Читать онлайн «Газета "Своими Именами" №43 от 22.10.2013». Страница 18

В интервью в процессе телемоста между Москвой и г. Провиденс (штат Род-Айленд, США) профессор С.Н. Хрущев, демонстрируя свою квартиру, переходя из одной комнаты в другую, проходя мимо макетов ракет, расположенных в кабинете, обронил: «…а это ракеты, которые я строил».

Фраза, мягко говоря, удивила автора заметки, работавшего в 1962-1966 гг. на том же предприятии (ОКБ-52 Государственного комитета по авиационной технике СССР) и не понаслышке знавшего как и кем проектировались и строились ракеты. После того, как упомянутая телепередача была повторена в июле 2013 г., автор принял решение написать данную заметку, которая должна пролить свет на истинное положение дел.

Чтобы избежать обвинений в «черной зависти» к успешному коллеге, автор решил изложить историю словами тех, кто изучил историю становления ОКБ-52 под руководством академика В.Н. Челомея, и тех, кто работал вместе с С.Н. Хрущевым.*

«...Когда в начале очерка я написал о сыне Н.С. Хрущева, то задумался, а стоит ли об этом? Но вскоре в октябрьских номерах «Огонька» за 1988 год вышел его материал «Пенсионер союзного значения» о том, как снимали его отца. Было там немного о В.Н. Челомее. Прочитав воспоминания, я решил, что стоит. Свела В.Н. Челомея с Сергеем Никитовичем Хрущевым инерциальная навигация. Когда в 1955 году Владимир Николаевич познакомился с известным специалистом по инерциалъной навигации Львом Ивановичем Ткачёвым, тот был профессором одной из кафедр Московского энергетического института. Имел отношение к этой кафедре С.Н. Хрущев и его жена Галина Михайловна Шумова, очень способная к наукам, с отличием окончившая институт. В году 1957-м или 1958-м Сергей Никитович стал работать на предприятии В.Н. Челомея. Занимался он системами управления. Наверх не рвался. Был в то время скромен, прост, доступен, отзывчив, доброжелателен. Запомнилась окружающим его неизменная весёлость. Дорос, как он сам написал в «Огоньке», до заместителя начальника КБ. Такая структура была у «фирмы» — делилась на КБ. В КБ было человек по 400. Умел Сергей Никитович внимательно слушать, что предлагали коллеги. Обсуждал дотошно. Но сам генератором идей не был, и называть его «крупным специалистом в области ракетной техники», как это сделал доктор философских наук Г.И. Куницын в «Комсомольской правде» (27.11.88), нескромно. Наверное, и несправедливо по отношению к тем, кто с ним работал.

Почему на этом останавливаюсь? Потому что бросил Сергей Никитович в «Огоньке» запоздалый и безответный упрек В.Н. Челомею. Дескать, перед поездкой Сергея Никитовича в отпуск был разговор назначить его начальником КБ, а вот после отпуска, как сняли отца, так к этому разговору В.Н. Челомей не возвратился. Легко упрекать того, кто уже ничем ответить не может. Но работают еще сотрудники, которые помнят и появление Сергея Никитовича на «фирме», да и причину его ухода на другое предприятие также знают хорошо. Помнят, как защищал он кандидатскую, не забыли, что научным руководителем его диссертационной работы был Владимир Николаевич, помнят, сколько труда вложил В.Н. Челомей в эту работу, в подготовку к защите. В диссертации Сергея Никитовича рассматривались технические приложения одного из направлений теории колебаний, разработанной Владимиром Николаевичем. Старейший сотрудник «фирмы», опытный инженер так отозвался о диссертации С.Н. Хрущева: «Работа эта послужила хорошим практическим подтверждением челомеевской идеи об устранении вредных колебаний ракеты на одном из режимов полета. Диссертация — следствие работы не только соискателя, а целого коллектива, доказавшего правильность задумки генерального конструктора. Не упомянул Сергей Никитович в своем рассказе и о том, как он после приезда из Пицунды (когда отца уже сместили) позвонил В.Н. Челомею и растерянно спросил, выходить ли ему на работу. На что Владимир Николаевич ответил: «Выйдешь на работу как обычно и поставишь свою машину там, где ставил».

Только заместители главного конструктора, начальники КБ и, кажется, их заместители имели право парковать свои автомобили на территории ОКБ, остальные - на общей стоянке вне территории ОКБ. «Ну, а до того, что пришлось Сергею Никитовичу через некоторое время уйти с «фирмы», так тут никакой инициативы В.Н. Челомея не было. Требовали «сверху», да и режимные органы твердо настаивали. Были у них какие-то основания. Справедливые ли, несправедливые ли?.. На этот счет компетентной информации нет.

Во всяком случае, без работы Сергей Никитович не остался. Предлагали ему на выбор несколько мест в «открытых фирмах». (Таково опять же требование «режима». В одну из них он и устроился под начало своего студенческого однокашника. Вместе росли: однокашник стал членкорром, и С.Н. в 1988 году защитил диссертацию на соискание ученой степени доктора технических наук в форме научного доклада. Есть такая льготная форма защиты без представления диссертации». Такая защита разрешалась ВАК в порядке исключения и предназначалась чаще всего для больших начальников (как бы сейчас выразились, VIP-персон), поскольку ввиду исключительной занятости им некогда писать какие-то диссертации.

Вот такая простая история. Без кавычек.

Ну, а о том, как «крупный специалист в области ракетной техники» С.Н. Хрущёв стал Героем Социалистического Труда, Лауреатом Ленинской премии и Премии Совета Министров СССР, и всё это до ноября 1964 г., можно прочитать в его биографии, представленной в интернете.

С.Г. Журавлев, доктор физико-математических-наук, профессор, член Российского Национального комитета по теоретической и прикладной механике,член американского математического общества

P.S. Мне представляется, что следует всячески приветствовать отъезд таких «крупных специалистов» за рубеж. Своей работой «там» они принесут неоценимую помощь нашей стране, развалив всё, что только возможно, поскольку за «блеском» липовых научных степеней и званий, носителями которых они являются, очень часто скрывается «нищета» их научного потенциала.

*Ф.С. Алымов (Составитель). Загадки звездных островов. Кн. 5. Молодая гвардия. 1989. Родиков В. «Им время даст таинственную знатность...» Академик Челомей и его время.

Прошло 20 лет с того трагического октября 1993 года, когда танки Кантемировской дивизии в прямом телевизионном эфире расстреляли Верховный Совет РСФСР, поставив кровавую точку в финале государственного переворота свердловского оборотня. Занесенный военной судьбой в Прибалтику, я после увольнения из армии жил в Литве, в городе Шяуляе, и работал инженером на заводе электронного машиностроения «Нуклон». 4 октября 1993 года я, в бессилии стиснув зубы и сжав кулаки, смотрел на экран телевизора, где танки стреляли в Белый дом Верховного Совета. Мы, работники испытательного отдела завода, оторвавшись от работы, прильнули к телевизору, который был постоянно включен в эти тревожные дни противостояния Верховного Совета РСФСР и Ельцина. Возможно, что разные люди испытывали разные чувства, потому что к этому времени четко определились позиции людей и уже прошел водораздел по национальному и идеологическому признаку среди народа, в том числе и внутри производственных коллективов, но зрелище расстрела было настолько диким, циничным и безнравственным, что люди стояли у телевизора безмолвно, стараясь не смотреть друг на друга. Было невыносимо горько и стыдно всем.

В течение нескольких последних дней июля этого года произошло два события, независимых друг от друга, но связанных между собой и мной одним общим фактом – фамилией. Одно из этих событий вновь вернуло меня к трагическим октябрьским дням 20-летней давности.

Искал с помощью поисковой системы Yandex одну из своих статей, затерявшуюся в просторах интернета. Название статьи я не помнил, поэтому ввел в Yandex свои имя и фамилию – Сергей Ермолин. На одном из сайтов обнаружились три статьи, две из которых принадлежали мне, о чем недвусмысленно говорили имя и фамилия автора статей, и почему-то еще одна статья со странным для меня названием «Павел Грачёв и судьба других карателей Белого Дома». Поскольку я такой статьи не писал, отношения к Павлу Грачёву не имел, то недоброе предчувствие закралось в душу мою: не окажется ли моя фамилия в числе карателей Белого дома? К сожалению, так и оказалось. Статья была написана в связи со смертью Павла Грачёва и в ней говорилось и о судьбе офицеров, причастных к расстрелу Верховного Совета РСФСР 4 октября 1993 года. Среди фамилий карателей оказалась и фамилия Ермолин, поэтому Yandex и выдал ее мне:

«4-го октября офицеры-добровольцы Кантемировской дивизии Башмаков С.А., Брулевич В.В., Ермолин А.В., Масленников А.И., Рудой П.К., Петраков А.И., Серябряков В.Б., Русаков и некоторые другие во главе с Поляковым, Бирченко и Бакановым доказали всему миру, что за малую толику «деревянных» по желанию наших правителей расстреляют из танков кого угодно: детей, женщин, Дом Советов».