Читать онлайн «Неожиданные предсказания». Страница 37

И все же в случае со сновидениями дело не только в том, что бодрствование и сон – это две равноправные фазы человеческого существования. Дело еще и в той роли, которую генетически, по своему биологическому возникновению играли сновидения.

Возбуждение коры головного мозга – непременное условие сновидений – порождает в одной из фаз сна целые картины, увлекательные приключения, во второй – отдельные фрагменты, мысли, чаще всего касающиеся событий предыдущего дня. Полагают, что это возбуждение обусловлено внутренними механизмами, возникшими в далеком филогенетическом (филогенез – историческое развитие организмов. – Н. И.) прошлом человека, когда преобладал неполный, частичный сон и сновидения играли роль сигналов, импульсов об опасности, возникшей во время сна. Касаткин отмечает: «Биологическое значение сновидений для человека в далеком филогенетическом прошлом, вероятнее всего, заключалось в защитной функции – сигнала и физической мобилизации организма в условиях опасности во время сна… Первобытный человек, находясь в постоянной опасности от возможности нападения зверей, стихийных бедствий (наводнений, пожаров, ураганов), не мог надолго и глубоко заснуть и, вероятно, имел прерывистый сон с постоянным сторожевым «пунктом». Таким сторожевым пунктом стал зрительный отдел головного мозга, этот самый чуткий зрительный анализатор. Он является самым древним, по нему поступает максимальное количество информации о внешнем мире, и он связан со всеми другими анализаторами головного мозга. Внешние раздражители – звуки, ветры, запах вызывали кошмарные сновидения со зрительными сценами, в которых фигурировали звери, ураганы и т.п., и побуждали человека проснуться, чтобы принять меры самозащиты».

Таким образом, сновидения – это очень сложный психический акт, и они возникли в процессе эволюции, вероятно, как средство охраны человека во время сна. Наблюдения показали, что сновидения всегда возникают чаще и принимают неприятный характер в случаях какой-то угрозы, неблагополучия во время сна (заболевания, неудачные условия сна, сильные внешние раздражители), как бы предупреждая человека о надвигающейся или уже существующей опасности и побуждая его проснуться или изменить положение в постели.

Теперь становится понятным, почему сновидения также вошли в структуру предсказаний, стали и продолжают оставаться предметом истолкований. Их древнейшая функция – защита нашего далекого предка во время сна, как правило, ночью.

Вообразим жилище (отнюдь не пещера – в них люди жили очень редко!), в нем спит семья архантропов (древних людей), глава – на страже, у входа. Ночь. Крадется хищник, леопард, еле уловимый шум, но с ним уже возникает тревожащее сновидение, и это сигнал к пробуждению. Можно успеть защититься…

Так что человеку изначально приходилось реагировать на сновидения, истолковывая их все более усложнение, сознательно, привязывая ко все новым и новым ситуациям, создавая целые системы – сонники.

Исчезла опасность от нападений хищников – произошла привязка сновидений к возможным нападениям иных врагов, распространилась связь сновидений с заболеваниями.

Иными словами, предсказания, которые обслуживали в древности социальные интересы тех или иных обществ, воздействовали на социальные процессы, не в меньшей мере были ориентированы и на индивида, конкретного человека. В этом, кстати, одно из серьезных возражений против представлений о первобытном обществе как о некоем нерасчлененном коллективе, в котором отсутствуют самопознание и самосознание отдельного члена общества, индивида.

Самосознание, как теперь известно, характерно уже для высших приматов, в частности шимпанзе, которые, например, в некоторых ответах четко идентифицируют себя по отражению в зеркале. Что ж удивительного в том, что и первобытный человек открыл в себе тот механизм, который позволял сознательно проецировать себя в будущее!

Тем более что все сновидения жестко привязаны и к конкретным особенностям человека. Так, у слепых от рождения нет зрительных сцен, образов, глухие не слышат звуков, в сновидениях говорят на тех языках, которые знают или когда-то учили, нет того, что человек не знает или не встречал. Воину Древней Греции при заболевании кожи на ноге снилось, что в это место попала стрела, а солдат во время второй мировой войны при подобном же заболевании видел во сне, что ему в ногу попал осколок снаряда или пуля.

Сотни и тысячи людей под влиянием одних и тех же раздражителей (температура, звук, боль, голод, жажда и т.п.) рассказывали о появлении похожих по содержанию сновидений, связанных в каждом отдельном случае с особенностями действующего раздражителя. Обилие сновидений является признаком нарушения сна и повышения возбудимости нервной системы, вызываемых неблагоприятными условиями жизни, сна или заболеванием. Отмечается, например, что частое появление сексуальных сновидений у супругов указывает на неблагополучие в их половых взаимоотношениях.

Как правило, у современного человека, по мнению Касаткина, сновидения, вероятно, способствуют психической и физиологической разрядке чрезмерно утомленного головного мозга, в какой-то степени участвуют в усвоении информации, а иногда (очень редко) в творческом процессе и еще, возможно, в других, пока неизвестных нам процессах, протекающих в головном мозге. Однако главное назначение сновидений – и у современного человека тоже – это сторожевое (защитное), только теперь оно направлено на сохранение нашего внутреннего благополучия и в меньшей степени связано с неблагоприятными внешними влияниями.

С защитной функцией сновидений связаны, как правило, и так называемые пророческие, или вещие, сны. Человек беспокоится о близких, родных ему людях, которые оказались в опасном положении (например, на войне, в сложном морском походе и т.п.). Появляются в сновидениях картины ранений, гибели близких – сигнал опасности для спящего. И если эти сигналы совпадают случайно с реальной гибелью – появляется вера в вещие, пророческие сны.

Вот, например, свидетельство нашей современницы.

– Я в сны вообще-то не верю, – рассказывала одна деревенская жительница другой. – Вот только один раз случай был. Приснился мне сон, что брату построили сарай длинный-предлинный. В одной половине дрова пиленые, в другой – пшеница (а пшеница-то – к слезам!). И тут приходят плотники и давай этот сарай наполовину делить, пилить, значит. Я у брата спрашиваю: «Зачем сарай-то распиливают?» А он мне отвечает: «А мне и этого хватит». Я ему утром-то говорю: «Ты на мотоцикле-то на своем осторожней езди». Вот как раз три дня прошло, и убился он на нем, на мотоцикле-то. А те плотники, что сарай-то во сне распиливали, те ему гроб-то и делали.

Так постоянное беспокойство о брате, который ездил на мотоцикле, совпало у этой женщины со странным сновидением и гибелью брата, родило и очередной вещий сон.

«Сон в руку» – это как раз о сновидениях, которые сбываются в земных делах наших.

Как же становятся, скажем, в наше время толкователями снов? А вот как. И. Попинаки, страдающий неврозами из-за посттравматической энцефалопатии, собрал более пятисот своих сновидений. Он утверждал, что по сновидениям может предсказывать погоду на следующий день, начало заболеваний и другие события. Жил он в сельской местности и прослыл там «снотолкователем», к которому обращались многие жители его района. Надо отдать должное, пишет Касаткин, этому пожилому, с семиклассным образованием, но очень наблюдательному человеку в том, что он часто довольно правильно объяснял сновидения, особенно связанные с заболеванием. Его способности вполне научно объяснимы. У невротиков бывает поверхностный сон, подверженный воздействиям воздуха, чувствительный к атмосферному давлению, ветру, влажности и т.п. Попинаки заметил эту связь, утверждая, например: «Сегодня будет дождь, ветер», что часто бывает при понижении атмосферного давления, которое может измениться и ночью, или, наоборот, он говорит: «Сегодня будет ясный день», что бывает чаще при повышенном атмосферном давлении.

Примерно по такой же схеме некоторые лица становились толкователями снов и у алгонкинов – одного из племен индейцев Северной Америки. И в этой среде, столь отличной от только что описанной, надо было предсказателю по снам заслужить и доверие и уважение соплеменников. Тогда у него открывался и путь к высшим почестям.

Сначала это делалось в присутствии одного доверенного лица, так сказать, свидетеля. Толкователь снов с помощью знаков на древесной коре или другом материале систематически отмечал образы своих снов и откровений. Иногда такие заметки велись целую зиму, но зато четко фиксировалась память о главнейших откровениях. Если его предсказания сбывались, свидетель заявлял об этом, а памятные заметки служили дальнейшим доказательством его провидческой силы и искусства. Старейшины племени обсуждали эти таблицы и объявляли, что он действительно наделен даром предвидения {См.: Тэйлор Э. Первобытная культура. М, 1939, с. 500}.