Читать онлайн «Тюрьма народа». Страница 128

Один из чинов СД в письме жене пишет (осень 1942 г.): "Поскольку эта война, по нашему мнению, является еврейской войной, они это чувствуют первыми. Поэтому в России, там, где появляется немецкий солдат, евреев больше не существует…" (там же).

Е. Польская вспоминает: "Эвакуированная контуженной при обороне Москвы в южный городок, я была ошеломлена: обыватели немцев определенно ждали как разрушителей советского строя".

Красноармейцы массами сдавались в плен. "Обдоры" и всевозможные евразийские мутанты бросали оружие потому, что были не в силах противостоять арийской воле германской армии, а русские – потому, что не желали проливать кровь – свою и своих братьев по расе – за еврейских поработителей, а шире – за свой метаисторический плен. Русские решили начать историю с чистой страницы.

Г. Чавчавадзе, служивший в вермахте, вспоминает: "…в 1941 г. в ночь на 22 июня, когда танки прошли через границу, и немцы уже шли по Латвии в направлении Двинска, я из радиоразведгруппы, в которой служил в Литве, перешел на танк 6-й танковой дивизии, которая проходила мимо. Сижу, высунув через люк голову, смотрю – вдоль нашей колоссальнейшей длины колонны, проходящей прямо по дороге без выстрелов на Восток, навстречу идут в строю с оружием советские военнослужащие. Проходят. Я не удержался – кричу: "Здорово, ребята!" Первая реакция на мои слова – вопрос: "Где плен?" (звучит как "Где свобода?" – А.Ш.) Это шла колонна советских военнопленных без немецкой охраны. Сами шли. Причем с оружием… Это было буквально народное восстание". "…С первых же дней наступления на СССР немцы столкнулись с совершенно для них непонятным явлением. Это был явный отказ очень большого числа солдат просто сражаться. Пассивность массы солдат противника явно преобладала над сопротивлением. Над волей к сопротивлению. Люди отказывались умирать…" ("Материалы по истории русского освободительного движения", вып. 2, М., 1998).

"Не зря колотился сталинский приказ (0019, 16.7.41): "На всех (!) фронтах имеются многочисленные элементы, которые даже бегут навстречу противнику и при первом соприкосновении с ним бросают оружие." (В Белостокском котле, начало июля 1941, из 340 тысяч пленных было 20 тысяч перебежчиков!) Положение казалось Сталину настолько отчаянным, что в октябре 1941 он телеграфно предложил Черчиллю высадить на советскую территорию 25-30 английских дивизий" ("Архипелаг ГУЛАГ").

Воли к борьбе против немцев не было. Но воля к борьбе вместе с немцами – была. "Вот настроение того времени: 22 августа 1941 командир 436 стрелкового полка майор Кононов открыто объявил своему полку, что переходит к немцам, чтобы влиться в Освободительную армию для свержения Сталина – и пригласил с собою желающих. Он не только не встретил сопротивления, но весь полк пошел за ним! Уже через три недели Кононов создал на той стороне добровольческий казачий полк (он сам был донским казаком). Когда он прибыл в лагерь военнопленных под Могилевом для вербовки желающих, то из 5000 тамошних пленных – 4000 тут же выразило желание идти к нему, да он их взять не мог…" (там же).

4000 Курбских сразу. И это было лишь начало. На протяжении двух предвоенных десятилетий русские ждали Войну. Еще в 1926 году сводки ГПУ сообщали: "…среди железнодорожников, особенно Псковского участка, распространяются слухи о близкой войне. Монтер электростанции Дно Гурченко говорил рабочим: "С наступлением войны нужно перебить евреев и коммунистов, только после этого можно будет наладить хорошую жизнь".

"Волынская губерния. Рабочие Житомирской электростанции во время обеденных перерывов ведут между собой такие разговоры: "…Вот о ком думает правительство, – указывая в это время на проходившего еврея, – они ничего не делают, сыты и хорошо одеты. Эх, кабы война началась, вооружившись лопатами и дубинами, мы бы сделали чистку по-своему".

"…один из безработных разъезжал на извозчике в пьяном виде и кричал: "Да здравствует война – бей жидов, спасай Россию". "Коростеньский округ. Белокоровническая артель грузчиков. 25/Х – рабочие-грузчики Полнвода, Пасс и Назаров говорили: "Даешь войну, вырежем всех евреев, а потом очередь за коммунистами". Эти слова находили сочувствие в рабочей среде" ".

"Приморская губерния. 30/IV. В селе Абрамовка в ночь на 16 июля (канун годовщины убийства императорской семьи – А.Ш.) были расклеены прокламации содержанием: "Крестьяне и красноармейцы, довольно гражданской войны, довольно еврейского обмана, будьте спокойными и готовыми к решительному удару, наша армия велика и сильна".

"В Обольяновской волости, село Ольгово, Дмитровского уезда, гр. Дедюкин ведет среди членов сельскохозяйственной артели агитацию о том, что "во время войны надо бы перебить всех евреев, так как они заняли все места в учреждениях, а нам, русским борцам, и места нет".

"Московский уезд. Среди допризывников с. Мытищи наблюдалось антисемитское настроение, отмечены разговоры "о нежелании воевать за жидов" ("Наследие предков", №3 (10)/ 2000).

Миновало пятнадцать лет, а настроения остались те же. НКВД, перлюстрируя осенью 41-го красноармейские письма, особо выделял такие места: "…В Москве не увидишь еврея, все убежали, начиная с больших начальников. Ведь кому-кому, а евреям в первую очередь надо защищать Москву. СССР ведь единственная страна, которая делает им поблажку"; "Ведь евреев в Москве было процентов до 75 от жителей города, большинство занимало руководящую работу…"; "…Евреи эшелонами бегут на север, надеясь, что русский из боя выйдет с победой и они заживут с хозяйской рукой"; "Обидно на евреев. До войны у них и жилплощадь, и все было, а как Москву защищать, так разлетелись. Логически рассуждая, зачем евреев земля держит…" ("Москва военная", М., 1995).

В. Емельянов, "свидетель бегства жидов из осажденной Москвы", вспоминает случай, произошедший 16 октября 1941 года у Заставы Ильича: "Семь членов рабочего заслона, остановившие под железнодорожным мостом бегущих для досмотра, обнаружили среди рулонов мануфактуры и прочего дефицитного, по тем временам, добра, наворованного у государства, целые кастрюли, набитые монетами царской чеканки, кольцами и прочими драгоценностями ("трофеи" Красного террора! – А.Ш.), чемоданы с пачками денег в банковской упаковке. По приказу Сталина такой вооруженный рабочий заслон мог на месте расстрелять подобных лиц по законам военного времени, тем более – осадного положения. Но для рабочих это было настолько необычно и неожиданно, что они сообщили на Лубянку. Оттуда быстро приехали чекисты, тоже из жидов, разоружили всех семерых рабочих, уложили ничком на косогор и расстреляли в затылок, а жидовские беженцы спокойно поехали по шоссе Энтузиастов (Владимирке) дальше со всем награбленным…" ("Десионизация", М., 2001). "Родина" вновь показала "белым неграм" свою подлинную физиономию. Этот случай заставил В. Емельянова, по его словам, впервые задуматься о "еврейском вопросе"…

Бывший телохранитель Сталина А. Рыбин вспоминает: "Тяжелая и мрачная (для евреев и коммунистов – А.Ш.) картина была в Москве в октябре и ноябре 1941 г. Столица кипела. Появились в городе дезертиры и провокаторы. Как установлено, председателю исполкома Моссовета В.П. Пронину несколько раз звонил провокатор и требовал вместе с аппаратом покинуть Москву…"

А. Рыбин приводит воспоминания секретаря МГК и МК ВКП (б) Г. Попова: "Нас срочно вызвал Берия. С порога он, заикаясь, нам сказал: "В Одинцове немецкие танки"…" Это была середина октября 41-го. Один из главных функционеров режима, грузинский еврей Берия чуял близость расплаты…

Не надеясь на русских красноармейцев, и вообще страшась гнева белого населения страны, совдеп открыто взывал к помощи иудо-масонского руководства США и Великобритании, уже поддержавшим однажды "Советскую Иудею" в годы "гражданской войны": Сталин в своей речи 6 ноября 1941 года подобострастно говорил: "Чтобы прикрыть свою реакционно-черносотенную сущность (явный намек на антиеврейскую политику Гитлера, рассчитанный на кошерных банкиров Нью-Йорка и Лондона – А.Ш.), гитлеровцы ругают англо-американский внутренний режим плутократическим режимом. Но в Англии и США имеются элементарные демократические свободы (вот, "б…дь", о демократии вспомнил! – А.Ш.), существуют профсоюзы рабочих и служащих, существуют рабочие партии, существует парламент, а в Германии при гитлеровском режиме уничтожены все эти институты (а в СССР? О азиатское лукавство! – А.Ш.)… По сути дела, гитлеровский режим является копией того реакционного режима, который существовал в России при царизме (опять сигнал для еврейско-банкирской масонерии, финансировавшей свержение германо-русских Романовых – А.Ш.)… Кто может сомневаться в том, что СССР, Великобритания и США окажут полную поддержку народам Европы в их освободительной борьбе против гитлеровской тирании?" Далее Сталин успокоил аудиторию, что США вот-вот предоставит Советскому Союзу заем в 1 миллиард долларов, а Великобритания уже обеспечивает СССР "алюминием, свинцом, оловом, никелем, каучуком".