Читать онлайн «Интервенция США в Доминиканской республике 1965 года». Страница 25

Помимо упомянутых выше монополий диктатору принадлежало несколько отелей, два крупных банка, портовые сооружения, авиационная компания и пароходство. Все государственные инфраструктурные проекты реализовывались с таким учетом, чтобы содействовать бизнесу диктатора, – например, новые дороги строились именно к тем портам, которые работали на карман Трухильо.

По отношению к общественным делам Трухильо выступал в ином качестве. Здесь он предпочитал экономить, особенно на социальных вопросах, не приносивших лично ему ощутимой прибыли. Из 673 сельских школ в Доминиканской республике он закрыл 273, хотя как раз на селе неграмотность оставалась очень высокой: грамотными были только 17,54 % сельского населения (в городах – 64,25 %). Когда в 1930 году в страну из-за границы стала поступать помощь жертвам сентябрьского урагана, Трухильо немедленно возглавил доминиканский Красный Крест, чтобы прикарманить часть даров.

Однако нельзя сказать, что при Трухильо не развивалась и экономика страны в целом. Диктатор реализовал довольно масштабную программу инфраструктурного развития республики. Правда, до 1938 года экономика Доминиканской республики страдала от последствий Великой депрессии 1929-го, сопровождавшейся резким падением цен на основные продукты экспорта. Если в 1929 году объем доминиканской внешней торговли составлял 45 миллионов долларов (22 миллиона – импорт, 23 миллиона – экспорт), то в 1938-м – всего 15 миллионов (6 миллионов – импорт, 9 – экспорт)[155].

После 1938 года мировая конъюнктура стала выправляться, и Доминиканская республика неплохо зарабатывала на начавшейся вскоре Второй мировой войне. Трухильо возобновил прерванную кризисом программу строительства дорог и мостов. Правительство раздавало крестьянам земельные участки из государственных фондов, прикладывая значительные усилия по ирригации и культивированию прежде не обрабатывавшихся земель.

Трухильо всячески пропагандировал в качестве своего патриотического достижения ликвидацию американо-доминиканской конвенции 1924 года, завершившей оккупацию страны Соединенными Штатами. По этой конвенции Доминиканская республика не имела права осуществлять внешние заимствования, а таможенные сборы распределялись в соответствии с указаниями американского финансового инспектора.

Конвенция особенно болезненно сказалась на экономике Доминиканской республики после того, как в 1931 году страна реально ощутила на себе последствия Великой депрессии. Ввиду резкого сокращения экспортных поступлений страна оказалась на грани банкротства, а кредитов за рубежом она взять не могла, так как еще не расплатилась по внешнему долгу (в 1930 году он составлял 16 миллионов долларов)[156].

В 1940-м был подписан новый американо-доминиканский договор, заменивший конвенцию 1924 года (известный как «договор Хэлл – Трухильо»[157]). По этому договору был формально ликвидирован американский контроль над доминиканскими таможнями. Но именно лишь формально. Все таможенные сборы должны были переводиться на депозит в «Нэшнл Сити Бэнк оф Нью-Йорк», имевший филиал в Санто-Доминго. Менеджер банка, представлявший интересы владельцев облигаций доминиканского долга, распределял эти сборы, опять же в первую очередь в интересах кредиторов. Таким образом, контроль США над доминиканскими финансами сохранялся, но превратился из государственного (ранее финансового инспектора назначал президент США) в квазичастный.

У Трухильо не было иного выхода, чем стремиться как можно быстрее выплатить внешний долг, чтобы страна наконец обрела потерянный в 1907 году финансовый суверенитет. Реализации этой цели помогала благоприятная конъюнктура военного времени, и к 1947 года внешняя задолженность Доминиканской республики снизилась до 9,4 миллиона долларов. 21 июля 1947 года страна полностью рассчиталась с внешними кредиторами. Давно потерявшие остатки свободы доминиканские СМИ послушно воспевали диктатора как человека, вернувшего родине финансовую независимость.

С самого начала своего правления Трухильо установил в стране режим жестокой диктатуры.

Все политические партии по образцу гитлеровской Германии были принудительно слиты в единую Доминиканскую. Как уже упоминалось, членство в ней госслужащих было обязательным. Впоследствии партийный билет даже заменил удостоверение личности, и в Доминиканскую партию пришлось вступить практически всему взрослому населению. Ведь если человека останавливала полиция, то отсутствие партбилета могло привести к побоям, аресту, а то и «исчезновению».

В стране расцвел неслыханный даже в мировом масштабе культ личности. Самая высокая вершина страны была переименована из «пика Дуарте» в «пик Трухильо». Столица страны 11 января 1936 года из Санто-Доминго превратилась в Сьюдад-Трухильо («город Трухильо»). Диктатор получил воинское звание генералиссимуса, а в 1932 году рептильный конгресс присвоил ему официальный титул «благодетель отечества». Хотя его наградили всеми имеющимися орденами Доминиканской республики, он распорядился придумать новые – «Орден Трухильо», «Орден благодетеля республики», «Орден генералиссимуса».

В стране воздвигли более 1800 статуй «благодетеля» (одна из провинций была переименована в «провинцию Благодетеля»). Провинция Сан-Кристобаль (малая родина диктатора) получила название Трухильо. Еще две провинции назывались Либертадор («освободитель») и Сан-Рафаэль («святой Рафаэль»)[158]. В стране диктатора почтительно именовали «шеф» («эль хефе»).

На всех государственных строительных проектах красовался плакат «Эра Трухильо, благодетеля отечества». Пришедшие к колодцам крестьяне могли прочесть (конечно, если умели читать), что воду дал им не кто иной, как «Благодетель». Все газеты должны были в обязательном порядке печатать на первой полосе материалы, прославляющие Трухильо. На всех номерных знаках автомобилей был лозунг «Вива Трухильо!».

Однако править на земле диктатору было мало. Он решил замахнуться и на царствие небесное. В столице соорудили из гирлянды электрических лампочек невиданный доселе и видимый отовсюду лозунг «Бог и Трухильо!». Во всех церквях предписали написать слоган «Бог на небе, Трухильо на земле». Но, видимо, сочтя такой порядок поименования излишне скромным, Трухильо распорядился поменять себя и бога местами. Новая редакция лозунга звучала как «Трухильо на земле, бог на небе».

Не были обойдены высочайшим вниманием и многочисленные родственники «благодетеля». В 1933 году звание полковника присвоили четырехлетнему сыну диктатора Рамфису, а через пять лет он уже стал бригадным генералом. В 1955 году дочь диктатора Анхелита была избрана «королевой» на проходившем в Доминиканской республике «Фестивале мира и братства свободного мира». «Братство» обошлось доминиканской казне в 30 миллионов долларов, в том числе платье «королевы Анхелиты» – в 80 тысяч долларов. На этом же фестивале полуграмотная супруга диктатора Мария Мартинес была провозглашена видной писательницей и философом.

Власть Трухильо зиждилась на беспардонной официальной пропаганде и жестоком повседневном терроре против инакомыслящих. Населению вдалбливался текст следующего содержания, придуманный лично Трухильо: «Президент без устали работает на благо народа. Он поддерживает мир, заботится о школах, делает дороги, защищает работу в самых разнообразных ее формах, помогает сельскому хозяйству, покровительствует промышленности, сохраняет и улучшает порты, оказывает внимание больницам, содействует развитию образования, организует армию в целях обеспечения гарантий порядочным людям. Если в твой дом войдет человек, стремящийся нарушить порядок, задержи его. Это – худший из злоумышленников. Преступник находится в тюрьме за убийство или воровство. Революционер же хочет убить всех, кого сможет, и захватить все, что попадется на пути, и твое, и твоих соседей. Это – злейший твой враг»[159].

Помимо пропаганды диктатор опирался на своих бывших подельников по романтическому бандитскому прошлому из «группы 42». Лидер бандитов из «42» Мигель Анхель Паулино разъезжал со своими головорезами в красном «паккарде», получившем название «машина смерти». Позднее опорой власти Трухильо стал разветвленный аппарат тайной полиции СИМ (SIM – военная разведка). На последнем этапе диктатуры Трухильо военную разведку возглавил Джон Эббс Гарсия, сын американца-бухгалтера (немецкого происхождения) и доминиканки, родившийся в Санто-Доминго в 1924 году. Семья была обеспеченной: отец работал в министерстве финансов.

Сначала Джонни интересовался спортом и хотел стать спортивным репортером. Работал будущий «доминиканский Гиммлер» и в министерстве финансов, куда его устроил отец. В начале 50-х годов Эббс близко сошелся с младшим сводным братом диктатора Нене Трухильо, что и предопределило его судьбу. Одно время он подвизался в Олимпийском комитете Доминиканской республики (организованном в 1954 году), который тоже возглавлял один из Трухильо.