Читать онлайн «Советский Союз в локальных войнах и конфликтах». Страница 49

В 1951–1956 гг. американским ЦРУ и британской разведкой СИС была разработана и проведена знаменитая операция «Берлинский туннель», суть которой состояла в проникновении и подключении к важнейшим линиям связи советских и восточногерманских учреждений через специально построенный глубокий туннель под советским сектором в Берлине. В свое время аналогичную операцию под кодовым названием «Серебро» западные спецслужбы провели в советской зоне оккупации Вены. Туннель, прозванный американскими разведчиками «Нора Харви», был фактически готов к апрелю 1956 г., но воспользоваться им так и не удалось – «подземные работы» стали известны органам КГБ СССР.

Не оставались в долгу советские и восточногерманские спецслужбы, которые постоянно наращивали разведывательные усилия в отношении Западной Германии и группировки вооруженных сил США в Германии.

Самым продуктивным агентом КГБ, действовавшим в западногерманской разведке, стал X. Фельфе, который в 1958 г. возглавил в западногерманской разведслужбе БНД отдел контрразведки, занимавшийся Советским Союзом[109]. От него постоянно поступала информация о планах «подрыва экономического и политического развития ГДР», «активизации психологической войны» и «переманивания рабочей силы» со стороны ЦРУ и БНД.

Эффективность действий советской и восточногерманской разведок значительно повысилась после создания в составе Министерства государственной безопасности ГДР в 1956 г. Главного управления разведки (ГУР).

С момента основания этого ведомства и на протяжении целого поколения его главой, а также автором различных оригинальных программ внедрения агентов был Маркус Вольф, сын видного немецкого писателя-коммуниста, вынужденного бежать в Москву после прихода к власти Гитлера.

Ко времени выхода в отставку в 1987 г. за Вольфом закрепилась репутация блестящего разведчика и талантливого организатора, сумевшего вывести восточногерманскую разведку в ряд ведущих спецслужб мира.

Агенты М. Вольфа часто использовали т.н. «наступление на секретарш» – соблазнение одиноких женщин, обычно среднего возраста, состоявших на государственной службе и имевших доступ к секретной информации. В этих сетях в середине 50-х гг. оказалась И. Ремер, секретарь в боннском Министерстве иностранных дел. Она передавала листы копировальной бумаги с отпечатками секретных документов своему соблазнителю К. Хелмерсу, нелегалу ГУР. После своего ареста в 1958 г., когда стали известны методы работы восточногерманской разведки, Хелмерса с легкой руки журналистов стали называть «красный Казанова»[110]. Однако никакая разведка не могла решить экономические проблемы ГДР.

В состязании двух немецких политико-экономических систем особую роль суждено было сыграть Берлину. Находясь на положении анклава на территории Восточной Германии, но в то же время тесно вросший в западногерманскую экономику, Западный Берлин олицетворял собой экономическое благоденствие и политические свободы, что еще более контрастировало с далеко не безоблачными реалиями ГДР.

В 1957 – начале 1958 г. ГДР осуществила целый ряд мер, направленных на повышение производительности труда в сфере сельского хозяйства и промышленности, не приведших, однако, к ощутимым результатам. Стагнация в восточногерманской экономике накладывалась на обострение военно-политических реалий вокруг нее.

После того как ГДР и ФРГ стали членами противостоящих военно-политических блоков – соответственно Варшавского Договора и НАТО, – началось ускоренное перевооружение обоих германских государств. Это происходило вопреки ограничениям, оговоренным в решениях Потсдамской конференции. В декабре 1957 г. Совет НАТО санкционировал размещение на территории Западной Германии ядерных ракет средней дальности. Напряженность в межгосударственных отношениях ГДР и ФРГ вскоре приобрела кризисные черты.

Если быть точнее, то в период с ноября 1958 г. по октябрь 1961 г. произошел не один, а два Берлинских кризиса.

Первый начался 27 ноября 1958 г. и продлился до конца 1959 г.

Признаком приближавшегося кризиса стала нота, направленная правительством ГДР четырем державам 4 сентября 1958 г. В документе содержалось предложение о создании комиссии из представителей Западной и Восточной Германии для подготовки мирного договора. В свою очередь 18 сентября советская сторона направила трем западным державам ноту с поддержкой этого предложения ГДР. Тем самым Москва начала свое первое пропагандистское наступление.

На тот момент соотношение стратегических сил было не в пользу Москвы. США обладали подавляющим стратегическим превосходством в ядерном оружии и средствах его доставки, разместив это оружие прежде всего на тяжелых бомбардировщиках. СССР сделал ставку на развертывание межконтинентальных баллистических ракет. Накануне Берлинского кризиса в начале ноября 1958 г. Н. Хрущев заявил о том, что производство межконтинентальных ракет в стране поставлено на серийную основу. На самом деле в Советском Союзе это производство значительно уступало американским показателям.

Однако в Вашингтоне не были до конца уверены, что Хрущев так безоглядно блефует. В целом общественное мнение на Западе было склонно воспринимать ядерные угрозы Москвы всерьез. 27 ноября была опубликована советская нота, содержавшая требование о выводе западных оккупационных сил из Западного Берлина и его последующей трансформации в «свободный город» в шестимесячный срок.

В ходе кризиса активную роль в качестве средства давления на кремлевских политиков сыграло восточногерманское руководство. Первое лицо в ГДР, В. Ульбрихт, при этом действовал смело и напористо, прекрасно понимая, какова цена той огромной ставки, которую Москва сделала на ГДР.

Берлинский кризис 1958 г. пришелся на переломный в определенном смысле период американской внешней политики. Подходила к концу эпоха Д.Ф. Даллеса, который умер после тяжелой болезни в мае 1959 г. Все очевиднее становилась несостоятельность его внешнеполитической позиции, которая наиболее наглядно проявилась в концепции «массированного возмездия» – всеобщего массированного удара всеми стратегическим силами США по территории Советского Союза. Эта доктрина была сформулирована им еще в 1954 г. В противовес этой утопичной и крайне опасной концепции начальник штаба армии генерал М. Тейлор впервые сформулировал так называемую концепцию «гибкого реагирования», которая предполагала избирательное использование в случае кризисных ситуаций не только и не столько ядерного оружия, сколько широкого набора других военных средств, включая и обычные силы. Впоследствии Тейлор смог с успехом реализовать свою доктрину, став военным советником в администрации Кеннеди.

Обстановка вокруг Западного Берлина резко обострилась после скандальной речи Н. Хрущева на собрании Советско-польского общества дружбы в Москве 10 ноября 1958 г., в которой он заявил: западные державы должны отказаться от своих оккупационных прав в Западном Берлине. В противном случае Советский Союз в одностороннем порядке передаст свои оккупационные функции правительству ГДР. Вместе с контролем над всеми коммуникационными сообщениями с Западным Берлином. При этом Хрущев подчеркнул: СССР будет рассматривать любую силовую акцию или провокацию против ГДР как нападение непосредственно на Советский Союз[111].

Столь наступательная, бескомпромиссная позиция Хрущева объяснялась целым рядом обстоятельств.

Одним из них была безусловная поддержка Хрущевым коммунистического режима ГДР. По мнению советского лидера, руководители ГДР, особенно Вальтер Ульбрихт, показали себя надежными и верными друзьями, «оплотом мира» сравнительно с откровенно конфронтационной и подрывной дипломатией ФРГ.В. Ульбрихт постоянно предостерегал Москву от недооценки опасности германского милитаризма, который с помощью американцев может разрушить социалистический лагерь, в том числе и «мирным путем», через экономическое сближение и двусторонние соглашения о границах.

Внутри социалистического блока тем временем нарастали трения. Ряд восточноевропейских стран, прежде всего Польша, не желал искусственно сдерживать свой экономические контакты с ФРГ и Западным Берлином.

На советскую позицию в германском вопросе повлиял еще один серьезный фактор – китайский. В 1957 г. на Совещании коммунистических и рабочих партий в Москве лидер КНР Мао Цзэдун призвал советское руководство занять более жесткую позицию в отношениях с Западом. Китайцы предлагали Кремлю вообще отказаться от переговоров по вооружениям до тех пор, пока западные страны не признают КНР и ГДР. Советское руководство, хотя открыто и не поддержало эту идею, тем не менее не могло не учесть мнение своего самого мощного союзника. В начале августа 1958 г. Хрущев вновь встретился с Мао Цзэдуном, на этот раз уже в Пекине, и убедился: китайский руководитель принципиально не согласен с советской политикой «мирного сосуществования».