Читать онлайн «Основы теории политических партий». Страница 15

Коалиция «Нового курса» радикально изменила не только Демократическую партию США, но и весь образ американской политики. Основными агентами коалиции, объединившимися вокруг Демократической партии, Рузвельта и «Нового курса», стали профсоюзы, политические машины больших городов, этнические и религиозные меньшинства. Весьма важным моментом стала опора коалиции на большие города (с населением свыше 100 тыс. человек). Здесь Рузвельту и его команде пришлось действовать против традиционных форм патронажной политики, ориентировавшейся на отношения партийного босса со своими клиентами, обеспечивающими определенное число голосов. Ставка Рузвельта была на абсолютное большинство.

В качестве общенациональной политической машины, особенно действенной в городах, Рузвельт использовал Управление общественных работ (Works Progress Administration), разрушившее отношение клиентелизма: сотни тысяч людей смогли получить работу независимо от своих политических взглядов, отношений с местными партийными боссами и национальности. В результате на выборах 1936 года около 80 % членов профсоюзов проголосовали за Рузвельта (в целом в больших городах за Рузвельта тогда проголосовало около 70 % избирателей – и 59 % за их пределами). Также укреплению Коалиции «Нового курса» способствовала Вторая мировая война и связанный с ней рост государственных инвестиций в промышленность.

Несмотря на то, что коалиция с самого начала встречала критику (которая продолжается и сейчас – со стороны, например, таких теоретиков неолиберализма и противников государственного регулирования, как Милтон Фридман и его последователи), она обеспечивала устойчивую победу Демократической партии на выборах вплоть до 1960-х. К этому времени начали появляться социальные и политические вызовы, на которые требовались новые ответы. В их числе – война во Вьетнаме, движения за гражданские права и права сексуальных меньшинств, право на аборты и так далее. Еще более значимым моментом заката коалиции стал экономический кризис 1970-х, сформировавший негативный образ государства всеобщего благосостояния и политики государственного вмешательства в экономику.

Хотя демократы и коалиция перестали удовлетворять интересам многих ранее их поддерживающих групп (в том числе интеллектуалов), сформировавшаяся за этот период модель партийной политики получила распространение и закрепилась в качестве ведущего образца. Теперь партия, претендующая на власть, должна была задавать политику, удовлетворяющую абсолютному большинству членов общества, а не просто служить посредником между отдельными группами и правительством.

В итоге две основных партии США все больше и больше расширяли свою социальную базу и внедрили представление об электоральном рынке, который нужно охватить в наибольшей степени. Социальные, классовые и религиозные различия оказались тем, чем можно пожертвовать в процессе построения универсальной программы. Идеологические пункты программ обеих партий (демократов и республиканцев) отличаются друг от друга в незначительной степени – скорее, на результаты голосования в настоящее время влияют исторические моменты, связанные с происхождением и традиционной поддержкой той или иной партии в разных регионах и стратах общества, характеристики предвыборных состязаний кандидатов от двух партий, а также использование конъюнктурных обстоятельств.

Таким образом, важнейшим последствием формирования американских народных партий является то, что они и по сей день формируют американскую политическую картину, а в прошлом они в значительной мере повлияли на развитие послевоенной партийной системы Западной Европы.

Сильные стороны всеохватных партий оказались одновременно и их уязвимыми местами. Нельзя сказать, что этот тип партий ушел в историю – напротив, большинство современных правящих партий сохраняют многие их черты. Однако ситуация в развитых демократиях достаточно давно демонстрирует кризис партий этого типа. Он обусловлен рядом факторов, из которых наиболее важным является структурная особенность этих партий – их апелляция к максимально широкому кругу избирателей и, как следствие, потенциальная фрустрация этих избирателей, которые все больше ощущают, что большая политика не имеет к ним и их интересам никакого отношения. Всеохватные или, как их подчас называют, народные партии уходят все дальше от народа, уступая политическую инициативу группам и движениям, вынесенным за пределы основной политической борьбы вокруг избираемых постов. Слабость таких партий в области интеграции общества, в представлениях и реализации внятного политического курса (поскольку такие партии все время вынуждены лавировать между различными позициями, стремясь удовлетворить абсолютному большинству избирателей и задать устойчивый политический мэйнстрим) приводит к неопределенности позиций избирателей и к повышению их волатильности (отклонения от среднестатистических характеристик избирательного поведения, на которые, собственно, и ориентируется классическая партия).

Другой фактор, предопределивший кризис господствующих до 1970-х партий всеохватного типа – экономические проблемы, с которыми столкнулись практически все государства социального типа, что создало основания для подъема неолиберальных идеологий (например, тэтчеризма) и, соответственно, для новой поляризации политических позиций. Кризисные тенденции в недрах социального государства одновременно делегитимировали позиции партий в различных институтах общества (и партийное государство в целом), поскольку партии не справлялись со взятыми на себя социальными обязательствами. В результате общество, например, поддержало проекты приватизации различных государственных служб, осуществлявшиеся сторонниками неолиберальной идеологии.

Неолиберализм – идеология, предполагавшая ограничение социального государства и возвращение к более «естественным» рыночным ценностям конкурентоспособности.

Неоконсерватизм – возникшее в 1960-х социальнополитическое течение, предполагающее уменьшение государственного регулирования и демонтаж социального государства, увеличение свободы частного предпринимательства, возрождение значимости традиционных ценностей и социальных институтов.

Многочисленные новые партии и движения аккумулировали недовольство избирателя (приобретшего в эпоху народных партий склонность к отказу от участия в выборах и в официальной политической жизни) и позволили задать параметры современного политического поля, основные характеристики которого совмещают многие особенности партий старого типа и в то же время вносят много новых моментов, доминантные черты которых пока остаются под вопросом. Многие ученые пытались выделить «постсовременные» или «постматериалистические» партии в качестве нового господствующего типа, однако этот вопрос в целом следует отнести скорее к области перспектив эволюции современных партийных систем.

Несмотря на то, что модифицированные новые партии (к которым могут быть отнесены как западногерманские «зеленые», так и британские новые лейбористы – new labor) не получили пока четкого определения, ряд значимых тенденций действительно имеют место.

Новые партии с 1970-х годов не являются партиями, созданными на пустом месте, скорее речь идет о попытке справиться с политическими и социальными вызовами, сформировав иные программы и способы работы с социальным базисом. Поскольку эти партии часто апеллировали к социальным движениям, выступавшим в качестве оппонентов и конкурентов старых, организованных и бюрократических партий, новая волна модернизации привела к возникновению еще более подвижных, открытых, лабильных структур, которые часто ориентируются на конъюнктурные явления избирательного рынка.

Ослабление партийной дисциплины, появление каналов массовой коммуникации, альтернативных государственному телевидению (частные телеканалы, Интернет), привязка к многочисленным локальным группам, исключенным из «большой политики» массовых и народных партий, новый популизм и стремление снизить уровень профессионализации политики и политиков – все это черты новых партий, политическая идеология которых покрывает практически все классическое политическое поле, от крайнего правового до крайне левого фланга.

Новые партии возникают вследствие изменений на общеполитическом и структурном уровне, а не на уровне только программ и манифестов. Фактически к новым (новым именно по социальным параметрам) партиям могут быть отнесены как видоизмененные социал-демократические, которые в современной Европе могут осуществлять неолиберальную политику, так и экологические партии или же популистские и националистические партии вроде партии Пима Фортейна («Список Пима Фортейна»), отколовшейся от партии «Нидерланды для жизни».