Читать онлайн «Человеческая деятельность. Трактат по экономической теории». Страница 61

Термин прогресс бессмыслен, когда применяется к космическим событиям и всеобъемлющему мировоззрению. У нас нет информации о планах перводвигателя. Но совсем другое дело его использование в рамках идеологической доктрины. Подавляющее большинство людей стремятся к лучшей обеспеченности пищей, одеждой, домами и другими материальными удовольствиями. Называя повышение уровня жизни масс прогрессом и улучшением, экономисты не поддерживают грубый материализм. Они просто констатируют, что мотивацией людей является побуждение к улучшению материальных условий своего существования. Экономисты оценивают политику с точки зрения целей, которых стремятся достигнуть люди. Тот, для кого ничего не значат снижение детской смертности, исчезновение голода и чумы, может первым бросить камень в материализм экономистов.

Действие это всегда по существу обмен одного состояния дел на другое. Если действие выполнено индивидом без всякой ссылки на сотрудничество с другими индивидами, мы можем назвать его аутистическим обменом. Пример: изолированный охотник убивает животное для собственного потребления. Он обменивает досуг и патрон на пищу.

В обществе аутистический обмен заменяется межличностным, или социальным, обменом. Человек дает другим людям, для того чтобы получить от них. Возникает взаимность. Человек оказывает услуги, для того чтобы получить услуги.

Отношение обмена является фундаментальным общественным отношением. Межличностный обмен товарами и услугами сплетает связи, которые объединяют людей в общество. Формула общества выглядит так: do ut des*. Там, где нет преднамеренной взаимности, где деятельность выполняется без всякого намерения принести пользу сопутствующей деятельности других людей, существует не межличностный, а аутистический обмен. Неважно, на пользу или во вред аутистический обмен другим людям или вообще их не касается. Гений может выполнять свою задачу для себя, а не для толпы; однако он является величайшим благодетелем человечества. Грабитель убивает жертву ради своей выгоды; убитый человек ни в коей мере не является партнером в этом преступлении, он просто жертва; то, что сделано, сделано против него.

Враждебная агрессивность была распространенной практикой предков человека. Сознательное и целеустремленное сотрудничество является продуктом длительного эволюционного процесса. Этнография и история содержат интересную информацию относительно первоначальных и примитивных примеров межличностного обмена. Некоторые считают обычай взаимного одаривания и то, что об ответном подарке известно заранее, предварительной моделью межличностного обмена1. Другие считают примитивной формой обмена безмолвный бартер. Однако преподнесение даров в ожидании быть вознагражденным ответным подарком получателя или с целью обрести расположение человека, чья враждебность могла бы быть гибельной, уже равносильно межличностному обмену. То же самое касается безмолвного бартера, который отличается от других видов обмена и торговли только отсутствием устного обсуждения.

Существенным свойством категорий человеческой деятельности является то, что они аподиктичны и абсолютны и не имеют никаких градаций. Существуют деятельность и не-деятельность, обмен и не-обмен; все, что относится к деятельности и обмену как таковым, дано или не дано в каждом отдельном случае, в соответствии с тем, присутствует ли здесь деятельность и обмен или нет. Такая же резкая граница существует между аутистическим и межличностным обменом. Одностороннее дарение подарков без всякого намерения быть вознагражденным определенным действием получателя или третьей стороны является аутистическим обменом. Даритель получает удовлетворение от улучшившегося положения получателя. Получатель воспринимает подарок как Богом ниспосланный дар. Но если подарки дарятся, чтобы оказать влияние на поведение некоторых людей, они более не являются односторонними, а представляют собой разновидность межличностного обмена между донором и человеком, на чье поведение он задумал повлиять. Хотя возникновение межличностного обмена было результатом длительной эволюции, нельзя себе представить никакого постепенного перехода от аутистического обмена к межличностному. Между ними не было никаких промежуточных форм обмена. Переход, который ведет от аутистического к межличностному обмену, также не был прыжком в нечто совершенно новое и существенно отличное, как и переход от автоматической реакции клеток и нервов к сознательному и целеустремленному поведению, к деятельности.

Существует два вида общественного сотрудничества: сотрудничество посредством договоров и координации и сотрудничество посредством команд и подчинения, или гегемонии.

Там, где сотрудничество основано на договоре, отношения между сотрудничающими индивидами являются симметричными. Джон имеет такое же отношение к Тому, что и Том к Джону. Там, где сотрудничество основано на командах и подчинении, существует человек, который командует, и те, кто повинуется его приказам. Логическое отношение между этими двумя классами людей асимметрично. Есть начальник и люди на его попечении. Начальник один делает выбор и управляет, остальные подопечные просто пешки в его игре.

Сила, вызывающая к жизни любое социальное образование, всегда является идеологическим могуществом, а то, что делает индивида членом какого-либо общественного объединения, это всегда его собственное поведение. То же самое верно и для гегемонических общественных связей. Действительно, люди, как правило, рождаются в условиях важнейших гегемонических связей семьи и государства, и точно так же это касалось гегемонических связей старого времени, рабства и крепостничества, исчезнувших в мире западной цивилизации. Но никакое физическое насилие и принуждение не сможет заставить человека против его воли оставаться в положении опекаемого гегемоническим порядком. Насилие или угроза насилия просто создают такое положение дел, при котором покорность, как правило, считается более предпочтительным, чем восстание. Сталкиваясь с выбором между последствиями повиновения и неповиновения, подопечный предпочитает первое и включается в гегемонические связи. Каждая новая команда заново ставит перед ним проблему выбора. Уступая снова и снова, он вносит свою часть вклада в поддержание существования гегемонического общественного образования. Даже в качестве подопечного в такой системе он является действующим человеческим существом, т.е. существом, не просто поддающимся слепым импульсам, но использующим свой разум для выбора между альтернативными вариантами.

Гегемонические связи отличаются от договорных связей границами, в которых выбор индивидов определяет ход событий. Как только человек решает в пользу подчинения гегемонии, он становится в пределах деятельности этой системы и на время своего подчинения пешкой в действиях руководителя. В подобном социальном образовании и в той мере, в какой оно направляет поведение подчиненных, действует только руководитель. Подопечные действуют, только выбирая подчиненность; выбрав однажды подчиненность, они больше не действуют самостоятельно, о них заботятся.

В договорном обществе его отдельные члены обмениваются определенными количествами товаров и услуг определенного качества. Выбирая подчинение в гегемоническом образовании, человек не отдает и не получает ничего определенного. Он интегрируется в систему, в которой вынужден оказывать неопределенные услуги и получать то, что руководитель пожелает ему выделить. Он находится во власти руководителя. Выбирать свободен лишь руководитель. Для структуры системы в целом неважно, является ли руководитель отдельным индивидом или группой индивидов, правлением, эгоистичным маниакальным тираном или великодушным, отечески настроенным деспотом.

Различие между этими двумя типами общественного сотрудничества является общим для всех теорий общества. Фергюсон описал его в виде противопоставления воинственных и коммерческих наций[См.: Фергюсон А. Опыт истории гражданского общества. Ч. III. СПб., 1818. С. 26.]; Сен-Симон в виде неуживчивых наций и миролюбивых или промышленных наций; Герберт Спенсер как противоположность обществ с индивидуальной свободой и военной структурой[Cf. Spencer H. The Principles of Sociology. New York, 1914. III. 575611.]; Зомбарт противопоставлял героев и торговцев[Cf. Sombart W. Haendler and Helden. M??ь??nich, 1915.]. Марксисты проводят различие между родовой организацией мифического государства первобытного общества и вечным блаженством социализма, с одной стороны, и невыразимой деградацией капитализма с другой[Энгельс Ф. Происхождение семьи, частной собственности и государства//Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 21. С. 168.]. Нацистские философы отличают фальшивую систему буржуазной безопасности от героической системы авторитарного вождизма. Разные социологи оценивают обе системы по-разному. Но все они констатируют различие между ними и признают, что никакая третья система непредставима и неосуществима.