Читать онлайн «Ни кошелька, ни жизни». Страница 23

Кстати, важно помнить, что клинические исследования исключают необъективность настолько, что служат важнейшим инструментом и общепринятой медицины. Об этом прекрасно писал британский ученый, нобелевский лауреат сэр Питер Медавар:

Излишне смелые заявления об эффективности того или иного лекарства крайне редко представляют собой следствие умышленного обмана – как правило, это результат благожелательного заговора, при котором намерения у всех самые похвальные. Пациент хочет выздороветь, его лечащий врач – добиться, чтобы тому стало легче, а фармацевтическая компания предпочла бы всесторонне содействовать тому, чтобы врачу это удалось. Контролируемые клинические испытания – попытка не поддаться этому заговору доброй воли.

Хотя в этой главе демонстрируется, что иглоукалывание, по всей видимости, действует лишь как плацебо, нельзя закончить ее, не затронув тему, которая, возможно, реабилитирует акупунктуру как часть современной системы здравоохранения. Мы уже убедились, что при лечении на организм оказывает мощное положительное воздействие эффект плацебо, а акупунктура, судя по всему, прекрасно его вызывает. Разве не могут тогда иглотерапевты оправдывать свое существование, практикуя плацебо-лечение и помогая пациентам с помощью заведомо шарлатанского метода?

Мы говорили, что в ходе немецких мегаиспытаний больных делили на три группы: одну лечили настоящим иглоукалыванием, другую – фальшивым, а третья вообще не проходила сеансы акупунктуры. Результаты показали, что настоящее иглоукалывание существенно уменьшало болевые ощущения примерно у половины пациентов, фальшивое оказывало приблизительно такое же воздействие, а вот в третьей группе положительные изменения оказались существенно меньше. Раз настоящая и фальшивая акупунктура по эффективности примерно одинаковы, значит, настоящая акупунктура опирается исключительно на эффект плацебо. Но какая, в сущности, разница, если больным становится легче? Разве важно, настоящее лечение или фальшивое, если польза от него реальна?

Метод терапевтического воздействия, так сильно полагающийся на эффект плацебо, – это, по сути, шарлатанство, нечто вроде намагниченной воды Месмера или вытягивателей Перкинса. Акупунктура эффективна исключительно потому, что больные верят в нее, однако, если бы последние исследования были больше разрекламированы, часть больных потеряла бы к ней доверие – и эффект плацебо существенно ослабел бы. Именно поэтому некоторые люди считают, что следует составить заговор молчания, дабы сохранить ореол загадочности вокруг иглоукалывания, а значит, и его силу, – тогда пациенты и дальше будут получать пользу от применения этого метода. Однако многие полагают, что вводить больных в заблуждение нельзя в принципе, а применять методы лечения, сводящиеся к эффекту плацебо, неэтично.

Допустимо ли предлагать больным плацебо-лечение, мы подробно обсудим в заключительной главе, когда рассмотрим еще несколько методов нетрадиционной медицины, к которым эта проблема тоже имеет отношение. А пока главным для нас остается вопрос: эффективны ли другие широко известные методы нетрадиционной медицины или они не более чем плацебо?

Система лечения болезней, основанная на предположении, что подобное лечится подобным. Гомеопат избавляет от симптомов, давая больному ничтожные или несуществующие дозы веществ, которые в больших дозах вызывают те же симптомы у здоровых людей. Гомеопаты делают акцент на индивидуальном подходе к каждому пациенту и утверждают, что могут излечить практически любой недуг – от простуды до сердечно-сосудистых заболеваний.

В последние десятилетия гомеопатия вошла в число самых быстрорастущих отраслей нетрадиционной медицины, особенно в Европе. С 1982 по 1992 год доля французов, прибегающих к этому методу лечения, возросла с 16 до 36 %, а в Бельгии на гомеопатические средства регулярно полагается более половины населения. Такое повышение спроса побудило многих людей профессионально заняться гомеопатией и даже склонило многих классических врачей изучить эту дисциплину и начать предлагать своим больным гомеопатические средства. В реестре Факультета гомеопатии[17], который базируется в Великобритании, уже свыше 1400 врачей, однако больше всего практикующих специалистов в Индии: там работает 300 000 квалифицированных гомеопатов, действует 182 гомеопатических колледжа и 300 больниц. А в США, хотя гомеопатов там гораздо меньше, чем в Индии, эта отрасль приносит гораздо больше прибыли: с 1987 по 2000 год годовой оборот увеличился в пять раз – с 300 миллионов долларов до 1,5 миллиардов.

Раз гомеопатия имеет такой коммерческий успех и так много специалистов ее практикуют, резонно предположить, что она и вправду лечит болезни. Иначе почему ей доверяют миллионы людей – образованных и малограмотных, богатых и бедных, на Востоке и на Западе?

Однако медицинское и научное сообщества относятся к гомеопатии с заметным скептицизмом, а о ее средствах ведутся давние и зачастую жаркие споры. В этой главе мы рассмотрим все имеющиеся данные и выясним, правы ли критики, считая гомеопатию шарлатанством, или она медицинское чудо.

В отличие от акупунктуры, зарождение гомеопатии вовсе не скрыто во мгле веков – эта дисциплина возникла в конце XVIII века, и ее истоки можно найти в трудах немецкого врача Самуэля Ганемана. Он изучал медицину в Лейпциге, Вене и Эрлангене и стяжал репутацию одного из выдающихся интеллектуалов Европы. Он широко публиковал свои работы по медицине и химии и перевел множество научных трактатов благодаря прекрасному знанию языков: английского, французского, итальянского, греческого, латинского, арабского, сирийского, халдейского и древнееврейского.

Казалось, Ганемана ждет блестящая медицинская карьера, однако в 1780-х годах он начал сомневаться в общепринятых методах лечения того времени. Например, он редко отворял пациентам кровь, хотя его коллеги горячо поддерживали применение кровопускания. Более того, он яростно критиковал тех, кто отвечал за лечение императора Священной Римской империи Леопольда II и непосредственно перед его смертью в 1792 году пустил ему кровь четыре раза за одни сутки. По мнению Ганемана, недуги императора – сильный жар и вздутие живота – не требовали таких рискованных мер. Конечно, сейчас мы уже знаем, что кровопускание – и в самом деле опасная процедура. Однако в то время придворные врачи в ответ на критику Ганемана назвали его убийцей, который лишает собственных больных животворящей медицинской процедуры.

Ганеман был порядочным человеком, в котором ум сочетался с честностью. Постепенно он пришел к выводу, что коллеги-медики очень слабо представляют себе, как нужно ставить точные диагнозы больным, и, более того, еще хуже разбираются в том, как действуют их лекарства и процедуры, а значит, скорее всего, приносят больше вреда, чем пользы. Неудивительно, что в конце концов Ганеман понял, что не может дальше заниматься такого рода медициной:

Чувство долга не позволяло мне лечить неизвестное патологическое состояние моих страдающих собратьев неведомыми лечебными средствами. Мысль, что таким образом я могу стать убийцей или навредить своему ближнему, была для меня самой страшной – такой ужасной и мучительной, что я полностью отказался от медицинской практики в первые годы моей семейной жизни и посвятил себя исключительно химии и писательству.

В 1790 году, окончательно отойдя от классической медицины, Ганеман принял решение основать свое собственное, принципиально новое, направление. Первый шаг к изобретению гомеопатии Ганеман сделал, когда начал экспериментировать с хиной – лекарственным средством, получаемым из коры перуанского хинного дерева, – проверяя ее действие на самом себе. В этом экстракте содержится хинин, которым успешно лечили малярию, однако Ганеман принимал его, будучи здоровым, вероятно, в надежде, что хинин послужит общеукрепляющим средством для поддержания хорошего самочувствия. Однако, к удивлению Ганемана, его здоровье стало портиться, и появились симптомы, типичные для малярии. Иначе говоря, оказалось, что хина, вещество, обычно применявшееся для избавления от жара, озноба и потливости, на которые жаловались больные малярией, по всей видимости, вызывает эти же симптомы у здорового человека.