Читать онлайн «Подготовка к современной войне». Страница 30

Из этого определения вытекает, что насилие, осуществляемое террористами, находится в прямой связи с ограничением социально–политических средств для достижения цели. Поэтому причинные цепи, ведущие к терроризму, имеют самое непосредственное отношение к конкретной юридической и социально–политической базе, на которой основано общество.

Террор, используемый в ситуации полномасштабного военного конфликта, несколько выпадает из такого определения, так как в данном случае о строгой легитимности вообще не может идти речи.

Кроме того еще одна категория террора выносится здесь за скобки — террор со стороны государства. Но и в этих двух случаях применение насилия со стороны карательных органов или военных формирований обуславливается недостаточностью и неэффективностью более конвенциональных средств для достижения политических целей или поддержания определенного установленного порядка. Правда, в данном случае группы, осуществляющие террор, не являются миноритарными.

«Только альтернативный опыт политических битв может запустить такие механизмы, которые окончательно разрушат буржуазную идеологию и психическую структуру индивидуалистического образца.»

Но все же понятие «терроризма» в наиболее общем значении прикладывается скорее к точечным террористическим акциям, осуществленным политическими, этничес–кими или религиозными меньшинствами, и именно это значение мы попытаемся рассмотреть. Терроризм может иметь несколько разновидностей в зависимости от того, какое именно меньшинство, является субъектом террористического акта. Выделим следующие категории:

1) Идеологический терроризм.

Ульрика Майнхоф (1934 — 1976). Один из руководителей и основной теоретик Фракции Красной Армии, получила образование в области философии и социологии. До организации в 1970 г. бегства из тюрьмы Андреаса Баядера и перехода к подпольному существованию сотрудничала в леворадикальном журнале «Konkret». В 1974 за соучастие в убийстве была приговорена к 8 годам тюрьмы, в 1976 покончила с собой. Символ предельного идеализма и тотальной верности Революции. Ради своих убеждений отказалась от двух детей.

Он осуществляется со стороны представителей миноритарных политических идеологии, которые оказываются по тем или иным причинам исключенными из рамок официальной или легитимной политики. Естественно, эти миноритарные идеологии варьируются от общества к обществу, и то, что в одной стране является подпольным и маргинальным, в другой может свободно существовать в парламентском выражении или даже находиться у власти.

Однако не все идеологии, поставленные вне закона, теоретически могут привести к террору в том случае, если у них не останется никакого иного выхода для влияния на социально–политическую реальность.

Только те идеологии чреваты террором, в основании которых лежит фундаментальная и догматизированная концепция относительно сущностный и абсолютной нелегитимности того строя, внутри которого пребывают представители альтернативной политической силы. Таким образом, к количественному аспекту (миноритарность) добавляется качественный, состоящий в радикальном отказе от признания легитимности существующего строя и в логическом оправдании преступания его нормативов.

Однако осуществление насилия предполагает преодоление довольно глубинных психологических норм, свойственных большинству людей, а значит для идеологии, признающей и оправдывающей террор, необходима особая антропологическая доктрина, релятивизирующая общее человеческое качество в тех случаях, когда речь заходит о «пособниках Системы». Это очень существенный момент. В любом терроризме (и это, на наш взгляд, упускает из вида большинство исследователей данного явления) с необходимостью наличествует элементы расизма, хотя этот расизм является подчас не биологическим, но антропологическим, классовым, духовным, гносеологическим и т.д. Речь идет о манихейском понимании социальной реальности, где два лагеря — власть и революция — рассматриваются как два противоположных онтологических типа, имеющих качественно различную природу. Революционеры–террористы оправдывают свое насилие над представителями Системы (активными или пассивными) приблизительно так же, как маздеисты, зороастрийцы или манихейцы рассматривали в свое время необходимость уничтожения существ, находящихся под покровительством Аримана, отца тьмы.

Примеры такого терроризма: русские народники, французские анархисты, германские консерваторы, большевики, фашисты, теракты неофашистов в Италии в конце 70–х, Красные Бригады и Фракция Красной Армии в ФРГ и т.д.

2) Этнический терроризм.

Это разновидность терроризма, субъектом которого является не идеологическая, а национальная, этническая община. В данном случае речь идет о миноритарной этнической группе, включенной в состав мажоритарной группы, отказывающей меньшинству в определенных правах — чаще всего в праве на этно–политическое самоопределение.

В данном случае линия водораздела проходит по этническому признаку, и Система приравнивается к политической структуре мажоритарной нации. Здесь случае этнические меньшинства рассматривают терроризм как единственный путь заявить о своих требованиях в условиях, когда полноправное политическое участие в определении своей судьбы иным путем невозможно. Мы снова сталкиваемся с определенным манихейством и «расизмом», так как теракт осуществляется в отношении представителей демонизированной мажоритарной нации, вынесенных за скобки отчаянного этнического самоутверждения. В некоторых случаях этно–терроризм может иметь расовый характер, т.е. быть тождественным прямому биологическому расизму (на сей раз без кавычек).

Самые яркие примеры этнотерроризма — баски (ЕТА), сицилийские сепаратисты, ирландцы, курды и в новейший период карабахские армяне и чеченцы.

3) Религиозный терроризм.

Здесь субъектом террора и революции выступает религиозное меньшинство или активный авангард мажоритарной религии, подпавшей под отчуждающее и враждебное влияние марионеточных властей. В данном случае революционный «расизм» имеет теологическую окраску, антропологическое принижение «неверных», представителей иной религии. Особым видом религиозного терроризма является терроризм неортодоксальных религий, сект и т.д. Тут антропологический дуализм может доходить до самых крайних формулировок: члены секты отождествляются, к примеру, с «избранными», «спасенными», а все остальные — с «проклятыми». Оправданность насилия в таком случае становится в глазах сектантов само собой разумеющейся.

Классическими образцами такого подхода является сионистский терроризм в Палестине и современный исламский терроризм. А кроме того некоторые взрывы гомицидального и суицидального сектантства типа «Храма Народов» пастора Джима Джонса.

4) Криминальный терроризм.

Довольно редкое явление, как правило служащее инструментом более общей идеологической цепи. В отличие от простого бандитизма или гомицида криминальный терроризм теоретически должен выдвигать более глобальные требования, нежели банальная нелегитимная нажива. Чаще всего такой терроризм сопровождается требованиями полуполитического характера — например, предоставление средств передвижения для того, чтобы покинуть определенную зону, освобождение заключенных и т.д.

Как и в других случаях терроризма, криминальный террор стремится бросить отчаянный вызов всей социально–политической и юридической системе, а не просто урвать незаконными средствами индивидуальный куш.

Внимательное рассмотрение сущности терроризма показывает, что криминальный террор может быть подлинным лишь в том случае, когда преступная организация имеет характер довольно идеологизированной и структурированной общности, что предполагает наличие в ней элементов, принадлежащих трем вышеперечисленным террористическим группам. Иными словами, криминальный терроризм вероятен в том случае, если преступная группировка имеет выраженный идеологический, этнический или религиозный характер. В таком случае даже чисто материальные требования или цели террористов, выдвигаемые властям, имеют прагматический характер и призваны быть лишь одним звеном в целой цепи подрывных революционных действий.

К разряду такого полукриминального терроризма можно отнести большевистских и анархистских налетчиков и грабителей, этнические мафии США (еврейскую, сицилийскую и китайскую), взятие банков некоторыми левыми экстремистами и т.д.

5) Индивидуальный террор.

Это особое явление, главным отличием которого служит то обстоятельство, что его субъект не общность, а отдельная личность.

Сразу следует сделать различие между терактом, осуществленным единолично, но по соображениям перечисленным в предшествующих пунктах (одиночка–революционер, одиночка — националист, одиночка — религиозный фанатик, одиночка — преступник), и индивидуальным террором как таковым, коренящемся в сугубо личном, субъективном состоянии человека вне зависимости от его идеологической ориентации.