Читать онлайн «Последний гамбит». Страница 13

При этом следует понимать, что концепция жизни общества — это не идеология. Идеология — даже не всегда выражение концепции, а одно из средств проведения концепции в жизнь. Так, в истории человечества все наиболее изощренные системы рабовладения были прикрыты идеологиями освобождения людей труда от угнетения; но именно это и составляло суть тех концепций, которые прикрывались идеологическими системами освобождения от рабства, оставаясь сами собой на протяжении многих веков и успевая при этом сменить несколько идеологических оболочек. И концепция жизни общества это и не его действующее законодательство или законотворческие прожекты. Всякое законодательство — это пограничные рубежи или линии фронтов, на которых одна концепция защищает себя от осуществления в том же обществе другой, не совместимой с нею концепции».

Действительно после 11 сентября мир стал другим. Если бы до «черного вторника» мне попался на глаза этот текст, я, скорее всего, отбросил бы его не читая, но сегодня, спустя 13 дней после того, что произошло с Америкой, я ощущал за этими словами какую-то незнакомую мне силу и уверенность в правоте того дела, суть которого люди их написавшие пытались обозначить. Даже не схватывая некоторых деталей текста, я понимал то целое и главное, которое словами иногда передать невозможно.

Один абзац в четвертом разделе был подчеркнут, по-видимому самим Холмсом:

«Входя в мир, порожденный всякой вложенной матрицей, из её объемлющей матрицы высшего порядка, достаточно объявить всех своих противников несуществующими, бессильными или как-то иначе преобразованными; объявить себя невидимым и всемогущим (заведомо бессмертным и неуничтожимым в мире, материя которого наполняет вложенную матрицу). После этого исчезнет необходимость во всех театральных эффектах со стрельбой, драками, исчезновениями по телефонным кабельным линиям и трагической невозможностью скрыться от преследователей, растворившись в воздухе; либо оставить их наедине с навеваемыми их „Матрицей“ грезами, скрывшись по мобильной телефонной связи. Во всех этих пижонских зрелищных эффектах на публику при действительном вхождении в процесс если не из объемлющей матрицы, то хотя бы из альтернативной матрицы равного порядка значимости, нет никакой необходимости; такое даже трудно отнести к развлечению с целью поиска какого-либо удовольствия».

Я смутно догадывался, что этот абзац имел какое-то отношение и к событиям 11 сентября, и к разгадке «пикников», тем более, что именно на него обратил внимание мой друг Холмс, однако сам пока ничего определенного сказать по этому поводу не мог. В то же время текст записки вызывал у меня недоумение в отношении поведения Холмса.

— Если Холмс это читал, то почему никогда не обсуждал со мной столь важной проблемы? Хотел, чтобы я разобрался в этом самостоятельно? Не пришло время говорить о таких вещах? Либо у самого Холмса (!!!??? — изумился проскользнувшей мысли Ватсон) есть проблемы с пониманием этого, и он просто не знает, что и как об этом сказать?

Чем глубже я погружался в содержание записки, тем больше понимал, что имею дело с какой-то новой философской системой, разработанной в России группой, назвавшейся Внутренним Предиктором СССР. Знакомое слово «предиктор» было в общем-то понятно на бытовом уровне: «предиктор» — предсказатель, но вдруг вспомнился одноклассник, лепетавший слова «предиктор-корректор», отказываясь идти на какую-то вечеринку, совпавшую в студенческую сессию с кануном какого-то экзамена. Воспоминания об однокласснике привели меня в математический справочник, в котором я нашел описание одного из методов вычислительной математики под названием «предиктор-корректор», в котором: «последовательными приближениями находится решение задачи; при этом, алгоритм метода представляет собой цикл, в котором в последовательности друг за другом выполняются две операции: первая — прогноз решения и вторая — проверка прогноза на удовлетворение требованиям к точности решения задачи. Алгоритм завершается в случае, когда прогноз удовлетворяет требованиям к точности решения задачи».

Так мне стало ясно, что я впервые столкнулся с каким-то новым понятийным и терминологическим аппаратом, на основе которого малодоступные обыденному сознанию разделы знаний могут быть представлены читателю достаточно ясно и в предельно сжатом виде. Например, доступный на Западе только узким специалистам курс психологии, в записке был изложен практически на одной странице. Мне это показалось настолько важным, что я решил сохранить для себя этот фрагмент, хотя бы для того, чтобы найти потом объяснение картинке с обезьяной на третьем «пикнике»:

«Психика всякого индивида — многокомпонентная информационная система. Точнее психика — информационно-метрическая система, поскольку психика — это прежде всего алгоритмика, а алгоритмика — этопоследовательность шагов преобразования информации, что невозможно без разного рода свойственных алгоритмике матриц — преобразователей мер, которые представляют собой разного рода «кальки» с объективной всеобъемлющей меры-матрицы — Высшего Предопределения бытия.

Психика порождает поведение человека на основе того, что в компьютерном деле принято называть информационным обеспечением. Информационное обеспечение поведения человека разнородно и включает в себя:

· инстинкты биологического вида «Homo Sapiens»;

· навыки, воспринятые из культуры общества в готовом к употреблению виде и отрабатываемые большей частью (как и инстинктивные программы) автоматически в ситуациях раздражителях;

· плоды собственных интеллектуальных усилий индивида;

· интуицию, которая также не однородна, а включает в себя:

O результаты автономной (изолированной от среды) работы бессознательных уровней психики самого индивида;

O духовное (биополевое) воздействие на его психику коллективной психики, в поддержании которой индивид соучаствует в духовном мире;

O наваждения извне и одержимость, как результат полевого воздействия на индивида со стороны других субъектов как воплощенных, так и бесплотных духов;

O непосредственное водительство Свыше.

Информационное обеспечение поведения, проистекающее из названных разнородных компонент, не во всех жизненных обстоятельствах бесконфликтно сочетается с информационным обеспечением поведения, проистекающим из других компонент. В зависимости от того, чему индивид отдает предпочтение, позволяя той или иной алгоритмике реализоваться в его поведении как в вещественном, так и в духовном мирах, складывается строй его психики, даже если индивид не осознает, что это такое. Вследствие неоднозначности отдания предпочтения при разрешении конфликтов между разнородными компонентами информационного обеспечения поведения в психике каждого, в обществе прослеживается более или менее ярко выраженная тенденция к поляризации:

· на одном полюсе те, кто большей частью бессознательно стремится всё подчинить удовлетворению своих инстинктивных потребностей;

· на другом полюсе те, кто более или менее осознанно стремится привести всё к ладу с Божьим промыслом и жить в русле Божьего водительства.

Первые являются носителями животного строя психики и по существу представляют собой говорящих человекообразных обезьян, более или менее выдрессированных воздействием культурной среды цивилизации. Вторые находятся на разных стадиях пути к тому, чтобы необратимо стать человеками — носителями человечного строя психики.

Между этими двумя полюсами общества рассредоточились (в математическом смысле статистического распределения) все остальные: разнородные биороботы-зомби — те, кто отвергает свободу своего разума в постановке и решении задач, а также отвергает и интуицию, подчиняя свою волю внешним факторам.

Среди зомби выделяется один специфический отряд — демонические личности — те, кто не отказывается от разума и интуиции, но отвергает при этом водительство Свыше и пребывает в опьянении своеволием как своим собственным, так и некоторых из числа окружающих воплощенных в веществе или пребывающих в полевой форме сущностей.

Но при более пристальном рассмотрении все зомби, включая и демонические личности, — одинаково носители животного строя психики, чьи инстинкты закованы в кандалы норм культуры или выступают (как в прямом, так и в извращенном виде) под разновидными масками оболочек формальных новшеств в культуре гедонизма, подчиняющей все компоненты психики извлечению из всего и вся — удовольствий».

Я вспомнил субботние рассуждения Холмса о «гоминидах», когда мы пытались выяснить мотивы преступления в Нью-Йорке и Вашингтоне.

— А может он этого не читал, или кроме записки о фильме «Матрица» у Холмса есть еще какие-то материалы по проблеме психиатрии?