Читать онлайн «Лекции Алексея Миллера на Полит.ру». Страница 45

Миллер: Вы считаете, что мы должны рассматривать реакцию аудитории как реакцию евреев? Я сомневаюсь. На что меня это натолкнуло? Заметьте, что расовый и политический антисемитизм в России является калькой. Он слизан с полонофобии. Я могу это доказать. Есть такой документ, он называется «Катехизис еврея», это такая листовочка, которая распространяется на нацистских митингах с конца 1980-х годов. Там схема изложения похожа на протоколы сионских мудрецов. Там инструкция того, как еврей должен вредить невинному русскому народу. Инструкция написана таким образом, чтобы всем было понятно, что Чернобыль взорвался из-за евреев и т.д.

Так вот, в России первый документ, построенный по этому принципу, – это 60-е годы XIX века. Это был «Катехизис поляка», который был опубликован Катковым. А в оправдание Каткова можно сказать, что он этот документ не сочинил, а ему его дали как найденный в бумагах одного из вождей польского движения Людвика Мерославского. Там тоже объясняется, как поляки должны внедряться в русское общество и чего они там должны подрывать. Это очень любопытно. Может быть, Катков был искренне заблуждающимся. Можно даже допустить, что Мерославский его сочинил, потому что он был очень затейливый человек. Но важно другое, что подозрительность по отношению к поляку как какому-то Конраду Валленроду, который внедряется в наше национальное тело, чтобы подорвать его изнутри, – это очень распространенный сантимент в русском обществе во второй половине XIX века. И по этой кальке будет потом действовать модерный антисемитизм, причем не только в России, но в той же Польше, где он был не менее силен.

Александр Челноков: Вопрос из области словообразования, словоупотребления и словарных заимствований. Может тоже характеристично и мне тоже часто бросалось в глаза, что в России для употребления этноса, нации евреев существует целых три слова: «еврей», «иудей» и «жид». Мне показалось, что вы, когда цитировали источники XVIII-XIX веков, адаптировали слово на современное – «еврей».

Миллер: Нет, это не так. Дело в том, что в 1787 году по просьбе евреев города Шклова Екатерина II издала специальный указ, в котором было сказано, что евреи сказали, что слово «жид» им кажется оскорбительным, нельзя ли впредь именовать их евреями. Екатерина издала соответствующий указ и с тех пор в официальных бумагах Российской Империи употребляется только слово «еврей». Это не значит, что в языке, в дискурсе, слова «жид» не было. Какой-нибудь Николай I в частной беседе вполне могсказать что-нибудь про жидов. Но в этом контексте, имея в виду, что официально использовалось слово «еврей», это уже однозначно принимало значение ругательства. Потому что в Польше «жид» – нормальное обозначение еврея. Но официально Российская Империя пользуется только словом «еврей» с конца XVIII в.

Андрей: Я думаю, что многие читали двухтомник Солженицына «Двести лет вместе».

Миллер: Ой, как я боялся этого вопроса.

Андрей: Вопрос у меня такой, считаете ли вы, что в первом томе своего сочинения Солженицын адекватно описывает сопротивление евреев по ассимиляции?

Миллер: Вы знаете, я уже довольно давно читал эту книгу, поэтому могу только общее впечатление об этой книге сказать. У меня ощущение, что это попытка с негодными средствами. Человек довольно плохо знает материал, человек немолодой. Когда я читал эту книгу, у меня не было ощущения, что я читаю текст, отвечающий сколько-нибудь критериям научности.

Дальше другой вопрос. Отношение к этой книге было очень противоречивое. Высказывались разные мнения. Является ли эта книга более или менее изощренным антисемитским высказыванием? У меня не было такого ощущения. Солженицын решил попробовать поговорить на интересную для него тему. Мне кажется, у него это получилось в высшей степени неудачно, но я на основании этой книги не торопился бы обвинять его в антисемитизме.

Сопротивление чему? Еврейские общины действительно отчаянным образом сопротивлялись любым попыткам вторжения государства в свою жизнь. И весьма успешно это делали. Мой любимый пример, это как в 1860-м году… я не помню, когда отменили двойной рекрутский набор для евреев… еврейское мужское население Каменца-Подольского увеличилось в три раза. Понимаете, что произошло? Вот это вам показатель. Николай среди прочих злостных мер против евреев обязал их взять фамилии, каковых у них для царских властей не было. Не могли они предложить царским властям фамилии, с помощью которых их можно бы было идентифицировать и отлеживать. Я думаю, что стремление ассимилировать евреев, то есть сделать из них русских, у Империи в массовом масштабе вообще не было. Если вы посмотрите, например, на указы начала XIX века, когда Империя говорит общинам: «Вот вам 6 лет и за это время вся документация, которую царские чиновники должны проверять, должна быть переведена на один из трех языков: немецкий, польский или русский». Что имеется в виду? На какой-нибудь язык, который понятен среднему российскому чиновнику. Не в том смысле, что они все ими владеют, но в среде российских чиновников можно найти человека, который знает по-немецки или по-польски. Это попытка навязать какой-то общий медиум. Я не вижу никаких систематических усилий со стороны Российской империи, кроме кантонистов, а это, в общем, маленькая группа, ассимилировать евреев в первой половине XIX века.

Вопрос из зала: Армяне это учат в школе, там это общеизвестно, что в начале новой эры царь армянский угнал туда 20 000 иудеев. Про них толком больше ничего не известно, судя по всему, они ассимилировались, приняли христианство. В этой связи напрашивается вывод, что сила крови еврейской, женской, если она проникает куда-то, то… Можно ли ждать ассимиляции абхазов?

Миллер: Ход вашего мышления настолько чужд мне, что мне трудно ответить на этот вопрос. Но вам, может быть, будет любопытно почитать чудесную книжку Дины Рубиной «Синдикат», хотя она временами затянута. Там рассказывается о поиске потерянных колен Израилевых в том ключе, который мне очень близок.

«Полит.ру» публикует новую статью известного историка, эксперта по Восточной Европе Алексея Миллера, окончательный вариант которой будет опубликован в периодическом издании Института Научной Информации по общественным наукам «Политическая наука», №2, 2006 под заголовком «Формирование новой системы международных отношений в Восточной Европе».

В последнее время события в отношениях России с ее западными соседями развиваются весьма интенсивно и драматично. Эта статья представляет собой попытку проанализировать политику России в этом регионе в течение последних лет, показать ее взаимосвязь с другими направлениями внешнеполитической активности России и угадать среднесрочные тенденции развития международных отношений в Восточной Европе, насколько это возможно в ситуации, когда каждый день приносит новые, порой весьма неожиданные, политические повороты.

В 2001 г. я написал статью под названием «Восточная Европа: вообразить заново» [1]. Основные тезисы ее были следующие. Прежняя Восточная Европа, охватывавшая страны Варшавского договора, перестала существовать. Большинство этих стран уже вступило в НАТО и считает главным приоритетом внешней политики вступление в ЕС, причем имеет все основания рассчитывать на решение этой задачи в обозримом будущем. Новая Восточная Европа, если использовать этот термин для обозначения тех стран, которые не принадлежат западным структурам и не имеют ясной перспективы вступления в них, охватывает теперь лишь Белоруссию, Украину и Молдавию. Эти страны становятся объектом игры с нулевой суммой между Россией и США [2]. ЕС политику в отношении них не определил. Продолжение такого противостояния, суть которого определяется формулой «чем ближе к нам, тем дальше от них», вредно и для стран Восточной Европы, и для России. Для этих стран это вредно потому, что, во-первых, тот из крупных внешних игроков, который считает себя в данный момент проигрывающей стороной, начинает работать на подрыв стабильности, а во-вторых, потому, что сами они заинтересованы в сотрудничестве с обеими сторонами — и Россией, и Западом. Для России такая политика плоха тем, что в длительной перспективе ведет к неизбежному поражению, поскольку всякий, кто поставлен перед необходимостью делать стратегический выбор между Западом и Россией, выберет Запад - и будет прав. Лишь бы «в Запад» взяли. Соревнование с Западом в цивилизационной привлекательности Россия проиграла всерьез и надолго, и поэтому все мечты о возвращении прежней или о построении новой, хоть бы и «либеральной» империи, ни к чему хорошему не ведут.