Читать онлайн «Том 1». Страница 5

Таким путем анархисты думают опровергнуть диалектический метод.

Мы заявляем, что таким путем они не докажут ничего, кроме своего собственного невежества, Паскаль и Лейбниц не были революционерами, но открытый ими математический метод признан ныне научным методом. Майер и Гельмгольц не были революционерами, но их открытия в области физики легли в основу науки. Не были революционерами также Ламарк и Дарвин, но их эволюционный метод поставил на ноги биологическую науку… Почему же нельзя признать тот факт, что, несмотря на консерватизм Гегеля, ему, Гегелю, удалось разработать научный метод, именуемый диалектическим?

Нет, этим путем анархисты не докажут ничего, кроме собственного невежества.

Пойдем дальше. По мнению анархистов, "диалектика-это метафизика", а так как они "хотят освободить науку от метафизики, философию от теологии", то они и отвергают диалектический метод (см. "Нобати" №№ 3 и 9. Ш. Г, см. также "Наука и анархизм" Кропоткина).

Ну и анархисты! Как говорится, "с больной головы на здоровую". Диалектика созрела в борьбе с метафизик кой, в этой борьбе она стяжала себе славу, а по мнению анархистов выходит, что диалектика — это метафизика!

Диалектика говорит, что в мире нет ничего вечного, в мире все преходяще и изменчиво, изменяется природа, изменяется общество, меняются нравы и обычаи, меняются понятия о справедливости, меняется сама истина, — поэтому-то диалектика и смотрит на все критически, поэтому-то она и отрицает раз навсегда установленную истину, следовательно, она отрицает и отвлеченные "догматические положения, которые остается только зазубрить, раз они открыты" (см. Ф. Энгельс, "Людвиг Фейербах").

Метафизика же говорит нам совершенно другое. Для нее мир есть нечто вечное и неизменное (см. Ф. Энгельс, "Анти-Дюринг"), он раз и навсегда определен кем-то или чем-то, — вот почему у метафизиков всегда на языке "вечная справедливость" и "неизменная истина".

"Родоначальник" анархистов Прудон говорил, что в мире существует раз навсегда определенная неизменная справедливость, которая должна быть положена в основу будущего общества. В связи с этим Прудона называли метафизиком. Маркс боролся против Прудона с помощью диалектического метода и доказывал, что раз в мире все изменяется, то должна изменяться и "справедливость", и, следовательно, "неизменная справедливость" — это метафизический бред (см. К. Маркс, "Нищета философии"). Грузинские же ученики метафизика Прудона твердят нам: "Диалектика Маркса — это метафизика"!

Метафизика признает различные туманные догмы, так например, "непознаваемое", "вещь в себе", и в конце концов переходит в бессодержательное богословие. В противоположность Прудону и Спенсеру Энгельс боролся против этих догм при помощи диалектического метода (см. "Людвиг Фейербах"). А анархисты — ученики Прудона и Спенсера — говорят нам, что Прудон и Спенсер — ученые, а Маркс и Энгельс — метафизики!

Одно из двух: либо анархисты обманывают самих себя, либо не ведают, что говорят.

Во всяком случае, несомненно то, что анархисты смешивают метафизическую систему Гегеля с его диалектическим методом.

Нечего и говорить, что философская система Гегеля, опирающаяся на неизменную идею, является от начала до конца метафизической. Но ясно также и то, что диалектический метод Гегеля, отрицающий всякую неизменную идею, является от начала до конца научным и революционные

Вот почему Карл Маркс, подвергший метафизическую систему Гегеля уничтожающей критике, в то же время с похвалой отзывался о его диалектическом методе, который, по словам Маркса, "ни перед чем не преклоняется и по самому существу своему критичен и революционен" (см. "Капитал", т. 1. Послесловие).

Вот почему Энгельс усматривает большое различие между методом Гегеля и его системой, "Человек, дороживший преимущественно системой Гегеля, мог быть довольно консервативным в каждой из этих областей. Тот же, кто главным считал диалектический метод) мог и в политике и в религии принадлежать к самой крайней оппозиции" (см. "Людвиг Фейербах").

Анархисты не видят этого различия и необдуманно твердят, что "диалектика — это метафизика".

Пойдем дальше. Анархисты говорят, что диалектический метод — "хитросплетение", "метод софизмов"), "логического сальто-мортале см. "Нобати" № 8. Ш. Г.), "при помощи которого одинаково легко доказываются и истина и ложь" (см. "Нобати" № 4. Статья В. Черкезишвили).

Итак, по мнению анархистов, диалектический метод одинаково доказывает истину и ложь.

На первый взгляд может показаться, что обвинение, выдвинутое анархистами, не лишено основания. Послушайте, например, что говорит Энгельс о последователе метафизического метода:

"…Речь его состоит из "да — да, нет — нет; что сверх того, то от лукавого". Для него вещь или существует или не существует, предмет не может быть самим собою и в то же время чем-нибудь другим; положительное и отрицательное абсолютно исключают друг друга…"

(см. "Анти-Дюринг". Введение).

Как же так! — горячатся анархисты. — Разве возможно, чтобы едини тот же предмет в одно и то же время был и хорошим и плохим?* Ведь это "софизм", "игра слов", ведь это значит, что "вы хотите с одинаковой легкостью доказать истину и ложь"!..

Однако, вдумаемся в суть дела.

Сегодня мы требуем демократической республики. Можем ли мы сказать, что демократическая республика во всех отношениях хороша или во всех отношениях плоха? Нет, не можем! Почему? Потому, что демократическая республика хороша только с одной стороны, когда она разрушает феодальные порядки, но зато она плоха с другой стороны, когда она укрепляет буржуазные порядки. Поэтому мы и говорим: поскольку демократическая республика разрушает феодальные порядки, постольку она хороша, — и мы боремся за нее,

но поскольку она укрепляет буржуазные порядки, постольку она плоха, — и мы боремся против нее.

Выходит, что одна и та же демократическая республика в одно и то же время и "хороша" и "плоха" — и "да" и "нет".

То же самое можно сказать о восьмичасовом рабочем дне, который в одно и то же время и "хорош", поскольку он усиливает пролетариат, и "плох", поскольку он укрепляет систему наемного труда.

Именно такие факты имел в виду Энгельс, когда он приведенными выше словами характеризовал диалектический метод.

Анархисты же не поняли этого, и совершенно ясная мысль показалась им туманным "софизмом".

Конечно, анархисты вольны замечать или не замечать эти факты, они даже могут на песчаном берегу не замечать песка, — это их право. Но при чем тут диалектический метод, который, в отличие от анархизма, не смотрит на жизнь закрытыми глазами, чувствует биение пульса жизни и прямо говорит: коль скоро жизнь изменяется и находится в движении, — всякое жизненное явление имеет две тенденции: положительную и отрицательную, из коих первую мы должны защищать, а вторую отвергнуть.

Пойдем еще дальше. По мнению наших анархистов, "диалектическое развитие есть развитие катастрофическое, посредством которого сначала полностью уничтожается прошлое, а затем совершенно обособленно утверждается будущее… Катаклизмы Кювье порождались неизвестными причинами, катастрофы же Маркса-Энгельса порождаются диалектикой" (см. "Набата" № 8. Ш. Г.).

А в другом месте тот же автор пишет: "Марксизм опирается на дарвинизм и относится к нему некритически" (см. "Нобати" № 6). Обратите внимание!

Кювье отрицает дарвиновскую эволюцию, он признает только катаклизмы, а катаклизм — неожиданный взрыв, "порождаемый неизвестными причинами". Анархисты говорят, что марксисты примыкают к Кювье и, следовательно, отвергают дарвинизм,

Дарвин отрицает катаклизмы Кювье, он признает постепенную эволюцию. И вот те же анархисты говорят, что "марксизм опирается на дарвинизм и относится к нему некритически", т. е. марксисты отрицают катаклизмы Кювье,

Одним словом, анархисты обвиняют марксистов в том, что они примыкают к Кювье, и в то же время упрекают их в том, что они примыкают к Дарвину, а не к Кювье,

Вот она — анархия! Как говорится: унтер-офицерская вдова сама себя высекла! Ясно, что Ш. Г. ив восьмого номера "Нобати" забыл о том, что говорил Ш. Г. из шестого номера.

Который из них прав: восьмой или шестой номер? Обратимся к фактам. Маркс говорит: "На известной ступени своего развития материальные производительные силы общества приходят в противоречие с существующими производственными отношениями, или — что является только юридическим выражением этого — с отношениями собственности… Тогда наступает эпоха социальной революции". Но

"ни одна общественная формация не погибает раньше, чем разовьются все производительные силы, для которых она дает достаточно простора…"

(см. К.Маркс) "К критике политической экономии". Предисловие).