Читать онлайн «Суть Времени 2013 № 22 (3 апреля 2013)». Страница 16

Миф № 4. Профилактическая медицина советского образца не подразумевала оздоровления образа жизни, которое в условиях новой эпидемической ситуации (распространения неинфекционных заболеваний) было крайне необходимо. И снова нужно возразить. В СССР здоровому образу жизни уделялось огромное внимание. Причем существенную роль в деле профилактики заболеваний играла повсеместная (и в городе, и на селе) диспансеризация. Далее, проводились мероприятия по охране труда и созданию наиболее гигиенических условий на производстве, организовывались на промышленных предприятиях медико-санитарные части, врачебные и фельдшерские здравпункты. Отдельная тема — советская система общедоступного санаторно-курортного лечения. Думаю, старшее поколение хорошо помнит то время, когда любой рабочий или служащий мог за счет средств социального страхования — с оплатой 30% стоимости или за счет бюджета здравоохранения — бесплатно получить путевку в один из многочисленных советских курортов или санаториев.

Да, проблемы у советской медицины были, и немалые. Так, с начала 70-х годов в советской медицине шло постепенное снижение выделяемых бюджетных средств. Горбачевская «перестройка» еще больше усугубила ситуацию. К концу 80-х объем финансирования здравоохранения не превышал 40% от потребности. Тогда-то впервые и заговорили о необходимости реформирования советской системы здравоохранения.

Но дело в том, что цель всех этих мифов, основанных на полуправде-полулжи, сводилась вовсе не к стремлению что-либо действительно реформировать. А к внедрению в сознание потенциальных пациентов мысли о том, что бесплатная (а значит, советская) медицина — это неэффективное медицинское обслуживание, никчемные врачи, обшарпанные больничные палаты, теснота. И такая манипуляция принесла свои плоды. Уже в декабре 1998 года Институт социальных исследований России обнародовал результаты исследований, согласно которым «в общественном сознании практически зафиксировалось то, что за медицинскую помощь надо платить, а в случае серьезного заболевания — платить много».

Одновременно обществу навязывалась идея о необходимости сокращения чрезмерного участия государства в охране здоровья, поскольку это якобы «не соответствует экономическим возможностям страны»…и препятствует поиску «альтернативных источников финансирования».

В качестве альтернативы России предложили западные модели «бюджетно-страховой медицины». Какие именно модели внедряются в России, мы обсудим в следующей статье. Сейчас подчеркну, что попытки их внедрения были предприняты незадолго до разрушения Советского Союза.

Так, еще 28 июня 1991 года Верховный Совет РФ принял Закон «О медицинском страховании граждан РСФСР». Уже в этом варианте система медицинского страхования мыслилась при минимальном участии государства. Однако в апреле 1993 года Верховный Совет РФ внес поправки, создавшие фонды ОМС. Существенная часть финансирования должна была осуществляться из государственного бюджета. Некоторые «либералы» от медицины до сих пор обвиняют расстрелянный в октябре 1993 года Верховный Совет в том, что он этим законом сохранил «островки» пусть «не политического советского», но экономического влияния государства на систему здравоохранения.

Итак, в начале 90-х система обязательного медицинского страхования (ОМС) была внедрена на всей территории России. Вопросами финансирования и распределения средств занялись фонды обязательного медицинского страхования (ФОМС). Часть финансирования должна была идти из бюджета. А часть — за счет фондов медицинского страхования, в которые работодатели обязаны отчислять платежи в размере 3,6% от фонда оплаты труда.

Однако что происходило в России в «лихие 90-е», думаю, помнят многие? Безработица, многомесячные задержки зарплат, или — «серые» зарплаты в конвертах и т. д. Все это — на фоне резкого сокращения бюджетного финансирования здравоохранения в целом.

Кроме того, с самого начала было нарушено одно из главных условий функционирования фондов ОМС — полная независимость от медицинских чиновников. Притом, что в обязанности фондов входит исключительно оплата лечения пациентов и зарплата врача. Тогда как закупка оборудования ложилась на бюджетное финансирование. Однако на деле все оказалось иначе. Деньги нередко волевым решением забирали на закупку медицинского оборудования и медикаментов. По сути, фонды ОМС превратились в торгово-закупочные конторы с серыми схемами и откатами.

Система ОМС оказалась в режиме хронического недофинансирования. К чему это привело? К резкому сокращению объема бесплатной медицинской помощи. К оттоку, из-за низких зарплат, врачей из поликлиник и больниц (они в первую очередь обеспечивали систему ОМС). В конечном счете, к дискредитации системы ОМС как важной «составляющей государственной системы социальной защиты населения».

Но одновременно, и совсем не случайно, в России развернулась активная пропаганда Добровольного медицинского страхования (ДМС), то есть платной медицинской помощи. Прелести нововведения смаковались многими российскими изданиями. «Коммерческая основа ДМС, — сообщалось в одном из рекламных проспектов, — обеспечивает пациентов прекрасным сервисом и высоким качеством обслуживания, делает более доступными дорогостоящие медикаменты и методы лечения и диагностики, консультации узких специалистов и высококвалифицированных врачей».

Декларировалось также, что система ДМС предлагается как дополнение к системе ОМС. Однако по факту пациенты оказались поставлены перед нелегким выбором. Либо пытаться получить хоть какую-то помощь в стремительно деградирующей системе бесплатной медицины, либо за консультации узких специалистов, за сложные наукоемкие исследования и операции платить из своего кармана! Либо — не лечиться вообще. Большая часть населения вынуждена была выбрать «третий» путь — вообще не лечиться. Несомненно, что вина за пресловутый «Русский крест» лежит, в том числе, на «реформаторах», объявивших войну «системе Семашко», а на деле начавших воевать со своим народом.

В заключение скажу, что хотя «реформы» 90-х и нанесли ощутимый удар по «системе Семашко», они не смогли уничтожить ее сразу. Настоящее полномасштабное наступление на бесплатное здравоохранение началось с приходом в Минздравсоцразвития России так называемых эффективных менеджеров. В 2004 году пост министра здравоохранения России занял М. Зурабов. Именно ему принадлежит циничное донельзя высказывание: «Хотите оперировать больное сердце — продавайте квартиры или берите кредиты». А с 2007 года внедрение платной медицины в стране продолжила Т. Голикова. Но об этом — в следующий раз.

Можно поступить мудро, как это сделал Ушинский, объединив два противоположных подхода. Но только в том случае, если цель преобразований — повышение качества образования. А если цель — разрушение, искоренение всего советского?

Павел Расинский

В предыдущей статье мы выяснили, что в 1936 году в СССР был сделан выбор в пользу знаниево-ориентированного подхода в образовании. Чтобы лучше понять причины такого выбора, нужно разобраться: был ли он каким-то резким отклонением от русской традиции или наоборот — возвратом к традиции после вмешательства педологов в систему образования?

Для того чтобы ответить на этот вопрос, нужно сначала остановиться на том, как исторически развивались теории образования.

Основные теории, пытающиеся говорить о содержании образования с разных позиций, сформировались в XVII–XIX веках. Среди них можно выделить несколько, которые нас интересуют в первую очередь.

Первая — дидактический материализм или энциклопедизм. Она была разработана Яном Коменским, чешским педагогом, писателем, общественным деятелем в середине XVII века. Согласно этой теории, основная задача обучения состоит в том, чтобы передать учащимся огромное количество разнообразных знаний. Сторонники этой теории создавали учебные программы, перегруженные информацией, которая практически не увязывала предметы между собой. В итоге теория себя не оправдала, потому что школьники не могли усвоить весь этот материал.

Следующая теория — теория дидактического формализма — возникла в XVIII веке как противоположность теории энциклопедизма. Эта теория рассматривала обучение исключительно как средство развития способностей и познавательных интересов ученика. Поэтому главным критерием отбора предметов была их развивающая ценность. К достоинству этой теории можно отнести то, что она впервые заговорила о необходимости развития способностей учеников, их внимания, памяти, мышления. Однако она делала слишком сильный упор на это развитие, практически игнорируя фактический материал, то есть знания как таковые.