Читать онлайн «История русской социологии». Страница 23

Другой основной идеей исторической школы, против которой выступал Иеринг, и которая вызывала также критику русских юристов, была идея поступательного органического развития права. Ему представлялась ограниченной мысль о саморазвитии права, органически вырастающего подобно растению. Согласно его концепции, право является выражением определенных общественных интересов и целей, почему он и отстаивал телеологический характер права. Правовой порядок формируется под воздействием различных внешних сил, имеющих неоднозначную природу – физическую, экономическую и нравственную132. География, торговля, средства сообщения – все это условия развития общества, а, следовательно, и права. Важно отметить обращение Иеринга к экономическому фактору (труд, капитал, обмен), который служит для него основой понимания многих явлений права, во всяком случае, их реальной подоплеки. Третья крупная идея Иеринга, возникшая в полемике с исторической школой, состоит в тезисе об активной роли человеческой воли в преобразовании права. Если в представлении Савиньи и Пухты формирование и развитие права происходит столь же незаметно и безболезненно, само собою, как и образование языка, то для Иеринга развитие права предполагает активное воздействие на него извне, путем отрицания старого новым. Из этого следует вывод о том, что правовые нормы являются результатом соотношения борющихся сил, «борьбы за право»133.

Все эти идеи находили живой отклик в России эпохи борьбы за правовое государство. Однако разные течения подчеркивали в воззрениях немецкого мыслителя главным образом те идеи, которые соответствовали их собственным научным и социальным позициям. Для сторонников возрождения естественного права значение воззрений Иеринга виделось в том, что он синтезировал идеи естественного права и исторической школы таким образом, что на первое место выступали общечеловеческие принципы права, а также возможность борьбы за них с точки зрения нравственного идеала. В то же время для данного направления в лице, например, Новгородцева, Михайловского и других неприемлемыми оказывались те положения его учения, которые были наиболее близки социологической школе права – прагматизм, отрицание нравственной основы права, невнимание к проблемам конфликта личности и общества. Для социологической школы права в лице Муромцева, Ковалевского, Гамбарова и других учение Иеринга стало отправной точкой для более глубокого изучения социальной природы права, выявления тех факторов, которые определяют его формирование, сравнительно-исторического анализа правовых институтов. «Важнейшей задачей для нынешней юриспруденции, – говорил, в частности, Н.А. Гредескул, – является социологическая разработка права, сперва вслед за Иерингом, а затем и вперед от него»134.

Общий взгляд на русскую юридическую мысль второй половины XIX – начала ХХ в. позволяет констатировать такую заметную тенденцию в ней, как очевидный рост внимания к римскому праву. Римское право все более становится предметом изучения и преподавания в высшей школе, ему посвящаются фундаментальные исследовательские труды, а юристы различных отраслей права систематически анализируют значение идей и норм римского права для современности. К этому времени относится возникновение русской школы римского права, ведущими представителями которой являлись С.М. Муромцев, Н. Дювернуа, И.А. Покровский, Н. Боголепов, В.М. Хвостов. К проблеме влияния римского права на последующее европейское и российское законодательство и правовую мысль обращались Б.Н. Чичерин, К.Д. Кавелин, А.Д. Градовский, Н.М. Коркунов, П.И. Новгородцев. Среди социологов и историков указанные проблемы стали предметом изучения, прежде всего в трудах М.М. Ковалевского, И.М. Гревса, П.Г. Виноградова. Данное обращение русских ученых к римскому праву носит систематический характер, имеет все признаки устойчивого научного направления, а потому не может быть объяснено как нечто временное и случайное. Важно понять связь данного явления с развитием социологической мысли и социальных отношений в России кануна революции.

Тот факт, что разработка проблем римского права в русской юриспруденции была осознанным течением научной мысли, подтверждается отношением к нему современников. Известный юрист Н. Дювернуа даже посвятил этой проблеме специальный труд – «Значение римского права для русских юристов». Существо интереса юристов к праву Древнего Рима ученый усматривал не столько в исторической конкретности, сколько в обосновании правовой идеи как таковой. Эта «задача существенным образом догматическая и философская, а не историко-юридическая, – подчеркивал Дювернуа. – Она именно может быть всего лучше выполнена на римском праве, ибо в нем полнейшим образом исторически реализовалась отвлеченная идея права. Это не значит, что римское право составляет нечто непреложное, непогрешимое на вечные времена или что с одним римским правом может обойтись какая-либо из современных национальностей; это значит только, что в нем тот существенный и общий элемент, который составляет основу всякого права, развит в такой степени, как нигде»135.

Реконструируя основные черты мировоззрения русской теоретической юриспруденции рассматриваемого периода, можно выделить в ней следующие ведущие моменты: обоснование идеи права как единого регулирующего механизма общественного развития; единство юридической традиции Европы и России, восходящей к римскому праву; обоснование значимости норм римского права при формировании правовой основы гражданского общества и правового государства новейшего времени. В соответствии с этой общей концепцией русская юриспруденция разрабатывала отдельные аспекты теории, истории и практики римского права.

В связи с обоснованием универсальной роли права как регулирующей системы человеческого общества русские юристы обращались к римскому праву. Их привлекало, прежде всего, то обстоятельство, что римские юристы подходили к праву как к извечно данному закону, неизменному во времени и пространстве и отражающему естественную природу вещей. В учении римских юристов А.Д. Градовский, например, ставил на первое место отношение к праву, как ко всеобщему закону природы, управляющему одинаково всеми живыми существами, как к «совокупности общих нравственных велений, соблюдаемых всеми народами в качестве праведного и справедливого»136. Именно поэтому в римской юриспруденции использовалось понятие натурального, природного или естественного права (jus naturae). Законы этого права уже в силу определения едины, повсеместны, неизменны во все времена и, наконец, выражают понятие справедливости. Другие исследователи, в частности Н. Боголепов, указывали на тесную связь принципов общенародного римского гражданского права с философскими воззрениями эпохи. В работе «Значение общенародного гражданского права (jus gentium) в римской классической юриспруденции» Боголепов писал о тесной связи естественного права римской юриспруденции с идеями стоиков137. Из стоической философии римские юристы заимствовали саму теорию естественного права, а практическое применение этих норм явилось выражением этики стоиков.

Политическое значение единых норм права в международных отношениях на примере возникновения римского права хорошо показал И.А. Покровский. Он считал, что одной из причин возникновения общих норм римского права была необходимость регулирования военных и политических отношений Рима с другими народами, торговли с ними. Для этого необходимо «новое право, которое было бы свободно от всяких местных и национальных особенностей, которое могло бы одинаково удовлетворить римлянина и грека, египтянина и галла. Нужно было не какое-либо национальное право, а право всемирное, универсальное, и римское право проникается этим началом универсальности, оно впитывает в себя те обычаи международного оборота, которые до него веками вырабатывались в международных отношениях; оно придает им юридическую ясность и прочность»138.

Не следует, однако, думать, что, обращаясь к доктрине естественного права, русские юристы разделяли все ее положения. В данном случае речь шла об интерпретации того конкретного содержания, которое вкладывали в понятие естественного права римские юристы. Критически анализируя данную концепцию, Маромцев констатировал, что «естественность принимается в качестве не временного, но постоянного, неизменного свойства юридических норм… Предполагается, что естественное право существует самобытно и вследствие того неизменно и постоянно; что оно прирождено человеку, а потому всеобще»139. Сходную критику воззрений сторонников естественного права в его первоначальной римской трактовке можно найти в трудах практически всех представителей русской юриспруденции рассматриваемого периода. Об этом в большей или меньшей степени писали Н.М. Коркунов, М.М. Ковалевский, другие представители социологической школы права, а также историки права – авторы многочисленных учебных трудов для университетов. Уже сама распространенность критики, казалось бы, давно ушедших в прошлое концепций древнеримских правоведов, однако, наводит на мысль о том, что данная тема не только не утратила значимости, но и оказалась весьма актуальной в предреволюционной России. В чем же причина ее актуализации?