Читать онлайн «100 великих тайн Древнего мира». Страница 31

Не только греки и римляне говорили об амазонках. Рассказы о сражениях с племенами воинственных женщин известны, например, из древнекитайской и египетской истории (сохранился, в частности, папирус эпохи Рамсеса II). Однако никто не говорил об этом чаще греков, да и само название – амазонки – придумано ими.

В первый раз они упоминаются в «Илиаде» – поэме, написанной в VIII в. Название их племени могло переводиться как «безгрудые» (а-mazos), поскольку, по преданию, амазонки сызмальства выжигали правую грудь, чтобы «было удобнее натягивать лук и бросать копье» (Курций Руф). Возможно и более прозаичное объяснение. Слово «амазонки» мы вправе возвести к греческому a-maza, то есть «живущие без ячменя». Иначе говоря, амазонки – это кочевницы, не знавшие земледелия. Скифы же судили воительниц по их делам и звали «людоубийцами».

Случайно ли греки вновь и вновь вспоминали амазонок? Возможно, в глубокой древности им и впрямь не раз приходилось сталкиваться с дикими, воинственными племенами, где верховодили женщины. По преданию, во II тысячелетии до н.э. такие племена жили в Малой Азии. Их царство простиралось от Черного до Средиземного морей, а его центром были окрестность реки Фермодонт и город Фемискира в Малой Азии.

Согласно Геродоту, амазонки отделились от скифов – кочевого племени, происходящего из Северного Ирана. После Троянской войны они удалились на восток и, по Геродоту, вновь смешались со скифами. Так возник народ савроматов, где пришлые амазонки были равноправны с мужчинами. О местных же жительницах воинственные гостьи отзывались так: «Мы с вашими женщинами жить не можем, ибо у нас неодинаковые с ними обычаи. Мы занимаемся луком, стрелами, лошадьми, а женским работам не учились; у вас же ничего сказанного женщины не делают, а делают работы женские, сидя в своих повозках» (Геродот).

Малая Азия, Скифия, Понт Эвксинский... «Здесь, в печальной Тавриде, куда нас судьба занесла...» мир греческий соседствовал с миром легендарных амазонок, и соседство это, возникшее на полпути из мифа в явь, менее всего можно назвать добрым. «Эта бранная гроза намерена дотла всех греков выжечь», – говорит об амазонках один из персонажей «Пентесилеи» Г. фон Клейста, трагедии, где действие происходит у стен Трои и где в смертельном сражении истребляют друг друга греческие юноши и азиатские девы.

Предание гласит, что амазонки пять раз подступались к Афинам, грозя истребить всех жителей. Греки побеждали их, но не могли разбить. В последнем, безжалостном бою греки и чужестранные девы сошлись именно во время Троянской войны. Амазонки были окончательно разбиты. «О сонм бессмертных, что же будет с нами?» Уцелевшие кочевницы скрылись среди отрогов и ущелий Северного Кавказа, где их якобы встречали еще в ХVII в.

Это же слово «якобы» сопровождает и первые упоминания греков об амазонках: они откровенно мифологичны. В одном из таких мифов любимый греческий герой Геракл отправляется добыть волшебный пояс Ипполиты (по другой версии, Антиопы), дочери бога войны Ареса и царицы племени амазонок, который сделал Ипполиту неуязвимой для любого оружия – ведь его подарил сам Арес.

С тяжелым сердцем Геракл отправился в путь. Амазонки обратили в бегство даже храбрых аргонавтов. Ни тени малодушия они не выказывали в бою, зато славились изощренным умом. Автор «Аргонавтики», Аполлоний Родосский (295—215 до н.э.), так представлял их: «Сражение не кончится бескровно, ведь амазонки любят только силу. Они же дочери Ареса». Девы-воительницы менее всего были склонны рассуждать и обсуждать – привычка звала их действовать.

Геракл готовился к худшему, но вышло иначе. Ипполита радушно приняла гостя и подарила чаемое: «Пояс ему пестроцветный сама Ипполита вручила» (Аполлоний Родосский). Все бы ничего, но вмешалась мстительная богиня Гера, мечтавшая погубить Геракла, ведь тот был незаконным сыном ее супруга. Немедля она отослала к амазонкам зловредную Молву. Та лживо стенала и печалилась о том, что царица будет похищена чужестранцем. Разгневанные амазонки решили расправиться с Гераклом. Тому пришлось укрыться на корабле вместе с войнолюбивой Ипполитой, и лишь приплыв в Афины, беглецы почувствовали себя в безопасности.

Однако месть амазонок не заставила себя ждать. Они появились под стенами Афин, где правил в то время Тесей. Битва выдалась столь кровавой, что память о ней пережила многие столетия. Еще Плутарх (ок. 46—125), посещая Афины, видел там памятники, напоминающие о войне с амазонками. По его словам, победа над ними праздновалась здесь каждый год, и пышностью своей этот праздник затмевал даже победу над персами: «Здесь издревле приносилась жертва амазонкам перед праздником в честь Тесея». Видел он также массовое захоронение амазонок: «Могилы убитых находятся вблизи улицы, которая ведет к нынешним Пирейским воротам». Их погребения можно было найти и в других областях и городах Греции: в Фессалии, Херонее и Мегарах. Именно признание историка и философа Плутарха считается сегодня доказательством, что сражения греков с амазонками в самом деле являются историческим фактом, а не выдумкой поэтов.

Что же до беглянки Ипполиты, то, по словам Плутарха, «она умерла, сражаясь на стороне Тесея, пораженная копьем Молпиады, причем в честь ее была поставлена колонна возле храма Геи Олимпийской». По другим данным, она была убита людьми Тесея, либо самим Тесеем, либо Пентесилеей.

На страницах «Илиады» трижды упоминаются «амазонок мужественные орды». Впрочем, особых пояснений Гомер не дает. Куда словоохотливее позднейшие авторы: Геродот (ок. 490—425 до н.э.), Гиппократ (ок. 460—370 до н.э.), Диодор Сицилийский (ок. 90—21 до н.э.) и Страбон (64. до н.э. – 20). Они размышляют о происхождении этого племени, описывают образ жизни амазонок, ссылаясь на давние свидетельства и легенды. Отчасти рассказчики перечат друг другу, но в одном согласны между собой: мир амазонок решительно отличался от греческого!

Когда-то во всем Средиземноморье, как и в других районах планеты, власть в племени принадлежала женщинам, но постепенно с изменениями в обществе – с развитием плужного земледелия и скотоводства – все большую роль стали играть мужчины. В удел женщинам осталось домашнее хозяйство – они занимались им наравне с рабами (патриархальное рабство зародилось еще у первобытных народов) и потому сами были низведены почти до рабского положения. В обществе воцарился патриархат. Женщины же из всякой общественной жизни были исключены. Их закрепощение завершается «прямо на наших глазах» – в обозримый исторический период.

Так, в Афинах около 600 г. до н.э. женщины потеряли право вмешиваться в политическую жизнь полиса. Им было отказано даже в праве посещать театральные представления и спортивные зрелища. Тем сильнее смущали афинян слухи о том, что где-то в Азии лежит царство женщин. «Эмансипированные» амазонки умели постоять за себя с оружием в руках. Главными же врагами их были мужчины – их терпели лишь ради продолжения рода, и никто из них не мог притязать на власть в племени амазонок. Словно зеркало разделяло два мира: Элладу, коей владели мужчины, и затерянную среди Азии страну, где «все левое казалось правым» и всем владели женщины.

Интересно, что, говоря об амазонках, античные авторы неизменно подчеркивают их беспримерную отвагу и военную доблесть. В Римской империи высшей похвалой для воина считалось сказать ему, что он «сражался, как амазонка». По словам римского историка Диона Кассия, когда полубезумный император Коммод (180—192) выступал на арене Колизея в качестве гладиатора, сражаясь то со зверями, то с людьми, сенаторы, а с ними и все остальные зрители обязаны были приветствовать его криками: «Ты – властелин мира! В славе своей подобен ты амазонкам!»

Девы-воительницы были достойны сих восторгов. Их хладнокровие вошло в легенду: преследуемые врагами, они без промаха поражали их из лука, полуобернувшись в седле. Особенно же ловко они умели обращаться с двойным топором. Это острое как бритва оружие, а также легонький щит в форме полумесяца стали неизменными атрибутами амазонок на любых изображениях.

Еще удивительнее был образ жизни воинственных дам. В племени черноморских амазонок якобы не было места мужчинам. Ливийские амазонки держали мужчин в рабстве: они прибирались в доме, присматривали за детьми да еще наравне с вьючными животными применялись для ношения тяжестей.

Откуда же брались дети, раз в племени амазонок мужчинам заказано было обретаться? Уже античные авторы немало поломали голову над этой древнейшей тайной «непорочного зачатия»; к тому же многие царицы и принцессы амазонок якобы клялись, что лучше умрут, чем потеряют девственность.

Конечно, если бы люди следовали лишь подобным образцам морали, мир был бы иным, а род амазонок пресекся бы на корню. Его долговечность – признание их невоздержанности. Большинство амазонок нельзя было назвать «образчиками строгой добродетели». Они грешили, продолжая ткать узор племени своими телами.