Читать онлайн «Шпионы XX века». Страница 30

Если принять утверждение Фараго за истину, то события, описываемые им, могут рассматриваться как один из величайших триумфов в истории разведки. На самом же деле, однако, это утверждение не выдерживает пристального рассмотрения. Немецкие разведывательные операции в США, какими бы впечатляющими они ни казались, были бесполезны. К тому же, если принять к сведению тот факт, что некоторые немецкие агенты получали от ФБР дезинформацию, для Германии было бы гораздо лучше не иметь в США шпионов вовсе.

Основной целью немецкой разведки в Америке было получение экономической и технологической информации, необходимой для реализации военной программы Германии. В немецких досье, изученных после войны, содержалось весьма значительное количество материалов, полученных агентами абвера: чертежи оборудования, такого, как самолетные шасси, новые бомбодержатели; данные о новых видах топлива, усовершенствованных приборах и т. д. Но. как показали проведенные в разное время расследования конгресса, большая часть этих сведений была в любом случае легко доступна и могла быть получена (а в некоторых случаях и была получена) совершенно открыто. Фактически настойчивость американских поставщиков навязала немцам многие материалы, которые те собирались добывать шпионскими методами.

В апреле 1934 года Дуглас Миллер, коммерческий атташе американского посольства в Берлине, докладывал, что американские поставщики в Германии продавали все виды авиационного оборудования: части двигателей, автопилоты, гирокомпасы, инструменты. Они также предлагали контрольные системы для зенитной артиллерии. Миллер смог очень точно предсказать, что американские поставки этого оборудования означают, что к концу 1935 года Германия будет обладать 2500 самолетами(8).

Картельные соглашения между американскими и немецкими фирмами предусматривали обмен новыми изобретениями и лицензиями на их производство. Например, Дюпон в начале 30-х годов свободно обменивался с несколькими немецкими фирмами сведениями о взрывчатых веществах. «Сперри Гироскоп» предоставила «Аскания Компани» лицензию на производство в Германии приборов для полетов вслепую и радиолокаторов, а также поставила немцам гирокомпасы и другое авиационное оборудование. «Пратт и Уитни» продала немцам двигатели, пропеллеры и запчасти к ним, а также снабжала «Байерише Моторен Верке» детальными сведениями обо всех исследованиях и разработках, которые велись ею в США.

Между «Стандард Ойл» и «ИГ Фарбен» было заключено соглашение об обмене патентами и научными разработками, согласно которому «Стандард Ойл» передала немцам формулу синтетического каучука – основного стратегического сырья. «Стандард Ойл» также передала «ИГ Фарбен» наиболее совершенную технологию производства взрывчатых веществ. Уже в 1940 году «Бендикс Эйркрафт» предоставила Роберту Бошу детальную информацию относительно производства стартеров для самолетных двигателей, нарушив, таким образом, организованную Великобританией блокаду Германии. В июне 1940 года из 20 основных наименований, перечисленных в правительственном списке секретных и стратегических товаров, важных для обороноспособности страны, не меньше 14 наименований производилось фирмами, имевшими контракты с немецкими компаниями(9).

Иногда эти контракты работали против Соединенных Штатов. Военное командование заказало «Стандард Ойл» разработку горючего с октановым числом 100, предупредив при этом, чтобы его формула не передавалась «ИГ Фарбен». Руководство «Стандард Ойл» ответило, что таким образом нарушается соглашение, подписанное ими в 1929 году с «ИГ Фарбен», и что они предпочитают лучше не разрабатывать такое топливо, чем нарушить договор. «Стандард Ойл» все же были сделаны необходимые разработки и построены перерабатывающие заводы для получения горючего с октановым числом 100, но в Германии! Таким образом, немцы получили не только формулу, но и точные сведения о производительности заводов(10).

Даже получение чертежей бомбодержателя, сделанного на фирме «Норден», операция, считавшаяся самой важной из проведенных абвером в США, при ближайшем рассмотрении оказалась дутым успехом. Николаус Риттер, немец, живший в Америке в течение десяти лет, возглавлял разведывательную группу абвера, заполучившую чертежи. Они были переданы ему Германом Лангом, инспектором завода «Норден», который взял их домой, как только ему предоставилась такая возможность, и спокойно их скопировал. К 1938 году немецкие ученые заполнили те секции, чертежи которых Ланг не смог украсть, и Германия получила то, что называлось «самым строго сберегаемым американским оружием». Однако применение бомбодержателей оказалось весьма ограниченным. Их не успели смонтировать на немецких бомбардировщиках ко времени налетов на Великобританию, а потом немцы уже относительно мало бомбили, делая упор на истребители и вспомогательную авиацию(11).

Что же касается политической разведки, то и здесь немцы отнюдь не блистали. В этой сфере они потерпели неудачу главным образом из-за неверной трактовки полученных данных. В Берлин стекалось огромное количество политических сведений от всех многочисленных разведслужб. Некоторые сведения были вполне достоверными, но большинство основывалось на невежестве и предрассудках, и к тому же даже малая толика полезной информации теряла смысл из-за неверной трактовки.

В абвере не смогли разобраться в существе происходящих в США политических процессов и пытались приобрести влияние и распространить идеи гитлеризма путем оплачиваемой пропаганды. Агенты абвера поверили сплетне, будто президент Рузвельт на самом деле был евреем по фамилии Розенфельд, и изображали его в своих донесениях как застенчивого человека, неумелого и некомпетентного политического деятеля. Они не поняли также сути расовых взаимоотношений в США и сообщали в Берлин, что расовые предрассудки там настолько возрастут, что повлияют на позицию правительства в отношении преследования евреев в Германии. Хоть абвер и нашпиговал американское посольство в Берлине разного рода аппаратурой и имел детальную информацию обо всем происходящем в посольстве, офицеры абвера не видели оснований к тому, чтобы опровергать мнение Гитлера, будто американский президент – застенчивый и некомпетентный полукровка(12).

Однако немецкий дипломат Ганс Дикхофф, бывший послом Германии в США в 1937 – 1938 годах, весьма внятно сообщил Берлину, что он убежден в том, что Соединенные Штаты будут поддерживать Великобританию в случае войны с Германией. Дипломат, в отличие от шпионов, заметил изменение взгляда Рузвельта на мировую политику, отход от изоляционизма и желание взять на себя ответственность мировой державы. Эти изменения в сочетании с эмоциональной поддержкой Великобритании могли означать лишь укрепление антигерманских позиций Америки. Далеко идущий вывод дипломата услышан не был. Он никак не вязался с более ранними разведывательными данными и основывался лишь на дипломатическом опыте, а не на источниках секретной информации. Гитлер отверг его(13).

Спецслужба Советского Союза, сменившая в 20 – 30-х годах много названий (ГПУ, ОГПУ, ГУГБ НКВД), была занята главным образом искоренением подрывных элементов внутри страны. Сталин использовал её для подавления крестьян, чистки в армии и получения доказательств для многочисленных показательных процессов того периода. Ее заграничные интересы касались только эмигрантских организаций, таких, как «Трест», получавших помощь от Великобритании и США. В большую часть этих организаций были внедрены сотрудники советских спецслужб, и эти организации продолжали функционировать до тех пор, пока в Москве считали это нужным. Затем они уничтожались, для чего их основных деятелей завлекали на территорию СССР, а потом арестовывали.

К моменту смерти Дзержинского в 1926 году КГБ ещё не смог проникнуть внутрь британских спецслужб. Его цель казалась недостижимой – найти молодых англичан, которые были бы готовы взять на себя пожизненное обязательство помогать СССР, выполнять функции «агентов на местах» и служить интересам СССР везде, куда бы ни забросила их судьба. Предъявляемые требования были весьма специфическими: политические взгляды, идущие вразрез с происхождением, желание предать свой класс и свою страну и врожденный талант лицедея, поскольку им пришлось бы обманывать не только коллег, но и семью и друзей.

К счастью для Советского Союза, таких молодых людей вскоре стало хоть пруд пруди. В Великобритании крепло глубокое разочарование в британской политике, вызванное сокрушительным поражением лейбористов осенью 1931 года и решением Рамсэя Макдональда продолжать занимать должность премьер-министра правительства, не имеющего ни определенной политики, ни убеждений. Это был третий год Великой депрессии, был очень высок уровень безработицы, а захват Японией Маньчжурии явился предвестником грядущего мирового конфликта. Капитализм вдруг оказался не только злобным, но и уязвимым, и в британских университетах стали рассуждать не о том, как он падет, а когда. Коммунистические «антивоенные» группировки были созданы в Кембридже, Лондонской экономической школе, Лондонском университетском колледже почти одновременно. Представители этих группировок встретились на Пасху в 1932 году, чтобы выработать совместные действия по координации коммунистической деятельности в британских университетах(14).