Читать онлайн «Использование следователем норм об особом порядке судебного разбирательства (гл. 40 УПК РФ)». Страница 9

Как уже отмечалось в предыдущей главе, эта устоявшаяся точка зрения дала повод некоторым ученым – представителям того же сообщества, сделать критический вывод о «монополизме» традиционной криминалистики, основанной на «консерватизме как ученых-криминалистов, так и практиков, считающих криминалистику исключительно своим “оружием”, направленным против подозреваемых, обвиняемых и их профессиональных защитников»[50]. Соответственно ряд авторов (Л. А. Зашляпин, М. О. Баев, О. Я. Баев, Г. А.Зорин и др.) пришли к выводу, что криминалистические средства и методы должны быть классифицированы на предназначенные для оптимизации уголовного преследования и, напротив, – для оптимизации профессиональной защиты от уголовного преследования. «Состязательность сама по себе предполагает противоборствование, противодействие состязающихся сторон в реализации каждой из них своей уголовно-процессуальной функции»[51]. Таким образом, можно говорить о становлении и тенденциях развития так называемой «криминалистики защиты»[52].

Итак, криминалистика в основном исходит из объективных позиций, необходимости установления истины на теоретическом уровне и в прикладных рекомендациях, часто позиционируется в пользу интересов стороны обвинения, прежде всего следователя, однако в последние десятилетия отдельные авторы и научные школы разрабатывают и внедряют рекомендации для судей, государственных обвинителей, адвокатов-защитников[53].

Однако в настоящее время криминалистика по популярности у действующих и будущих правоприменителей чаще всего уступает уголовному праву и уголовному процессу. А в них так называемые объективные позиции, т.е. традиционная парадигма, главенствуют безоговорочно, создавая тем самым труднопреодолимые стереотипы правосознания и далее – правоприменения.

Подобным образом рождается и развивается «объективно ориентированный» правоприменитель. И вряд ли можно утверждать, что это само по себе плохо… Однако покидая стены альма-матер, бывший студент попадает в систему реального, притом состязательного, уголовного процесса[54]. Здесь он обнаруживает, что обозначенная объективная позиция в практике встречается довольно редко. Уголовный, уголовно-процессуальный закон, законодательство об ОРД и иных отраслях права, криминалистические рекомендации дают возможность правоприменителю в сходных ситуациях в рамках одних и тех же правовых норм принимать правомерные, но при том различные, порой противоположные по характеру и последствиям правовые и тактические решения. Но какое бы решение не принял практический работник, он сделает это не просто как некий абстрактный субъект применения права, а в точности выполняя отведенную ему роль, в основе которой всегда лежит строго определенный корпоративный и/или состязательный интерес.

Итак, академический подход – действующая парадигма юридической науки и образования чаще всего ограничивается проблемами однозначной интерпретации закона, правил квалификации, собирания, проверки и оценки доказательств. Суть же нашего предложения сводится не к низвержению, а к модернизации указанной парадигмы «объективной позиции» с точки зрения состязательности. Суть модернизации – в научно-дидактическом обеспечении мысленного (плюс документального) моделирования сначала той самой объективной позиции, затем позиции каждой из сторон, плюс позиции суда.

Как уже отмечалось, наше предложение не противоречит судебной этике, идеологии достижения истины в процессе, а значит нравственным началам криминалистики. Моделирование различных позиций, в частности позиции стороны защиты, только повысит эффективность решения задач уголовного судопроизводства.

Как бы субъективно трудно это не показалось, всегда нужно помнить следующее: и ученому, и педагогу, равно как и практикующему юристу, обучаемому, будь то реальное дело или учебное, следует разделять свою мыслительную деятельность на четыре или, как минимум, на три позиции: объективную, обвинительную и защитительную (адвокатскую).Кроме того, при необходимости нужно уметь отстаивать каждую из них, прогнозируя, как результат, позицию суда.

Далее, сформировав соответствующую позицию по конкретному делу на конкретный момент расследования (судебного разбирательства), определяем реальную, т.е. вполне достижимую в заданной криминалистической ситуации цель − планируемый результат деятельности (стороны обвинения или защиты). Исходя из этого, можно рассматривать те или иные преимущества, которые может получить каждая из сторон в результаты выбора той или иной цели (планируемого результата).

Попробуем проанализировать, какие правовые позиции (интересы) реально встречаются в практике уголовно-процессуальной деятельности.

1. Объективная (нейтральная, теоретическая) позиция. Используется неким независимым юристом, не заинтересованным в исходе дела, не испытывающим влияния ведомственных и субъективных интересов, профессиональных деформаций. Примерами такого подхода могут служить: позиция Верховного суда РФ, выраженная в решениях своего пленума; мнение Конституционного суда РФ; а также, например, мнение ученого – автора монографии; преподавателя на занятиях по уголовному праву, уголовному процессу, криминалистике. Повторимся, такая оценка «в природе», т.е. в конкретном правоприменении, встречается не так уж часто.

2. Позиция суда. Правовую позицию суда по конкретному делу многие хотели бы назвать объективной. Однако это опять же не всегда соответствует действительности. Например, суд не может выйти за пределы предъявленного обвинения[55] (ч. 1 ст. 252 УПК РФ, за исключением положений ч. 2 этой статьи). Независимость суда предполагает отсутствие у него интереса в исходе дела. Суд никогда не проигрывает и не выигрывает: он над спором, но вне спора его не существует. Отсюда следует вывод, что суд объективен относительно лишь позиций сторон. Стороны своим выбором связывают суд по вопросам факта и права прямо (запрет на выход за пределы обвинения) или косвенно (предложение суду оправдать и (или) смягчить наказание). Делая свой выбор, судья учитывает известную ему апелляционную, кассационную практику, взвешивает перспективы обжалования приговора сторонами и иные практически значимые обстоятельства.

Не углубляясь в анализ проблемы, понятной и ученым, и практическим работникам, выдвинем тезис – в определенном смысле не так уж объективен судья, рассматривающий любое уголовное дело. Полная, например «преподавательская», объективность по делу ему далеко не всегда доступна: он – часть системы и действует в конкретной ситуации.

3. Позиция обвинения и ее интересы. Разумеется, такая позиция присуща представителям стороны обвинения. Известным ее преимуществом является монополия на начало уголовного преследования. В итоге, если суд скован сторонами процесса, то обвинение в самом начале пути зависит лишь от наличных у него ресурсов, умения конкретного правоприменителя их использовать и фактов ему известных. Именно сторона обвинения имеет возможность выбирать предмет доказывания и квалификацию деяния, в пределах которых защите и суду еще лишь предстоит действовать. Именно сторона обвинения имеет максимальную возможность занять объективную позицию, известную со студенческой скамьи или из решений Верховного и Конституционного судов РФ. Достаточно часто, но не так, как хотелось бы, сторона обвинения эту возможность использует. Однако только этим она не ограничивается.

Прокуроры и следователи в большей или меньшей степени, но вынуждены в пределах требований закона защищать еще и ведомственные интересы, а точнее интересы стороны обвинения, состязающейся в уголовном процессе. Что это за интересы – понять не сложно.

Иерархия типовых интересов (целей) стороны обвинения.

3.1. Отличный результат. Несомненным успехом стороны обвинения считается направление дела в суд и скорое вступление в силу обвинительного приговора. Причем, чем больше объем обвинения (по количеству и степени тяжести вменяемых составов преступлений, количеству эпизодов преступной деятельности) и строже наказание, особенно если его срок и размер совпали с позицией государственного обвинителя,– тем при прочих равных обстоятельствах весомее признается успех. Особенно это важно, если речь идет о сложном[56] уголовном деле, характеризующемся высоким общественным резонансом, активным противодействием уголовному преследованию и т.п. Таковыми зачастую бывают, например, дела о коррупционных преступлениях, неочевидных, «заказных» убийствах, крупных хищениях и т.п.