Читать онлайн «Все сражения русской армии 1804-1814. Россия против Наполеона». Страница 21

Ясно, что Наполеон с самого начала не собирался ограничиваться только оборонительными действиями. Но для обороны он выбрал прекрасную позицию и создал для этого все необходимые условия. На севере он имел в качестве опорного пункта укрепленный бугор Сантон, а на противоположном фланге французские войска, опираясь на пруды Зачан и Мениц, могли защищать лишь проходы через ручей Гольдбах у Тельница, Сокольница и Кобельница. Такое расположение Великой армии давало возможность Наполеону прикрывать своим левым флангом на севере дорогу на Брюнн, а на правом фланге – на Вену и добиться преимущества в оборонительном бою. Кроме того, выбранная позиция должна была побудить русско-австрийское командование, увидевшее реальные трудности обойти или прорвать позиции противника среди лесистых холмов на севере, попытаться нанести главный удар там, где у французов имелись проходы и бреши между прудами (фактически слабо прикрытое пространство), и таким образом попытаться занять дорогу на Вену. Парадоксально, что союзники приняли именно это решение, даже не произведя мало-мальской рекогносцировки сил противника. При этом они исходили не из достоверных данных, а из ложных представлений об общей слабости Великой армии. То есть показная демонстрация в какой-то степени была со стороны Наполеона даже напрасной. Другое дело – французский полководец интуитивно понял и правильно рассчитал, что противник будет придерживаться подобного плана.

Три русские колонны, которым предстояло атаковать Тельниц и Сокольниц, пришли в движение в семь часов утра и начали спускаться с Праценского плато. Ими непосредственно командовали генералы Дохтуров (1-я колонна), Ланжерон (2-я колонна) и Пржибышевский (3-я колонна), а общее руководство осуществлял генерал Буксгевден, находившийся с войсками Дохтурова. Именно эти войска составляли левый край союзных порядков и должны были первыми вступить в бой. Пока русские полки Дохтурова выдвигались на исходные позиции для атаки, его авангард, состоявший из австрийской пехоты и кавалерии под командованием генерала Кинмайера, успел сделать несколько безуспешных попыток взять штурмом деревню Тельниц и там закрепиться. Все три колонны явно запаздывали, поскольку с самого начала возникла неразбериха в движении войск и русские полки совершали ошибочные марши.

Только в половине девятого утра к Тельницу подошли войска Дохтурова и активно поддержали австрийцев. Примерно в девять часов они взяли Тельниц, и проход через болотистый ручей Гольдбах был обеспечен. Но не развили достигнутый успех по горячим следам. Буксгевден решил слепо выполнить принятую диспозицию и дожидаться занятия Сокольница второй колонной Ланжерона, ведь, по плану Вейротера, движение вперед одной колонны должно выравниваться на голову второй. Буксгевден ограничился лишь тем, что на равнину за Тельницем бросил немногочисленную австрийскую кавалерию Кинмайера (четырнадцать эскадронов), которой противостояла легкая кавалерия генерала Маргарона. Колонна Ланжерона, подошедшая к девяти часам утра к Сокольницу и развернувшаяся в боевые порядки, также не спешила атаковать противника, поскольку справа запаздывала с выдвижением третья колонна Пржибышевского. Только русская артиллерия вела интенсивный огонь по французам. Лишь с появлением опоздавших войск Пржибышевского в начале десятого утра Ланжерон атаковал позиции французов у Сокольница и смог овладеть проходами через ручей Гольдбах.

Но в это время на подмогу противнику подошли две дивизии корпуса маршала Даву. Первоначально они должны были выдвигаться к центру Великой армии (Турасскому лесу) от Райгерна, но, совершая свой марш и услышав справа от своего движения шум боя, они пришли на помощь полкам Леграна и Маргарона, тем самым хоть как-то снивелировали подавляющее преимущество союзников в численности на этом участке. Даже в этом (в инициативности, в понимании характера боя и в принятии самостоятельных решений) заключалась разница между русскими и французскими генералами. Дивизии Фриана и Бурсье успешно контратаковали войска Буксгевдена (даже временно захватили Тельниц и Сокольниц), помешали русским закрепить успех и развернуться для последующего движения в тыл и во фланг противника. Русские генералы вовремя не смогли использовать благоприятный момент, когда слабый правый фланг французов был полностью смят, поскольку каждая колонна теряла драгоценное время, ожидая прибытия соседней. Хотя проходы через ручей уже находились в руках союзников, это мало что им давало, все их усилия оказались бесплодными. На пути дальнейшего продвижения вперед (согласно диспозиции) им продолжали противостоять французские войска, удерживающие высоты за ручьем. Тем самым более половины сил союзников оказались скованы на этом фланге значительно уступавшим в численности противником.

Четвертая колонна под командованием австрийского фельдмаршал-лейтенанта И.К. Коловрата состояла из четырех русских полков под командованием генерала Милорадовича и пятнадцати австрийских батальонов. Но она была сознательно первоначально задержана на Праценских высотах самим Кутузовым. После девяти часов туда прибыли со свитой императоры Александр I и Франц и увидели, что многие части даже не были построены в походный порядок, а их ружья стояли в козлах. Вопреки распространенному среди советских историков мнению, российский император все же не командовал войсками в этот день, лишь один раз поторопил Кутузова. Обычно, упоминая этот факт, все цитируют знаменитый разговор между ними, приведенный историком А.И. Михайловским-Данилевским: «Михайло Ларионович! Почему не идете вы вперед?» На что Кутузов ответил: «Я поджидаю, чтобы все войска колонны пособрались». Император, находясь в прекрасном настроении, вскользь парировал: «Ведь мы не на Царицыном лугу, где не начинают парада, пока не придут все полки». Кутузов же попытался лишь слабо возразить: «Государь! Потому-то я и не начинаю, что мы не на Царицыном лугу. Впрочем, если прикажете» [58] .

И приказ последовал. Войска четвертой колонны начали движение к Кобельницу для поддержки действий войск Буксгевдена. В низине же напротив Праценского плато у д. Иржиковицы и Пунтовица стояли уже давно готовые к броску вперед дивизии Сент-Илера и Вандамма из корпуса Сульта. Построения французов еще окутывала пелена густого утреннего тумана и их сосредоточение не было видно союзникам. Причем французские генералы проявляли нетерпение атаковать. Но их порыв до времени сдерживал сам Наполеон.

Появившийся внезапно ветер после девяти утра начал разгонять туман, показалось солнце. То было знаменитое «лучезарное солнце Аустерлица». Союзники вскоре могли увидеть французские полки. Ждать уже не было смысла. Французские батальоны Сент-Илера и Вандамма также пошли вперед. В этот момент совпали два движения противоборствовавших армий. В авангарде четвертой колонны без всякого боевого охранения шли три батальона Новгородского и Апшеронского мушкетерских полков во главе с генералом М.А. Милорадовичем. Из-за беспечности начальства, даже не побеспокоившегося о проведении мало-мальской рекогносцировки движения, всю колонну подставили под фланговый удар противника. Французы внезапно атаковали их с правого фланга. Это было полной неожиданностью для русских полков, солдаты шли с незаряженными ружьями – никто не предполагал противника так близко. Как позднее написал Кутузов в реляции: «Два баталиона мушкетерские Новгородского полка не держались немало и, обратившись в бегство, привели всю колонну в робость и замешательство» [59] . В рядах союзников возникла растерянность, смятение, а потом и паника, солдаты побежали. Дивизии Сент-Илера и Вандамма быстро развили первоначальный успех, деревня Працен в половине десятого утра оказалась в руках французов, а центр позиции союзников прорван. Кутузов (раненный тогда в щеку шальной пулей), многие генералы, да и сам российский император безуспешно пытались остановить бегущих. Лишь с подходом австрийской пехоты и двух задержавшихся полков второй колонны генерала С.М. Каменского (Фанагорийский гренадерский и Ряжский мушкетерские полки) с большим трудом Милорадовичу и прибывшему сюда Ланжерону удалось восстановить какое-то подобие порядка в русских войсках четвертой колонны и даже попытаться контратаковать французов. Но сбросить две французские дивизии со склонов Працена им не удалось. Хотя положение союзников было еще поправимым, если хотя бы часть сил из трех колонн Буксгевдена, бесцельно продолжавших стоять у Тельница и Сокольница, своевременно перебросили для того, чтобы отбить Праценское плато у пока еще малочисленного противника. Можно сказать, что система управления союзного командования в тот момент оказалась дезорганизованной, все решала инициатива частных начальников, но она оказывалась не всегда правильной и чаще всего их реакция была запоздалой. Кутузов же после одиннадцати часов успел отдать приказ Буксгевдену об отступлении из низин Тельница и Сокольница, но уже в тот момент войска третьей колонны оказались в тесном окружении французских частей, а путь отступления первой и второй колонны по надежной дороге к Аустерлицу был отрезан.