Читать онлайн «Россия: точка 2010, образ будущего и путь к нему». Страница 15

Напротив, о результатах уже более чем десятилетнего опыта Саратовской области практически ничего не известно. Главный показатель сельского хозяйства этой области — производство зерна — существенных изменений по сравнению с другими областями не обнаруживает. Относительно трех «советских» пятилеток с 1976 по 1990 годы сбор зерна в области за пятилетки с 1991 по 2005 годы снизился примерно в той же пропорции, что и в других регионах.

Вернемся к главной проблеме. Рассмотрим стратегический вариант формирования «интегральной» хозяйственной системы, соединяющей рыночные механизмы с «общинными» (коммунальными), доведенными до уровня развитых технологий в советское время. Какие наличные условия момента благоприятствуют такой программе, а какие препятствуют, и в какой степени?

Сразу заметим, что все стратегические доктрины сейчас сложны для реализации и являются рискованными для России — по разным причинам. Для восстановления и развития хозяйства по любому пути есть труднопреодолимые препятствия. Нахождение «в ловушке» означает дефицит ресурсов и времени, большую неопределенность и положение «между молотом и наковальней». Все решения в таком положении будут внутренне противоречивыми и требующими большого идеологического и управленческого мастерства. Однако и возможностей вырваться из порочного круга пока немало.

Внешние условия. Условиями, при которых вообще возможно восстановление целостного отечественного хозяйства, включают в себя сохранение хотя бы нынешнего уровня политической независимости России; а также сохранение хотя бы нынешнего уровня стабильности международных отношений (без «горячей» войны «Запад — Восток»). В данный момент Россия обладает достаточным суверенитетом, демонстрирует достаточную лояльность Западу, завязывает долгосрочные выгодные Западу связи как источник энергоносителей и пр. Кроме того, глобализация под эгидой США идет с большими трудностями, «однополярный» мир не складывается. Таким образом, к настоящему моменту у России есть возможность расширить диапазон выбора своего будущего жизнеустройства. Эти условия достаточно благоприятны для нашей программы.

Благоприятным условием надо считать и тот факт, что Россия пока что не вошла в ВТО и не приняла ряд ее норм, которые резко сузят возможности маневра при «конструировании» нашей хозяйственной системы, особенно ее инновационной компоненты. По сути дела, Россия должна предпринять вторую программу индустриализации, подобную программе СССР 30-х годов или послевоенной Японии. Это потребует подключения к мировому потоку научно-технической информации, потребление которой по нормам ВТО мы оплатить не сможем. Во всех таких чрезвычайных программах необходима та или иная доля независимой капитализации технологий — своего рода кредит, даваемый мировой наукой. ВТО этот источник не только закрывает, но и позволяет «откачивать» собственные достижения ослабевших стран и реально заставляет их свернуть национальные научные системы.

Относительно благоприятна и конъюнктура на мировом рынке экспортных товаров из России, что дает нам на время чрезвычайных усилий резерв финансовых средств.

К неблагоприятным внешним условиям надо отнести наличие на Западе влиятельной антироссийской партии, которая в значительной мере контролирует внешнюю политику и СМИ. В 90-е годы эта партия слишком глубоко проникла во внутренние сферы России и большинства других постсоветских республик. Спонсируемые или идейно поддерживаемые этой партией структуры российского общества обладают существенным дестабилизирующим потенциалом, они по большей части настроены крайне антироссийски и будут вести интенсивную пропаганду против попыток восстановления старых институциональных матриц при любой их маскировке.

Внутренние условия. К главным факторам, которые определяют приемлемый тип хозяйственной системы, ее легитимацию «коллективным бессознательным» и активную благожелательную поддержку населения или, наоборот, сопротивление ей, относятся тип общества современной России, а также доминирующий антропологический (культурно-исторический) тип.

Мы считаем, что антропологическая модель как ядро культурного основания общества в своих главных чертах не изменилась в ходе реформы. В России не произошло, как предполагали «архитекторы перестройки», нового варианта протестантской Реформации и не возникло «свободного индивида» с «протестантской этикой». Этот вывод трудно строго обосновать эмпирически, но он подкреплен многими косвенными признаками и исследованиями.

Из этого вытекает много следствий для хозяйства. Антропологическая модель — фактор фундаментальный, его действие носит «молекулярный» характер, его нельзя быстро преодолеть идеологическим воздействием, институциональными реформами и даже репрессиями. Представление о человеке «переваривает» элементы идеологии и общественные институты, наполняет их «своим» содержанием.

Судя по главным признакам, Россия представляет собой традиционное общество в условиях модернизации. Это и определяет устойчивость и подвижность элементов хозяйственной системы — и необычную живучесть советских систем, которой не предвидели специалисты в 1990–1991 годах.

Вопреки распространенному мнению, «традиционное» общество вовсе не обязательно является застойным, оно способно к интенсивным нововведениям в политической и хозяйственной сфере. В нем при благоприятных условиях может быть развит даже очень динамичный и агрессивный капитализм (но не «протестантского» типа). Таким образом, сохранение бытия России как традиционного общества, главным критерием отнесения к которому и является антропологическая модель, не служит препятствием к быстрой модернизации и переносу (с необходимой адаптацией) многих западных институтов и технологий. В то же время, в нем могут быть модернизированы и эффективно использованы многие традиционные отечественные институты и технологии.

Необходимым условием для восстановления и принятия обществом программы строительства нового жизнеустройства будет возникновение нового обществознания, методологические основания которого соответствовали бы реальной сложности мира, природе нашего общества и динамике происходящих процессов. Традиционное и неявное знание сложности момента не отвечает. Здравый смысл может спасти нас от худших решений, но не позволит выработать целостный проект. Создание адекватного обществоведения, хотя бы небольшого по масштабам, но способного задать рациональную методологию рассуждений и выработки показателей и критериев — задача совершенно срочная и чрезвычайная.

Сегодня в российском обществе остро стоит вопрос о новом национальном проекте, который позволит «вдохнуть» свежие силы для государственного развития в XXI веке. Говоря научно-практическим языком, требуется разработать образ будущего и путь к нему.

Мы же в рамках этого направления будем исходить из того, что на данный момент любые образы и проекты должны учитывать наиважнейшую актуальную задачу хозяйственной системы — обеспечить выживание страны и народа. Все, что сверх этого — приятное добавление.

Опыт 90-х годов показал, что «перепрыгнуть в капитализм» из нынешнего состояния невозможно. Препятствия носят не идеологический, а фундаментальный характер. Если и имелся в России шанс перехода к качественно более либеральному социальному строю с отказом от государственного патернализма, то этот шанс был создан именно зрелым советским строем в середине 80-х годов. Но в ходе реформ 90-х он был утрачен.

Рыночная экономика — особая культура. Она опирается на определенное видение мира, для нее необходима весьма необычная антропологическая модель. Это система либеральная, основанная на свободе контракта. Она в принципе может действовать, только если все участники принимают на себя роль собственника, который свободно обменивает свою собственность по установленной рынком цене. Заставить действовать по этим правилам людей, которые не понимают и, тем более, не принимают культурных норм рынка, невозможно. Притом эти люди могут быть прекрасными работниками и жить полной, творческой жизнью в несравненно более жестких и неблагоприятных условиях, — но не при рынке.

Подавляющее большинство населения России, независимо от идеологических установок, не принимает культурных принципов рыночного общества.[32] Множество исследований не оставляют в этом никаких сомнений.

Продолжение курса «Вперед — к рынку» означало бы движение вопреки пассивному сопротивлению большинства общества (даже вопреки подсознанию самих реформаторов). Это противоречит главному принципу рынка (свободный контракт) и, таким образом, ведет не к рыночной экономике, а к угасанию хозяйства. В обзоре, посвященном хозяйству «семейного» типа, сказано: «Реципрокные отношения [отношения взаимопомощи и сотрудничества] не строятся на стоимостной эквивалентности обмена, тем самым релятивизируя рынок как ценность или, по крайней мере, отказывая ему в доминировании над такими категориями, как родство, солидарность, взаимопомощь, опека и пр. Эквивалентный обмен стоимостями замещается паритетным обменом ценностями или представлениями о полезности».