Читать онлайн «Мир в движении». Страница 7

По сути, единственным фактором, обеспечивающим устойчивость индустриальной формации, является культура. Индустриальная формация, пусть даже и опирающаяся на развитую экономику и юридическую базу, основанную на принципе святости частной собственности, может быть устойчива только в том случае, если большая часть граждан готова активно защищать такой порядок вещей. А поскольку гражданские права в индустриальной формации основаны на собственности, то большая часть граждан должна не только быть собственниками в юридическом смысле этого слова, но и ощущать себя собственниками, и притом, чувствовать себя комфортно в этой роли. При этом, совсем не исключен и такой вариант, когда значительная часть граждан является пролетариями - то есть, собственниками только своего труда. В этом случае, для достижения устойчивости такого общества, их право собственности, то есть, право продажи своего труда за оплату, обеспечивающую достойный с их точки зрения уровень жизни, должно быть надежно защищено целым рядом специфических инструментов. В их число входят сильные профсоюзы, лояльное к пролетариям трудовое законодательство, партии, представляющие интересы пролетариата и участвующие в законотворческом процессе. История, надо заметить, знает и такие примеры.

Вооружившись, таким образом, минимумом представлений о том, какими путями идет эволюция общества, и какие силы ею движут, мы можем, наконец, приступить и к рассмотрению современного мира, включая вынесенные в подзаголовок "центры силы, вектора развития и мировые угрозы".

Итак, мы уже знаем, что современный мир является полем борьбы двух формаций: уходящей, но отчаянно сопротивляющейся доиндустриальной, и наступающей, но сталкивающейся в ходе наступления с огромными трудностями, индустриальной. Особенностью, характерной именно для нашего времени, является то, что примерно с 60-х годов 20 века борьба двух формаций приобрела глобальный характер. В мире уже не осталось не затронутых ей уголков. Кроме того, в последнее десятилетие, в наиболее развитых странах мира, там, где индустриальная формация одержала полную победу над доиндустриальной, можно заметить и первые, пока, правда, ещё очень и очень робкие, ростки следующей, постиндустриальной формации. Это специфические группы населения, не укладывающиеся ни в одну из двух известных нам формационных схем социальной и экономической деятельности: ни в схему "сеньоры-юниты", ни в схему "буржуа-пролетарии".

Однако глобализация межформационного противостояния означает, помимо всего прочего, и глобализацию нестабильности. Глобальность рынков капитала и трудовых ресурсов, порождает ситуацию, когда огромные массы людей, сформированных в условиях доиндустриальной формации, вовлекаются в процесс производства в рамках индустриальной формации, изначально им глубоко чуждой. Это происходит двумя способами: во-первых, в результате иммиграции больших масс людей из доиндустриальных стран в индустриальные, и, во-вторых, в результате переноса производства из индустриальных стран в доиндустриальные. При этом, иммигранты из доиндустриальных стран привносят в индустриальное общество инфантильный консерватизм и рептильность, присущие юнитам в сравнении с пролетариями. Это размывает сложившиеся до них пролетарские традиции и серьезно ослабляет пролетариат в его борьбе за свои права в рамках капитализма, которая, как уже было сказано, носит перманентный характер. В свою очередь, буржуа, инвестируя в доиндустриальные анклавы, быстро оценивают все выгоды от сочетания доиндустриальных методов управления производством с индустриальными методами ведения бизнеса. На фоне ослабления боевого духа пролетариата индустриальных стран это порождает для буржуазии сильнейший соблазн восстановить доиндустриальные трудовые отношения и в них, урезав права пролетариев до уровня юнитов.

Итак, экспансия индустриальной формации идет по циклической схеме: индустриальная формация проникает в регионы, где господствует доиндустриальная формация - и одновременно сама несколько отказывается назад, регрессируя до состояния переходного, межформационного общества. Затем, по мере роста промышленного производства, который тоже происходит вовсе не линейно и поступательно, а подчинен очень сложным циклическим законам развития, расширившееся на большую территорию межформационное общество постепенно эволюционирует до полноценной индустриальной формации. Откат назад, наблюдаемый в индустриальном центре, и неизбежный на первом этапе такого роста, вызывает в этом центре вполне определенные и весьма характерные изменения. Эти изменения были замечены Марксом, который ошибочно принял их за очередной этап развития капитализма, названый им "империализмом". Ошибка Маркса была углублена и развита Лениным до «учения об империализме». В действительности речь идет не о следующем витке развития собственно капитализма (марксов термин "капитализм" процентов на 90 синонимичен используемому нами термину "индустриальная формация", хотя и не вполне идентичен ему), а о частичном откате уже относительно высокоразвитой индустриальной формации назад, к доиндустриальным формам отношений. Этот откат вызывается "разбавлением" индустриального общества интегрируемыми в него доиндустриальными элементами.

Такое расширение индустриальной формации, сопровождаемое на первом этапе её частичным размыванием, неизбежно несет в себе риск дальнейшего, ещё более глубокого отката общества назад, уже не к переходному, межформационному этапу развития, а к доиндустриальной формации. Старые, доиндустриальные классы, находившиеся в индустриальных странах в глубоком маргине и на грани исчезновения получают в этот период новую жизнь: они возрождаются, численно растут, организуются, обретают большее влияние и даже разрабатывают созвучные времени идеологические конструкции. В обществе поднимается новая волна межформационных конфликтов. Между тем, именно конфликты, порожденные борьбой формаций, стали причиной двух последних мировых войн и бесчисленных социальных потрясений. Число жертв этих катаклизмов на протяжении 20 века составило, по умеренным оценкам, порядка 150-200 миллионов человек, не считая косвенных потерь. Нынешний откат к переходному обществу точно так же порождает риски новых потрясений, с такими же, а, возможно, с учетом фактора ядерного и иного высокотехнологичного оружия, и с более серьезными потерями.

Деградация технологий, неизбежно сопровождающая такой социальный регресс, не только не спасает, но даже усугубляет ситуацию. Высокотехнологичные изделия и производственные линии обладают достаточно долгим сроком жизни для того, чтобы оказавшись в неумелых руках, в условиях снижения качества управления, падения уровня социальной ответственности и ухудшения технического обслуживания внести, при неудачном развитии событий, свой вклад в мировую катастрофу. Таким образом, глобализация формационного перехода есть хотя и неизбежный исторически, но весьма рискованный этап развития человечества. Это похоже на прыжок через пропасть, совершаемый на пределе возможностей, когда случайный порыв ветра, небольшая ошибка в расчетах и ещё множество таких же, слабо поддающихся контролю факторов риска, могут привести к трагическим и непоправимым последствиям.

Борьба двух формаций, распространившаяся на весь мир, неизбежно вызывает и общемировую поляризацию, когда с одной стороны концентрируются силы, выступающие за переход к индустриальной формации, с другой - за откат к формации доиндустриальной. Собственно говоря, это и есть главные силы, воздействующие на современный мир. Однако внутри каждого из этих, конкурирующих между собой, союзов, также существуют конфликты и соперничество, что существенно осложняет общую картину. Нет здесь и однозначной линии разделения сторон. Доиндустриальной формации свойственны четкие территориальные границы, в то время как индустриальная формация оперирует относительно размытыми зонами и полями экономического, технологического и культурного влияния. Противостояние формаций порождает, таким образом, двойную систему границ и координат.

Тем не менее, основные полюса силы в современном мире можно обозначить достаточно четко.

Центром общемировой индустриальной формации являются Соединенные Штаты Америки. Уникальность Соединенных Штатов в том, что если европейские революции так и не смогли вспахать тысячелетний пласт отношений, заложенных ещё в греческих полисах и Римской республике, на всю его глубину, то над США не довлели тени прошлого. Отдаленность Старого Света затрудняла сторонние вмешательства, и те, кому стал тесен старый мир, и у кого хватило духу шагнуть на другой берег Атлантики, получили в свое распоряжение целый континент, простиравшийся до Тихого Океана. С момента победы в войне за независимость американское государство создавалось исключительно как гарант и защитник капиталистического предпринимательства, то есть, как общество индустриальной формации, не отягощенное доиндустриальным прошлым.