Читать онлайн «Политическая экономия капитализма в вопросах и ответах». Страница 37

В Западной Германии 10 крупнейших концернов производят 90% чугуна и стали, добывают почти 100% железной руды и примерно 80% каменного угля. В экономической жизни ФРГ господствуют военно-химический концерн «ИГ Фарбениндустри», концерны Тиссена, Маннесмана, Хеша, Клёкнера, Сименса, Флика, «АЭГ».

О возросшей экономической мощи современных монополий, ворочающих многомиллиардными капиталами, свидетельствуют также масштабы эксплуатации огромных масс трудящихся. Так, на предприятиях американской автомобильной компании «Дженерал моторе», выпускающей миллионы машин в год, в США и в других капиталистических странах работают сотни тысяч рабочих и служащих. Ее продукция составляет 20 млрд. долл. и равна более половины всего производства автомобилей в США. На долю «Дженерал моторе», «Форд мотор» и «Крайслер» в 1966 г. приходилось 90% всего производства автомобилей в США. Третья по величине американская автомобильная фирма — «Крайслер» производит машин примерно столько, сколько выпускает вся автопромышленность Италии. А электротехническая монополия «УЭЛПУЛ» продает ежегодно только на рынке США 1 млн. бытовых электроприборов, что вдвое превышает общее их производство во Франции.

Защитники монополистического капитала ведут широкую пропаганду, приукрашивающую роль монополий в буржуазном обществе. Они всячески превозносят акционерную форму капитала, позволяющую, по их мнению, каждому купить акции и таким образом стать совладельцем предприятия и получателем дохода. Буржуазные теоретики пытаются доказать, что монополии покончили с анархией производства, с экономическими кризисами. Господство монополий в экономике капиталистических стран, утверждают они, привело к регулированию и даже планированию производства во всем буржуазном обществе.

Положение о том, что трудящиеся, приобретая несколько мелких акций, становятся наравне с капиталистами владельцами предприятий, — явный вымысел. В действительности лишь небольшое число рабочих имеют акции, доходы от которых весьма мизерны — несколько десятков долларов в год. Достаточно сказать, что в США 2% акционеров владеют примерно 80% акционерного капитала. Распространение мелких акций среди рабочих и служащих имеет совсем иные цели, чем те, которые им приписывают адвокаты монополий: во-первых, использовать в интересах монополий сбережения трудящихся, во-вторых, заинтересовать рабочих в повышении производительности труда на капиталистических предприятиях, в-третьих, создать видимость гармонии интересов капиталистов и рабочих и внести раскол в рабочее движение.

Что касается утверждения о том, что монополии вносят организованность и плановость в хозяйство капиталистических стран, то оно требует разъяснения.

В самом деле, что нового внесли в этот вопрос монополии?

Каждое предприятие, чтобы выполнять свою непосредственную функцию, т. е. производить товары, должно быть определенным образом организовано. Без регулирования. и планирования процесса производства немыслима нормальная деятельность предприятия. В этом смысле деятельность каждого капиталистического предприятия соответствующим образом регулируется и планируется. Более того, в интересах извлечения прибыли капиталисты все больше используют достижения научной организации труда. Ученые и инженеры разрабатывают различные системы рациональной организации трудовых процессов, методы и приемы наиболее эффективной работы предприятия и каждого его подразделения.

Вместе с тем организация и регулирование производства на каждом капиталистическом предприятии находятся в противоречии с анархией общественного производства в целом. Это противоречие сопутствует капитализму на всех этапах его развития.

Возникновение и развитие монополистических объединений внесли ряд новых моментов в данный вопрос. Крупнейшие монополии сами состоят из многих десятков предприятий. Естественно, что их снабжение, производство и реализация продукции регулируются и координируются руководителями монополистических объединений.

В настоящее время все шире распространяются программирование и прогнозирование экономики, государственное финансирование технического прогресса и научных исследований, меры, направленные на известное ограничение рыночной стихии в интересах крупнейших монополий.

В ряде капиталистических стран разрабатываются перспективные планы, которые по замыслам их составителей должны помочь «заглянуть в будущее». Так, во Франции были составлены пятилетние планы на ряд периодов. В Англии приступили к прогнозированию тенденций экономического развития вплоть до 2000 г. В США исследовательские организации наметили перспективы развития хозяйства до 1980 и 2000 гг. Уровень научности и реальности всех этих планов и прогнозов весьма невелик. Их назначение состоит также и в том, чтобы, во-первых, приукрасить капиталистический строй, показать, что и ему якобы свойственны черты, которыми обладает социализм, и, во-вторых, обосновать незыблемость капиталистического способа производства.

Сами идеологи монополистического капитала не придают серьезного значения планам и прогнозам, которые разрабатываются в капиталистических странах. Так, президент одной американской корпорации Д. Фишер пишет, что «тщетно будет искать у нас генеральный план, который систематически направлял бы деятельность различных общественных слоев и экономических секторов».

Таким образом, программирование капиталистического хозяйства буржуазным государством и аппаратом государственно-монополистических объединений ставит своей целью предотвратить неизбежный результат действия экономических законов капитализма, в то время как планирование при социализме осуществляется тем полнее и глубже, чем больше оно опирается на объективные экономические закономерности социалистического производства и точнее учитывает их требования. Невозможность подлинно научного планирования в масштабе всего народного хозяйства в капиталистических странах вытекает из самой природы капитализма и его экономических законов.

Вместе с тем надо отметить, что те буржуазные государства, которые разрабатывают и на практике применяют методы экономического программирования (страны Западной Европы, США, Япония), имеют несомненные преимущества перед странами, где такая практика отсутствует.

Было бы глубоко ошибочным игнорировать те существенные изменения, которые произошли и продолжают происходить в современном капитализме. Процессы концентрации производства и капитала, бурное развитие науки и техники, осуществляемая ныне научно-техническая революция все больше свидетельствуют о том, что капитализм перерос те общественные условия, которые тормозят быстрый и беспрепятственный рост производства в интересах всего общества. Теперь уже нельзя, как писал В. И. Ленин, «по-прежнему толковать капитализм, как отсутствие планомерности. Это уже устарело: если есть тресты, то отсутствия планомерности уже нет».

Одним из показателей этого процесса является рост государственной собственности в современных капиталистических странах. Так, во Франции на долю государства приходится 98% угольной промышленности, примерно 80% производства электроэнергии и авиационной промышленности, 1/3 выпускаемых автомобилей и химических удобрений, фактически вся железнодорожная сеть, 80% воздушного транспорта. Увеличение доли государственной собственности усиливает тенденцию к планомерному ведению хозяйства в развитых капиталистических странах.

Однако полной, подлинной планомерности, осуществляемой в интересах общества и каждого его члена, при капитализме невозможно достичь. Поскольку регулирование и планирование экономики не затрагивают основ капиталистического хозяйства, то природа общественного строя не изменяется. Сохранение главной и коренной основы капитализма — буржуазной собственности на средства производства и эксплуатации труда — делает невозможным в условиях капитализма планомерное развитие всего народного хозяйства. Поэтому все те меры, которые монополии и буржуазное государство предпринимают по регулированию капиталистической экономики, не могут коренным образом изменить природу капитализма.

Стремление капиталистов к получению высоких прибылей свойственно как домонополистическому капитализму, так и империализму. Ненасытная жажда присвоения все большей массы прибавочной стоимости — экономический закон, движущая сила капиталистического способа производства. Но до империализма, в условиях господства свободной конкуренции, получение сверхприбыли было редким и временным явлением. Она доставалась капиталистам, у которых на предприятиях вводились новые методы организации производства, внедрялись изобретения и усовершенствования. Поскольку со временем технические новшества появлялись и на других предприятиях, исчезала возможность получения более высоких прибылей, чем у других капиталистов. Основной формой прибыли была средняя прибыль на равновеликий капитал в любой отрасли народного хозяйства.