионально. Миних, сведущий в законах гидравлики, работу предшественников справедливо и убедительно раскритиковал, а потому получил от императора приказ довершить строительство.

Завистников хватало, поэтому скоро Петру стали поступать жалобы на Миниха. Царю доносили, что иностранец всё делает не так. Вероятно, в другие времена и при другом государе на этом карьера немца и завершилась бы, но Петр мог сам профессионально судить о таком деле, как строительство канала. Царь не пожалел времени и сил, чтобы по бездорожью и болотам прошагать и проехать многие километры.

Удостоверившись в полной правоте немецкого инженера, царь сурово сказал одному из его критиков: «Есть два рода ошибок: одни происходят от незнания, другие – от того, что не следуют собственному зрению и прочим чувствам». Петр поверил и глазу Миниха, и его знаниям.

Более того, Петр вместе с немцем явился в Сенат и заявил: «Я нашел человека, который мне окончит Ладожский канал. Еще в службе у меня не было такого иностранца, который бы так умел приводить в исполнение великие планы, как Миних! Вы должны всё делать по его желанию!» Немец с честью выполнил поручение императора, судоходство по Ладожскому каналу началось в 1728 году.

Миних никогда не забывал добрых слов реформатора в свой адрес и при всех последующих режимах продолжал служить именно петровской России. Много раз порывался он уехать, обиженный властью, но каждый раз его останавливали воспоминания о Петре Великом. Было только одно решение реформатора, которое немец Миних считал несправедливым и после смерти императора сделал все, чтобы его отменить. При Петре иностранным офицерам платили жалованье в два раза большее, чем русским. Немец эту дискриминацию ликвидировал.

В 1731 году Миних возглавил комиссию по реорганизации военного дела в стране. Он во многом изменил порядок воинской службы в России, создал новые полки, завел тяжелую конницу. Именно Миниху обязаны своим рождением российские инженерные войска – он отделил их от артиллерии, поставив самостоятельные задачи.

Миних учредил и Сухопутный кадетский корпус, готовивший русских пехотных офицеров. Принципиальный противник солдафонства, фельдмаршал немало способствовал развитию образования в военной среде.

Вот что пишет о тогдашнем кадетском корпусе Костомаров:

…Шляхетских [дворянских] детей… от 13 до 18 лет обучать следовало арифметике, геометрии, рисованию, фортификации, верховой езде, фехтованию, стрельбе и всякому воинскому строю. Кроме того, принято было во внимание, что в государстве нужно не только военное, но и политическое, и гражданское образование, и притом не все способны к военной службе, и в этих видах положено иметь учителей иностранных языков, преподавать историю, географию, юриспруденцию, танцевание, музыку и прочие науки, какие сочтутся полезными, смотря по природной способности воспитанников.

О крымских походах Миниха и его знаменитых победах над турками уже упоминалось, они принесли фельдмаршалу и славу, и критику, поскольку стоили русским больших потерь больными, ранеными и убитыми. Потери оказались немалыми, но многое в данном случае определялось специфическими географическими условиями военной кампании (вспомним об огромных потерях, что несли в своих южных походах князь Голицын и Петр I). Миних здесь, конечно, грешен, но в той же степени, что и многие русские полководцы.

Фельдмаршал был полон честолюбивых военных планов. Он был готов идти в крестовый поход даже на Константинополь, но его остановил Белградский мир. Правда, следует признать, что во всех этих грандиозных прожектах присутствовал и сугубо личный интерес: Миних, судя по многим свидетельствам, надеялся стать молдавским государем. Он считал, что если Бирон может править Курляндией, то почему бы ему не править Молдавией.

Перед кончиной Анны Иоанновны фельдмаршал вместе с другими поддержал идею назначить регентом Бирона, хотя и являлся его последовательным противником. Сын фельдмаршала вспоминал:

Отец мой находился тогда в таком щекотливом положении, в каком только честный человек когда-либо очутиться может… Кто взвесит тогдашние обстоятельства, тот не поставит моему родителю в вину его поступка и не назовет его несоответствующим с здравым рассудком.

Тот же здравый рассудок заставил Миниха через некоторое время стать заговорщиком. Он понимал, что политика Бирона идет вразрез с интересами России, но ошибочно полагал, что Анна Леопольдовна способна стать полноценной государыней. Разочарование пришло очень быстро, и Миних, облеченный самой высокой государственной должностью – премьера, – как порядочный человек, подал в отставку.

Мужественно он принял и опалу. Председательствовал на суде князь Никита Трубецкой, который во время крымской кампании заведовал подвозом провианта войскам и многократно подводил своей нераспорядительностью и воровством русскую армию. Когда Трубецкой попытался обвинить Миниха, тот с горечью заметил ему: «Пред судом Всевышнего мое оправдание будет лучше принято, чем перед вашим судом! Я в одном только внутренне себя укоряю – зачем не повесил тебя, когда ты занимал должность генерал-кригскомиссара во время турецкой войны и был обличен в похищении казенного достояния. Вот этого я себе не прощу до самой смерти».

После этих слов Елизавета, слушавшая допрос, сидя за ширмой, приказала остановить расследование против Миниха и отправить его в крепость.

Среди всех осужденных на казнь один Миних сохранил, как свидетельствует история, мужество и бодрость. Всходя на эшафот, он был тщательно выбрит, элегантно одет, на плечах смертника красовался фельдмаршальский красный плащ. Узнав, что смертная казнь заменена ссылкой, немец встретил новость без всяких видимых признаков радости и так же бодро спустился с эшафота, как на него и взошел.

Всю двадцатилетнюю ссылку фельдмаршал провел с достоинством, много работал, неустанно предлагал императрице различные инженерные проекты. Елизавету, не любившую серьезных дел, все эти проекты, присланные из Сибири, только раздражали. В конце концов она запретила ссыльному писать. Фельдмаршал не унывал: у него оставалась бумага, и он продолжал творить. Миних не мог не работать.