Читать онлайн «Путин после майдана. Психология осажденной крепости». Страница 7

Что же касается самих журналистов, то они все чаще предстают агрессивными машинами по созданию шокирующих сюжетов, не имеющими никаких моральных ограничений.

Работать без спущенной сверху повестки дня российской журналистике оказалось не по силам – интеллектуальным и моральным. Ведь свобода свалилась на журналистов так же неожиданно, как и на всех остальных, и, как и все, журналистское профессиональное сообщество оказалось к ней не готово.

В американской или, скажем, британской журналистике существуют очень четкие общественные установки относительно того, что можно, а чего нельзя. Неполиткорректная подача материала по части межнациональных отношений, например, железно не пройдет. Потому что есть понимание: это ведет к расшатыванию основ государства. А наряду с таблоидами прекрасно себя чувствует и журналистика другого качества, на которую тоже есть спрос – и со стороны государства, и со стороны общества.

Тут, конечно, встает вопрос: а не в том ли причина деградации российской журналистики, что наше государство и общество до сих пор не смогли выработать никакой внятной повестки дня, никакого образа будущего?

В чем идеология путинской команды? Какое общество мы строим, на каких базовых ценностях должны воспитываться граждане? Ответа нет. А если даже нам и предлагают формальный ответ, то слишком очевидна его неубедительность, слишком явно само руководство страны находится в состоянии идеологического вакуума. В общем, нет системы ценностей ни вверху, ни внизу.

В этих условиях и журналистика возвращается на круги своя – к животной сущности человеческой натуры. Лишившись одной из своих главнейших составляющих – миссии, журналистика превращается в корабль без руля и ветрил, единственным ориентиром для движения которого оказываются деньги, прибыль. СМИ, которые вообще-то должны давать обществу высокие смыслы, прививать определенную систему ценностей и любовь к своей стране, занимаются тупым зарабатыванием бабла за счет эксплуатации базовых человеческих инстинктов.

Между тем и в США, и в Британии – оплотах и прародителях так называемой свободной прессы – идеология присутствует в огромных дозах, и журналисты ее весьма рьяно защищают. Есть в местных СМИ и положительные герои, и убаюкивающие мифы, и табуированные территории. В общем, позаимствовав с Запада только тематику таблоидов, мы очень сильно примитивизировали свое информационное поле и, главное – целое поколение журналистов, которые вообще не умеют работать на позитив.

А ведь на самом деле в нашей жизни, как и раньше, намешано всякого – и хорошего, и плохого, и злого, и доброго. Вот только травмированная журналистика этого не видит – льдинка в глаз попала, прямо как в сказке про Снежную королеву.

Выдающийся философ Александр Зиновьев как-то посетовал, что «русский народ на роль народа господ не годился и до сих пор не годится». Зиновьев полагал, что СССР не справился с ролью мирового гегемона, потому что «у нас всегда была психология заниженности».

За этими словами кроется горечь от того, что советские люди так легко отказались от роли первопроходцев, от своих достижений, многие из которых были заимствованы капитализмом и помогли превратить его волчий оскал в белозубую улыбку. По мнению Зиновьева, ни англичане, ни немцы ни за что не продали бы свое «право первородства» так дешево.

Да, наломали дров, пока социализм строили, – а что, при строительстве капитализма меньше было наломано? Тем не менее передовые западные страны оказались способны осмыслить свои ошибки и скорректировать изначально безжалостный строй, превратив его в общество, где социальная поддержка и терпимость играют не меньшую роль, нежели конкурентность и погоня за прибылью. Русские же, составлявшие большинство советского народа, вместо того, чтобы творчески развивать и совершенствовать свое общество, построение которого так дорого им обошлось, «за колбасу» согласились пропустить вперед строителей капитализма.

И вот теперь, с наплывом «мигрантов», наше общество начало откатываться еще дальше – к феодализму, а то и к рабству. Причем оказалось, что принять этот архаический откат чрезвычайно просто. Немного демагогии, чуть-чуть страшилок, телегипноза – и готово.

Видели ли вы, как живет абсолютное большинство мигрантов? Переполненные подвалы и сараи, скученность и антисанитария, полная зависимость от «рабовладельцев» и их управляющих. Мы смотрим на это скотское существование сквозь пальцы, еще и вменяя это в вину самим гастарбайтерам, которые портят нам картинку потребительского рая. В общем, в этом нет ничего нового – в рабовладельческом обществе с таким же презрением и брезгливостью относились к рабам, полагая, что такое положение обусловлено их изначально низким развитием и врожденной недочеловечностью. Более того, как показал знаменитый тюремный эксперимент американского психолога Филиппа Зимбардо, если взять группу совершенно нормальных, психологически устойчивых студентов и произвольно разделить их на «заключенных» и «тюремщиков», очень быстро оказывается, что «тюремщики» перестают видеть в «заключенных» своих товарищей по обучению и начинают относиться к ним как к низшим существам, не стоящим сочувствия. И это несмотря на то, что они осознают – это всего лишь эксперимент! Магия социального внушения оказывается сильнее разума.

В России такой тюремный эксперимент поставлен в масштабах всей страны. Слово «мигранты» магическим образом как бы выводит таджиков, киргизов, узбеков из разряда людей. Если бы так попытались содержать и эксплуатировать наших рабочих, это вызвало бы возмущение и было признано недопустимым. А с мигрантами другое дело, они воспринимаются лишь как функция – метлы, лопаты и мастерки.

Выведение из категории «люди» достигается за счет нехитрых приемов. Как-то раз в Ташкенте мне довелось откровенно поговорить с одной уйгурской девушкой из бедного пригорода. Поставив себе цель вырваться из нищеты, русский она выучила отлично и нарисовала мне яркую и жестокую картину жизни простых узбеков, для которых даже чай с хлебом был праздничным ужином. Помимо прочего, им постоянно приходится сталкиваться с тотальным беззаконием и произволом. Думаю, если бы наше телевидение рассказывало правду о жизни простых людей в государствах Средней Азии – показывая их именно как людей, а не статистические единицы, – мы по-другому стали бы относиться к проблеме миграции. Мы бы увидели наших недавних сограждан, оказавшихся в настоящей беде. Но таких передач на нашем телевидении нет. Это никому не надо. Российское руководство не хочет ссориться с местными бонзами. Да и мигрантов ему удобнее держать отдельно от коренного населения. Такая конструкция оставляет много пространства для манипуляций. Если что, всегда можно подлить керосина в межнациональные отношения, и тогда за удушливым дымом скроется правда.

Нас пытаются убедить, что труд мигрантов выгоден всему обществу. Это ложь. Рабский труд выгоден исключительно владельцам и топ-менеджерам компаний, которые, вполне по Марксу, присваивают себе всю прибавочную стоимость, произведенную этим трудом. Для общества в целом элементы рабовладения исключительно вредны – они тянут страну обратно в средневековье. Если мы начинаем смотреть на часть тех, кто живет рядом с нами, как на недолюдей, это значит одно: мы движемся вниз по исторической спирали. Введя одну категорию недолюдей, мы открываем двери для появления новых – по происхождению, внешнему виду, вероисповеданию, сексуальной ориентации, физическому и психическому здоровью, уровню доходов, убеждениям…

Помимо обеспечения сверхприбыли для верхушки нашего общества, мигранты играют еще одну важную роль – они повышают социальный статус самых низких и неуспешных слоев коренного населения. Многим людям именно осознание того, что есть кто-то ниже их, позволят принять существующий порядок. В каком-то смысле, вопреки оценке Александра Зиновьева, русские решили согласиться с ролью нации господ. Но не в борьбе за лидерство с немцами и англичанами, а по отношению к киргизам и таджикам… Какая ирония.

Нет никаких мигрантов. Есть люди, от нищеты и безысходности вынужденные соглашаться на все, чтобы прокормить себя и свои семьи. И если они плохо говорят по-русски, это вовсе не значит, что они не достойны лучшего. Абсолютное большинство наших сограждан тоже не говорит ни на каком языке, кроме родного. Да и изысканными манерами не отличается.

Скотской эксплуатации людей из Средней Азии должен быть положен конец. Нужны работники, но нет желающих? Приглашайте людей из других государств – только обеспечьте им нормальную зарплату и условия проживания, организуйте все необходимое для изучения языка и адаптации. Невыгодно на таких условиях? Значит, надо закрывать бизнес.