Читать онлайн «Ислам. Цивилизация, культура, политика». Страница 2

Наконец, нации тоже исторически рождаются, умирают и возрождаются. Вечный цикл их бытия не столько создается искусственно, сколько присущ им изначально. В рамках этого процесса изобретаются элементы их выживания, что является специфическим воплощением постоянного реформирования.

Задача состоит не столько в том, чтобы уложить составные части исторического реформирования в разнообразные течения, сколько в попытке сформулировать рациональные ценности оптимистической веры в возможность постоянного реформирования. Для этого необходимо прозреть его культурные компоненты в качестве возвышенных парадигм. А это, в свою очередь, требует осознания «собственной тайны исторического бытия».

Величие любой цивилизации обнаруживается в ее исторической судьбе, точно так же, как историческая значимость индивидуума отражается в его личной судьбе. Историческая индивидуальность человека и цивилизации представляет собой синтез, способный придать различным уровням и областям интеллектуальной интерпретации новые импульсы. Она является одним из основных источников углубления культурного (национального и общечеловеческого) самосознания.

Историческая индивидуальность определяет не только оригинальность цивилизации, но и преемственность ее существования. Преемственность есть постоянная интерпретация теоретических и практических достижений культуры. Интерпретация – это преемственность истории в действенном и должном видении поколения. С исторической точки зрения цивилизация является «окаменевшим» наследием, ее индивидуальность – способ растворения и перевоплощения либо воспроизведения себя самой, поэтому нет цивилизации, свободной от этих трех ипостасей, но они (ипостаси) зависят от индивидуальности самой цивилизации или от ее «культурного духа».

Цивилизация, которая остается в руинах и памяти, может вплетаться путем растворения в обновленные элементы знания и действия последующей или мировой цивилизации. Примером тому служат цивилизации: шумерская, вавилонская, египетская – которые растворились в элементах персидской, греческой и римской цивилизаций путем проникновения их моделей и образов в государственные структуры и организацию общественной жизни, естествознания, искусства и права. Точно так же они впитали в себя достижения их космологии, метафизику, этические нормы и Божественные заповеди Ветхого Завета. Историческая судьба этого типа цивилизаций показывает, что их величие состоит в том, что они хотели делать, а не в том, что они хотели говорить.

Цивилизациями, перевоплотившимися в последующие, стали греческая и римская. Посредством творческого усвоения материальных и духовных идеалов они сделались источниками творческого озарения Ренессанса, Просвещения и индустриальной эпохи европейской цивилизации как в науке, искусстве, политике, так и в образе жизни и форме государственности. С дистанцированием во времени исчезают онтологические типы этих цивилизаций, а их облик, язык и история воплощаются в фильмах, театральных постановках, пышных декорациях элитных салонов. Историческая судьба этого типа цивилизаций показывает, что их величие – в том, что они хотели говорить, а не в том, что хотели делать. Это обусловливает их предрасположенность к свободе, а не к справедливости. Отсюда и европеизация греческой культуры вопреки ее тесному родству с Малой Азией, а также ее исламизация в дальнейшем, несмотря на ее языческие корни.

Примером цивилизации, способной воспроизводить себя, может служить мусульманская цивилизация, единство знания и действия которой сконструировали в ее мировоззрении монотеистическое кредо универсального порядка и справедливости. Отсюда – сложность ее прагматической «модернизации». Трудно себе представить меркантилизацию хаджа (паломничества), несмотря на заложенные в нем возможности огромных прибылей, сопоставимые с возможностями Олимпийских игр. Точно так же трудно превратить мусульманскую молитву в выгодную декорацию, несмотря на синхронное движение и строгую организованность огромных масс народа. Любые подобные намерения обречены на поражение.

Оставаясь в рамках собственного культурного духа как источника самоинтерпретации и озарения, мусульманская культура оставила глубокий след во всемирной истории. Ее цивилизованность – это импульс ее постоянного творчества. Отсюда – ценность того, что мусульманская культура назвала «ал-гайб» (сокровенное таинство) в бытии и метафизике. Сакральное таинство для культуры не выходит за рамки исторического бытия, а является источником перманентной самоинтерпретации. Вместе с тем мусульманская культура находила в нем смысл всякого возникновения и исчезновения, придавая метафизический, онтологический и моральный характер всему, что она говорит и делает.

Основные теоретические науки ислама, такие как юриспруденция (фикх), теология (калам) и мистицизм (суфизм), рассматривали сущее в качестве «написанной книги». Следовательно, мусульманская цивилизация достигла уровня, при котором она рассматривает себя и все в ней имеющееся в качестве слов на «Скрижали бытия», являющейся историческим воплощением «Божественной скрижали», то есть воспринимает собственное развитие в качестве главы в книге всемирной истории. Это восприятие вытекало из доминирующего в мусульманской цивилизации культурного духа. Именно поэтому она является единственной цивилизацией, название которой не связано с пространством, временем, национальностью или личностью. Поклонение (ислам) абсолюту, Единому трансцендентному Богу, стало именем ее исторического бытия. Она идентифицировала свое видение со своим абсолютом, то есть превратила свои чувства, разум и интуицию в части целого и через него прикладывала усилия ко всем областям жизни. Мусульманская культура усматривала во всем, что говорится и делается, свободное искание истины. Усомнившись в своих оценках, она не впала в бездну скепсиса, точно так же, как, превратив свое мнение в рациональное усердие, она не впала в софистику. Это уравнение складывалось в процессе расцвета монотеистического кредо как формула справедливого порядка.

Сущностное значение порядка и справедливости в мусульманской культуре представляет собой единство логического и исторического в монотеистическом мировоззрении ислама. Следовательно, единство справедливости и порядка есть не что иное, как конкретная форма реального соотношения физического и метафизического, уравнение материального и духовного в бытии индивидуума, нации и цивилизации.

С самого начала своего существования мусульманская культура исходила из того, что источником всего сущего является Единый, справедливый Бог. Таким образом, все многообразие сущего есть благо, будь то живое или неживое, природа или человек. Отсюда идея о необходимости наличия разных народов и языков. При этом Истина – одна, и Истинный – Один. Эта идея была воспринята исламом и в практическом плане. Он впитал в себя в качестве истинного представления монотеистическое мировоззрение. На этом базируются выводы ислама о равенстве всех пророков монотеизма, ибо он видел в них представителей Истины и Истинного.

Идея о представительстве Истины и Истинного в мусульманской культуре содержала в себе единство истории и самобытности. Этим было обусловлено формирование культуры ислама и дальнейшее превращение мусульманской цивилизации в Империю Культуры, в которой главенствующее место заняла история Истины, а не религиозные, этнические или национальные составляющие. История бесконечна и не имеет ни начала, ни конца, будучи историей Истины и Истинного. Мусульманская культура не видела во Христе христианина точно так же, как не видела в Моисее иудея, а изобразила их истинными представителями Бога (Единого). Все мусульмане «преданы Истине», и лишь отход от Истины приводит к разобщению. Пророки призывают не к разным религиям, а к Единому Богу. Бог един, и Бог справедлив, история же не театр, а книга, прочтение которой и есть ее написание.

Этот вывод обусловил цивилизационную открытость и культурную самобытность ислама и определил общий позиционный подход к усердному поиску во всем (независимо от непосредственного результата). Если поиск успешен, то вознагражден (ищущий) будет дважды, если нет – единожды, ибо «над каждым знающим есть всезнающий». Другими словами, достижение человека или культуры имеет относительную ценность в силу того, что оно отражает опыт конкретного знания и действия. Отсюда идея самой культуры о «науках первых и последних». В «науки первые (или древние)» она включила все, что предшествовало исламу, рассматривая в них усердие поиска истины, ибо они – предтечи всех наук. В этом смысле эти науки есть усердие, содержащее истину и ложь, верное и ошибочное. Опыт народов и культур мусульманская культура переработала в собственных критериях оценок и действий. Это отражено в хадисе, гласящем: «Мудрость – желанная цель правоверного».