Читать онлайн «Европа и Америка». Страница 6

Американский империализм и европейская социал-демократия

Прежде, однако, чем подойти к этому в высшей степени важному вопросу, я хочу рассмотреть вместе с вами, какое место отводит американский капитал европейским радикалам и меньшевикам, социал-демократии в той самой Европе, которой предстоит быть посаженной на паек. Социал-демократии дается поручение, — это я отнюдь не для полемических целей говорю, — социал-демократии дается поручение подготовить эту новую обстановку, т.-е. политически помочь американскому капиталу перевести Европу на паек. Это делает сейчас в самом деле социал-демократия германская, французская, это делают социалисты всей Европы? Всмотримся и вдумаемся. Они воспитывают сейчас себя и стараются воспитать рабочие массы в религии американизма. Это не значит, что все они стали пресвитерианцами и квакерами, а это значит, что они из американизма, из роли американского капитала в Европе делают новую политическую религию. Они учат или пытаются учить трудящиеся массы, что без умиротворяющей роли американского капитала и без его займов Европе не устоять. Они ведут оппозицию против своей буржуазии, как германские социал-патриоты, не под углом зрения пролетарской революции, даже не под углом зрения каких-либо реформ, а под углом зрения обличения ее, немецкой буржуазии, в том, что она нетерпима, своекорыстна, шовинистична и неспособна договориться с американским гуманным, демократическим, пацифистским капиталом. Это сейчас центральный вопрос политической жизни Европы и особенно Германии! Другими словами, европейская соц. — демократия становится на наших глазах политическим агентством американского капитала. Ожиданно это или неожиданно? Если вспомнить, — тут и вспоминать нечего, — что социал-демократия есть агентура буржуазии, то станет ясно, что социал-демократия должна была логикой своего политического вырождения стать агентурой самой сильной, самой могущественной буржуазии, буржуазии всех буржуазий. Это и есть американская буржуазия. Посколько американский капитал берет на себя задачу «объединить» Европу, «умиротворить» Европу, «научить» Европу, как справиться с вопросами репараций, возмещений за войну и проч., и поскольку кошелек-то в руках американской буржуазии, постольку вся та зависимость, в которой социал-демократия находится у германской буржуазии в Германии, у французской — во Франции, переносится постепенно на главного хозяина. Да, большой хозяин пришел в Европу: американский капитал. И естественно, если социал-демократия попадает к хозяину своих хозяев в политически зависимое положение. Это основной факт для понимания нынешнего состояния и нынешней политики II Интернационала. Кто этого не уяснит себе, тот не поймет событий сегодняшнего и завтрашнего дня, тот будет скользить по поверхности, пробавляясь общими фразами.

Больше того: услуга за услугу! Социал-демократия подготовляет для американского капитала почву, бежит впереди колесницы, говорит о его спасительной роли, подметает, расчищает, благословляет. Это немаловажная работа! Империализм раньше посылал вперед миссионеров. Попа обыкновенно пристреливали дикари в колониях, иногда даже съедали. Тогда посылали воина, чтобы мстить за праведника, а затем вдогонку отправляли купца и администратора. Американскому капиталу, чтобы колонизировать Европу, превратить ее в американский доминион нового типа, незачем посылать в Европу попов-миссионеров. На месте, в Европе, есть политическая партия, вся задача которой в том, чтобы возвестить народам евангелие от Вильсона, евангелие от Кулиджа, священное писание от нью-йоркской и чикагской бирж. В этом и состоит нынешняя миссия европейского меньшевизма. Но, повторяю: услуга за услугу! Меньшевики при этом сами немало выигрывают. В самом деле, германской социал-демократии на днях еще, в периоды острой гражданской войны, приходилось брать на себя прямую вооруженную защиту своей буржуазии, той самой, которая шла рука об руку с фашистами. Носке является ведь символической фигурой для послевоенной политики германской социал-демократии. А сегодня? Сегодня у нее роль иная. Сегодня германская социал-демократия позволяет себе роскошь оппозиции. Она критикует свою буржуазию и этим устанавливает известную дистанцию между собой и партиями капитала. Как она ее критикует? Она говорит: ты своекорыстна, тупа, злокозненна, — а вот есть буржуазия по ту сторону Атлантического океана, во-первых, богатая и мощная, во-вторых, гуманная, реформистская, пацифистская, которая снова пришла к нам, которая хочет дать 800 миллионов марок чистоганом на восстановление валюты, — а это очень хорошо в Германии звучит: золотая марка! — А ты, немецкая буржуазия, ерепенишься и после того как ты наше любезное отечество втянула по уши в болото нищеты, — ты смеешь артачиться перед американской буржуазией? Да мы тебя беспощадно обличим перед германскими народными массами!.. Говорит она почти-что тоном революционного трибуна…, защищая американскую буржуазию. (Аплодисменты.) Вот парадокс партии.

И то же самое во Франции. Конечно, в соответствии с политической обстановкой во Франции и в соответствии с более приличной репутацией французского франка, там все совершается под сурдинку, в смягченных тонах, но по существу делается то же самое. Партия Леона Блюма, Реноделя, Жана Лонге несет целиком ответственность за Версальский мир и за рурскую оккупацию. Ведь мы же знаем, ныне уже совершенно бесспорно, что правительство Эррио, поддерживаемое социалистами, стоит за сохранение оккупации Рура. Но теперь французские социалисты получают возможность сказать своему союзнику Эррио:

"Американцы требуют, чтобы вы на известных условиях Рур очистили; сделайте это, — теперь и мы этого требуем".

Они этого требуют не волей и силой французского пролетариата, а во имя подчинения французской буржуазии воле буржуазии американской. Не забудьте при этом, что французская буржуазия должна американской 3.700 миллионов долларов. Это что-нибудь значит! Америка может в любой момент пошатнуть французский франк. Конечно, американская буржуазия на это не посягнет, о нет! — она ведь пришла в Европу наводить порядки, а не разорять. Не посягнет…, но сможет посягнуть, если захочет. Все в руке ее. Поэтому доводы Реноделя, Блюма и др. звучат на фоне этого почти четырех-миллиардного долга достаточно-таки убедительно для французской буржуазии. В то же время социал-демократия в Германии и во Франции да и в других странах получает возможность противопоставлять себя своей буржуазии, вести по конкретным вопросам «оппозиционную» политику и тем самым снова втираться в доверие известной части рабочего класса.

Мало того: для меньшевистских партий разных стран Европы открываются некоторые возможности общих «выступлений». Уже и сейчас социал-демократия Европы представляет собой довольно согласный хор. Это некоторым образом новый факт. Ведь уже 10 лет у нее не было случая выступать солидарно, — с начала империалистской войны. Теперь эта возможность появилась, и меньшевики выступают сейчас как солидарный хор, поддерживая Америку, ее программу, ее требования, ее пацифизм, ее великую миссию. И здесь мы подходим к вопросу о II Интернационале в Европе. Здесь ключ и разгадка некоторого оживания этого полутрупа. Второй Интернационал, как и Амстердамский, восстанавливается. Конечно, не в том виде, как он был до войны. Прошлого не воскресишь, былой силы не вернешь, Коммунистического Интернационала не вычеркнешь. Не вычеркнешь империалистской войны, которая позвоночник-то II Интернационалу повредила основательно, и притом в нескольких местах сразу. Это есть основной факт. Это непоправимо. И тем не менее, с этим поврежденным позвоночником они пытаются приподняться на американских костылях, кое-как выпрямляются. (Аплодисменты.) Происходящую перемену надо оценивать в полном объеме, товарищи. Во время империалистской войны немецкая социал-демократия была теснейшим и совершенно явным образом связана со своей буржуазией, со своей военной машиной. Французская — со своей. Какой тут мог быть Интернационал, когда они бешено воевали друг с другом, обвиняли друг друга, чернили друг друга? Не оставалось никакой возможности для маски интернационализма, даже для тени его. Все было разрушено вдребезги. В эпоху заключения мира — то же самое. Версальский мир был только закреплением результатов империалистской войны на бумаге дипломатии. Где тут место для солидарности? В эпоху оккупации Рура по существу то же самое. Но теперь приходит в Европу великий — "я вас всех давишь", американский капитал и говорит: вот вам план репараций, народы, вот вам программа, господа меньшевики! И социал-демократия берет эту программу как основу для своей деятельности. И эта новая программа объединяет французскую, германскую, английскую, голландскую, швейцарскую социал-демократию. Ведь всякий швейцарский мещанин надеется, что Швейцария будет продавать больше часов, когда американец восстановит в Европе порядок и мир. И все мещанство, которое наиболее членораздельно выражает себя через социал-демократию, снова находит свою духовную общность на программе американизма. Другими словами, у II Интернационала есть теперь объединяющая программа: ее принес генерал Дауэс из Вашингтона. (Аплодисменты.)