Читать онлайн «Общая теория роста человечества». Страница 23

Верхний уровень в иерархии -- уровень всего человечества -- имеет размер порядка K2  4 млрд. На нем полностью реализуется глобальное взаимодействие, которое сформулировано в рамках развитой теории. В основе этого взаимодействия по-прежнему лежит информационный обмен и миграционные потоки. В крупных миграционных перемещениях также сказывается связанность групп населения, принадлежащих к более низкому уровню иерархии. Их взаимодействие и обмен информацией приводят к самоорганизации на уровне народностей с численностью  K, характеризующихся самобытной культурой.

При описании структуры демографических циклов уже было обращено внимание на то особое место, которое принадлежит неолиту. Этот качественно важный рубеж выделяется тем, что находится точно посредине развития человечества, представленного в логарифмическом масштабе времени, и что к этому моменту прожила свою жизнь половина всех людей, когда-либо живших. Можно предположить, что к этому времени в человечестве могло сформироваться порядка K  250 племен, с размерностью  K, состоящих из кланов по  150 членов семьи.

В неолите при переходе от собирательства и охоты к ведению сельского хозяйства происходило одомашнивание и селекция животных. Тогда же человечество начало агрегироваться в поселения и города, что стало новым явлением по сравнению с кочевым образом жизни человека в поисках пищи и пространства, происходившим в течение палеолита.

Неолит стал переломной эпохой в развитии человечества и справедливо, что большинство историков и антропологов относят начало истории к неолиту, выделяя его как революционный переход в развитии человечества. При этом следует иметь в виду системный, комплексный характер этого времени перемен, когда по многим взаимосвязанным параметрам относительно быстро менялся характер роста и развития. Заметим, что перемены, которые ныне происходят в течение демографической революции, имеют качественно другой характер и длятся в течение всего нескольких поколений.

Таким образом, даже не имея модели следующего уровня сложности, но с учетом исторических и антропологических данных, можно указать на иерархию структур, проявляющуюся в развитии человечества как самоорганизующейся системы, в которой рост определяется универсальным и глобальным взаимодействием. В тоже время на уровне иерархии порядка K могут проявляться и популяционно-генетические факторы, масштаб которых отвечает оценкам, характерным для популяций человека. Более того, в настоящее время популяционно-генетические факторы все шире принимаются во внимание при исследовании развития человечества, процесса образования рас, при изучении миграции и переселения народов.

Наконец, в настоящее время появляются методы прямого вмешательства в генетику человека. Это может привести уже на новом уровне развития к модификации хода эволюции человека, что вызывает большую озабоченность, если не тревогу. Поэтому появление невинной овечки Долли, которое наглядно продемонстрировало уровень современной экспериментальной эмбриологии и новые возможности науки, вызвало такую бурную реакцию общества. Это связано еще и с тем, что генные манипуляции затрагивают самые основные чувства и инстинкты человека, отношение к носителям его индивидуальных черт и самой его личности. При общей неподготовленности современного общества к восприятию таких открытий не удивительна такая резкая реакция на эти новые возможности.

Разрешение возникшего кризиса потребует не только роста научной образованности общества, но и формализации достижений науки в рамках ценностей и установок в той системе этических норм, которыми управляется общество. При переходе человечества в новую фазу развития после демографического перехода, несомненно, произойдет смена ценностей, при которой в новых условиях постоянства численности населения будет определяться отношение к человеку и качеству жизни.

Здесь возникает целый комплекс вопросов о том, в какой мере прогресс в возможностях прямого вмешательства в природу человека отвечает разуму как основному фактору в развитии человечества. В какой мере для развитых представлений это может положить предел применимости автомодельности к описанию развития человечества как динамической системы?

Уже отмечалось, что до настоящего времени основные системные характеристики K и  практически не менялись. Однако в данном случае речь идет о воздействии именно на эти основные параметры человека. Но какие бы здесь возможности не открывались, трудно полагать, что можно ожидать сколько-нибудь быстрого изменения природы человека. Поэтому развитые представления достаточны для предвидения развития в обозримом будущем. В то же время следует иметь в виду, что со времен неолита цивилизация коренным образом изменила природу, окружающую человека, а состояние и развитие современной биомедицины и здравоохранения уже оказывает заметное влияние и на природу самого человека.

Вернемся в заключение к циклам в более близкое нам время, поскольку с понятием циклов связано множество работ по периодизации истории и прогнозированию развития в будущем citeяковец2.

В новейшей истории на периодичность крупных социально-технологических циклов в 1928 г. обратил внимание Н.Д. Кондратьев, и такие циклы традиционно связывают с его именем. Циклы применяли для описания развития отдельных стран, экономических структур и даже больших корпораций. Очевидно, что временная протяженность циклов может быть и практически всегда бывает меньше, чем те крупные временные структуры, о которых шла речь выше. Более того, такие циклы не охватывают, в отличие от демографических циклов, все человечество, и их обычно прослеживают в отдельных странах. Однако при анализе циклов следует учитывать неравномерность течения исторического времени и принимать во внимание представление о масштабном преобразовании времени развития, которое видно по динамике роста человечества (см. рис. 1.1).

При исследовании циклов обычно выделяют периоды, в которых основным временным масштабом является длительность поколения. Это может быть либо введенное выше  = 45 годам, либо величина того же порядка. Так Кондратьевым первоначально был предложен именно 50-летний период. В этом случае растяжения периода по мере ухода в прошлое уже не будет, но те социально-экономические процессы, которые связаны с циклами, должны иметь внутреннюю связь с масштабом жизни человека и смены поколений. Такими следует считать короткопериодные инвестиционные циклы, выделенные в классической политической экономии [102, 100].

При обсуждениях указанного растяжения времени отмечалось, что его можно было бы объяснять субъективным фактором, тем, что в прошлом мы видим только все более крупные события, масштаб которых просто увеличивается по мере удаления в прошлое. Если бы такое представление имело место, то эти явления во все более далеком прошлом должны были бы иметь совершенно грандиозный размах, в то время как сам масштаб деятельности человека тогда был меньше. С такой трактовкой отмеченной периодичности, которая к тому же и не была бы регулярной, трудно согласиться.

Отмеченные циклы обычно связывают с первыми проявлениями новой технологии или социального переустройства, когда по мере дальнейшего развития происходит распространение новых признаков в следующий период. Это особенно хорошо видно по смене технологий каменного века, где единственными реперами развития служат индустрии палеолита. При этом удается проследить как новая технология распространялась по Ойкумене, что приводит, естественно, к неполной синхронизации мирового развития. Тем не менее есть все основания говорить об общей синхронности развития, отвечающей в целом указанной периодизации в логарифмическом представлении времени.

В палеодемогpафии переход к новому периоду часто отмечают скачком в населенности мира. Пpи этом трудно понять, является ли это следствием независимых оценок или отражением гипотез о росте населения на рассматриваемом этапе развития (см. рис. 5.2). Даже позднее, в историческую эпоху роста, когда данные о численности населения нам известны гораздо лучше, трудно пpокоppелиpовать демографические циклы с иppегуляpностями кривой роста. И в эту эпоху следует обращаться к периодизации, основанной на тех социально-экономических или технологических рубежах, которые традиционно определяют в исторической науке. Тем не менее эти циклы названы демографическими, потому что они четко укладываются в хронологию с меняющимся масштабом времени и связаны с демографическим инвариантом роста, в то время как рост населения выражает результирующую всех факторов развития. В "Истории и Времени" справедливо отмечается, что "схемы всемирной истории столь же разнообразны, как интересы их создателей. Одних авторов больше всего интересовала культура (Форстер, Шпенглер) других -- религия (Августин, Тойнби), третьих -- государство (Иероним, Гегель), четвертых -- политическое устройство общества (Платон, Вико), пятых -- национальная идея (Гегель, Данилевский), шестых -- экономика (Смит, Лист), седьмых -- научно-технический прогресс (Ясперс, Тоффлер) и т.д. и т.п. Еще одна общая черта всех вариантов схем "всемирной истории" -- европоцентризм" [100].