Читать онлайн «Антисемитизм в Советском Союзе». Страница 29

И всё же подполье сыграло известную роль в деле спасения евреев, главным образом поскольку сами евреи уходили в подполье и растворялись в массе партизан. Растворение это, однако, далеко не всюду было возможно и иногда сопровождалось болезненными трениями междунационального характера. На этом необходимо остановиться.

Партизанское движение сыграло огромную роль в жизни еврейства оккупированных областей, или, точнее: в жизни той незначительной части еврейства, которой удалось пережить голгофу 1941/44 годов. Пока война продолжалась, мы знали о партизанском движении мало, и только сейчас, после опубликования ряда книг, написанных бывшими партизанами или со слов бывших партизан, можно более или менее полно восстановить эти трагические и часто героические страницы новейшей истории. Имеется сейчас немало и архивного материала, доступного независимому исследователю, облегчающего изучение этой сложной проблемы. Из архивных материалов заслуживают специального упоминания показания евреев-партизан, собранные в очень большом числе Еврейской Исторической Комиссией в Польше (часть этих показаний имеется в фотостатических копиях в ИВО в Нью Йорке), значительная часть которых относится к восточным провинциям Польши, присоединенным в 1939 году к СССР, а многие и к коренным областям Советского Союза.

В рамках настоящей работы нас интересует, однако, не партизанское движение в целом, и даже не проблема участия евреев в партизанском движении во всем ее объеме, а лишь проблема взаимоотношений между партизанами-евреями и не-евреями и взаимоотношений между евреями-партизанами и местным не-еврейским населением. В советской литературе, посвященной партизанскому движению, вопросы эти обычно просто обходятся молчанием. Так, в воспоминаниях Ковпака (Сидор А. Ковпак, «От Путивля до Карпат», Москва-Ленинград, 1945 г.), самого знаменитого вождя советских партизан, «дивизия» которого в течение более двух лет оперировала в Белоруссии и Западной Украине, или в гораздо более содержательных воспоминаниях одного из ближайших сотрудников Ковпака Вершигоры (Петро Вершигора, «Люди чистой совести», «Знамя», 1945 г., август, 1946 г. апрель-июль. Есть и отдельное издание.) нет даже и намека на существование какой-либо еврейской проблемы в партизанском движении, да и евреи встречаются среди партизан в этих воспоминаниях лишь в виде редкого исключения (Воспоминания Ковпака и Вершигоры это наиболее интересные работы, появившиеся в советской русской литературе о партизанском движении в западной части Советского Союза, т. е. главным образом в Белоруссии и правобережной Украине. В левобережной Украине, почти безлесной, партизанское движение почти отсутствовало, а в партизанском движении в Крыму и на Северном Кавказе еврейской проблемы даже и не возникало, так как количество евреев в этих краях было относительно невелико.). Но и еврейские советские авторы, писавшие о еврейском движении сопротивления и об участии евреев в партизанском движении (См. книги Г. Смоляра, «Фун Минскер гето», Москва, «Эмес», 1946 г.; М. Елина и Д. Гельперна, «Партизанер фун Каунасер гето», Москва, «Эмес», 1948 г. (много интересных данных о еврейском движении сопротивления, но нет ничего по интересующему нас вопросу); М. Лев, «Партизанер вегн», Москва, 1948 г. (полу-репортаж очень невысокого качества; еврейского вопроса для автора не существует).), либо просто обходят проблему взаимоотношений между евреями и не-евреями в партизанском движении молчанием, либо касаются ее лишь мимоходом, не сообщая ничего сколько-нибудь важного.

Большую работу по собиранию материалов об участии евреев в партизанском движении проделали бывшие партизаны в лагерях Италии и в Палестине. Значительное большинство переживших войну партизан-евреев, участвовавших в партизанском движении в Белоруссии и Западной Украине, эвакуировались в последний период войны или тотчас после ее окончания в Польшу (причины этого массового бегства из Советского Союза евреев — бывших партизан будут выяснены ниже).

В Польше бывшие партизаны организовали — в мае 1945 года в Лодзи — Союз (бывших) Партизан (евреев), «Пахах» («Партизан-Хаил-Халуц»), члены которого впоследствии в большинстве своем двинулись на запад, в Австрию и главным образом в Италию, чтобы отсюда пробираться в Палестину (или — меньшинство — в Америку). Уже при образовании Союза в рамках его была создана Центральная Историческая Комиссия, которая немедленно приступила к собиранию материалов и заинтересовала очень большое число партизан составлением докладов об отдельных партизанских отрядах, отдельных эпизодах и отдельных проблемах партизанской борьбы и жизни евреев в лесах в годы оккупации. Многие партизаны очень целесообразно заполнили позже этой работой свой вынужденный досуг в итальянских (отчасти и в австрийских) лагерях, и на основании всего собранного таким образом материала неутомимый бессменный председатель Исторической Комиссии Моше Каганович, сам бывший партизан (из городка Ивье близ Лиды), выпустил осенью 1948 года в Риме большой том, посвященный участию евреев в советском партизанском движении (Моше Каганович, «Дер идишер онтайл ин партизанер-бевегунг фун Совет-Русланд», изд. Центральной Исторической Комиссией Союза Партизан «Пахах» в Италии, Рим, 1948 г.).

Автор ограничил свою задачу анализом развития партизанского движения в районах, где движение это ориентировалось на Советский Союз и получало от него помощь и руководство. О партизанском движении собственно в Польше он говорит лишь мимоходом. Сам автор относится с симпатией к Советскому Союзу и с большим доверием к советской пропаганде. Это сказывается на изложении им событий, там, где он пишет, доверяя слухам, и иногда приводит его к ошибкам.

Но это исключает подозрение по отношению к автору, в том, что он — вольно или невольно — сгущает краски из-за враждебности к Советскому Союзу. При всей своей доверчивости к советским сообщениям автор, однако, внутренне независим и стремится в основном опираться на свой собственный опыт и на показания партизан, которых он знает, проверяя эти показания всюду, где это возможно. И он не останавливается пред раскрытием и теневых сторон партизанского движения, как бы это ни противоречило советской легенде. Автор, конечно, не бесстрастный историк, а свидетель и участник событий о которых он пишет, и он и сейчас еще находится во власти впечатлений и настроений недавнего прошлого, что затрудняет ему объективное изложение и анализ событий. Но субъективно он стремится к беспристрастному и спокойному анализу, что ему во многих местах удалось в гораздо большей степени, чем это могло казаться вероятным, и он написал действительно во многих отношениях замечательную книгу.

(Говоря о книге Кагановича, нельзя обойти молчанием одну ее резко выраженную черту, которая к нашей теме отношения не имеет, но достоинство книги понижает. Это прямо кровожадное отношение автора к немцам, в котором чувствуется влияние гитлеровской заразы и которое делает автора неспособным поставить жестокость партизан-евреев по отношению к немцами и к тем, кто им помогали, в правильную историческую перспективу. Можно и должно признать, что в условиях зачаточного существования человеческого общества жестокая месть с воздаянием равным за равное не есть просто проявление жестокости, а зачаточная форма права. И нельзя осуждать евреев оккупированных областей за то, что кровавый разгул гитлеровского безумия вернул их к этим первобытным представлениям. Но трудно, напр., примириться с тем, что автор в обстановке мира, через три года после уничтожающего разгрома гитлеризма, не столько исторически и психологически объясняет, сколько глорифицирует предание еврейскими партизанами пленных немцев «еврейской смерти» по страшным, установленным Гитлером, образцам.). В частности по интересующему нас вопросу — о еврейской проблеме в партизанском движении — книга эта содержит исключительно ценный материал.

Уход евреев в оккупированных областях в подполье носил в целом иной характер, чем уход в подполье не-евреев. Среди не-евреев в подполье уходили лишь люди, способные принять участие в борьбе и готовые бороться. Часто и для них уход в подполье был единственным путем к личному спасению, и личное спасение открывалось для них лишь в рамках активного участия в партизанском движении. Тот, кто физически был к этому неспособен, либо оставался на месте, либо перебирался в другое место, испытывал на себе гнет немецкой оккупации, но не рвал с привычным окружающим миром.

У евреев положение было иное. Пред евреями вставала неумолимая альтернатива: смерть или бегство в леса, и чем леса глуше, тем лучше. Бежать было чрезвычайно трудно, вероятность гибели была громадна.