Читать онлайн «Холодная война. Свидетельство ее участника». Страница 2

Определенную роль в моем «политическом просвещении» сыграли рассказы отца о трудной доле людей, среди которых ему пришлось работать во второй половине 30-х годов в качестве вольнонаемного агронома. Это была сельскохозяйственная колония, располагавшаяся на окраине Херсона. Я и сам неоднократно бывал там и видел этих «преступников». Это не были политические заключенные, но это не были и уголовники в привычном смысле этого слова. В колонию попадали обыкновенные люди — и городские, и деревенские — за всякие мелкие провинности. «Население» колонии существенно увеличилось, когда стали судить людей за опоздание на работу более чем на 15 минут. Своими глазами я видел на улицах города и умиравших от голода людей в 1933–1934 годах.

В детстве я часто болел, подолгу не выходил из дома и читал все, что попадало мне в руки. Так в 13-летнем возрасте я прочитал принесенную отцом или кем-то еще брошюру с текстом обвинительного заключения по делу Н. И. Бухарина, А. И. Рыкова и других. Помнится, у меня возникли какие-то недоуменные вопросы по поводу прочитанного. Когда я стал задавать эти вопросы отцу, он оборвал меня: «Не твоего ума это дело», а затем после паузы добавил: «Вот сохрани эту брошюру и прочитай ее лет через десять, тогда, может быть, чего-нибудь и поймешь». И случилось так, что, несмотря на все жизненные перипетии — и эвакуацию во время войны, и многочисленные переезды в последующем, когда обычно выбрасывалось многое из накопившегося хлама, у меня сохранились из далекого детства две книжонки. Одна с рисунками собак, число которых увеличивается с каждой страницей (по ней я учился счету), а вторая — та самая брошюра с обвинительным заключением по делу Бухарина. Брошюру эту я действительно не раз перечитывал по мере взросления и в последующем на переломных этапах политической жизни нашей страны. И с каждым разом мне становились все более ясными абсурдность и злонамеренность содержавшихся в ней обвинений.

Забегая далеко вперед — Сталин, Эйнштейн и Сахаров

Забегая вперед, могу сказать, что, когда в 1956 году в партийных организациях зачитывали доклад Н. С. Хрущева на ХХ съезде КПСС с осуждением культа личности Сталина и связанных с ним трагических событий, пережитых нашим народом, я был внутренне подготовлен к этому, в отличие от многих моих сослуживцев и просто знакомых, для которых этот доклад явился громом среди ясного неба.

Поскольку я уже разорвал хронологическую нить своего автобиографического повествования, хочу «здесь и сейчас» изложить свое принципиальное отношение к сталинскому периоду жизни нашей страны. Это сделает, я думаю, для читателя понятнее мой подход ко многим вопросам и событиям, освещаемым в книге.

С одной стороны, у меня уже смолоду возникло и с годами становилось все более осознанным и определенным отрицательное отношение к режиму единоличной власти Сталина со страшными последствиями для миллионов и миллионов наших сограждан — и близких нам, и просто людей, причем далеко не худших, а в значительной мере лучших членов нашего общества. Никакого оправдания тем злодеяниям, которые творились при Сталине — и им самим и его сподвижниками, по моему убеждению, быть не может.

Единственной заслугой Сталина (заслугой без кавычек) я могу признать — но не в порядке его оправдания, а в качестве констатации факта — его роль в Великой Отечественной войне. Да, он сам был ответствен и за то, в каком бедственном положении оказались страна и ее вооруженные силы к началу войны, и за те потери, которые они понесли в ее первый период. Все это так, но давайте задумаемся над вопросом: что произошло бы в той трагической ситуации, которая сложилась, повторяю, по его собственной вине, если бы не его же железная воля и твердая рука, позволившие, разумеется, ценой огромных усилий и новых жертв всего народа, переломить ход войны и одержать победу над гитлеровской Германией?

Я не раз задавал этот вопрос сам себе и обсуждал его с другими, в том числе знавшими реальное положение в стране и в армии в ту пору, и каждый раз вывод был один: в этом случае военного таланта и столь же твердой руки одного Г. К. Жукова вряд ли хватило бы на всю страну. Вероятность поражения Советского Союза в войне была бы неизмеримо большей, а скорее всего оно было бы неизбежным, со всеми вытекающими отсюда тяжелейшими и долговременными последствиями и для нас, и для всего мира. Но даже эта заслуга Сталина не может, конечно, служить ему индульгенцией за все грехи, содеянные и в довоенный, и в послевоенный периоды.

С другой стороны, я никогда не ставил знак равенства между моим отрицательным отношением к сталинскому авторитарному режиму власти и моим восприятием идей социальной справедливости, коллективизма и всего остального, что ассоциировалось в моем представлении с социализмом как более прогрессивным и более предпочтительным общественным строем, чем капитализм.

Важную роль в формировании такого представления еще в мои молодые годы сыграл, как это ни странно, гениальный физик Альберт Эйнштейн. Бытует мнение о нем как об ученом-отшельнике, не интересовавшемся ничем, кроме своей теории относительности и прочих премудростей, недоступных пониманию большинства из нас. На деле это далеко не так — он был мыслителем гораздо более широкого плана. Теперь уже довольно широко известно, что именно он привлек внимание президента США Ф. Рузвельта к тому, что в гитлеровской Германии велись работы по созданию атомного оружия, и призвал его развернуть аналогичные работы в США. Однако, когда к концу 1944 года стало ясно, что Германия не преуспела в разработке атомного оружия и что исход Второй мировой войны предрешен, Эйнштейн был первым, кто вместе с Бертраном Расселом и другими выдающимися учеными обратился к Рузвельту незадолго до его смерти с призывом не выпускать атомного джинна из бутылки, не доводить дело до испытаний атомной бомбы и тем более до ее практического применения. (Сейчас никто не скажет, как поступил бы Рузвельт, проживи он дольше, но сменивший его Г. Трумэн был не тем человеком, который прислушался бы к голосу разума.)

Сегодня мало кто знает, что Эйнштейн задумывался и над путями дальнейшего развития человеческого общества, над угрозами, которыми чреват для него неправильный выбор пути. Плоды своих размышлений на этот счет Эйнштейн изложил в прочитанной мною в 1946 или 1947 году статье «Капитализм или социализм?», опубликованной в одном из американских журналов. В ней с присущей ученому-естественнику, в отличие от общественников, скрупулезностью Эйнштейн проанализировал на примере США реальные преимущества и столь же реальные негативные стороны капиталистической общественно-экономической формации и пришел к выводу, что вторые перевешивают первые. Особый акцент он сделал на расточительности — при кажущейся эффективности — капиталистического способа производства и объяснил, какими бедами это грозит человечеству. В частности, Эйнштейн говорил об истощении природных, прежде всего энергетических ресурсов, а также об экологических последствиях этого. Помнится, он приводил такой пример: США при населении, составлявшем тогда 5 % населения всего мира, потребляли 30 % мировых энергетических ресурсов, причем значительная их часть тратилась впустую, выбрасывалась в полном смысле слова на ветер. Как известно, ситуация в этом отношении к настоящему времени не улучшилась, а еще больше усугубилась. Именно США и другие промышленно развитые капиталистические страны сегодня повинны в расширяющейся пропасти между богатыми и бедными странами и в нарастании катастрофических последствий для среды обитания всего человечества.

В итоге Эйнштейн пришел к выводу о предпочтительности и большей справедливости социалистического строя. Он не говорил при этом о советской модели социализма. Он говорил о социализме как таковом — правильно понимаемом и гуманно создаваемом.

Суждения Эйнштейна повлияли на мое мировоззрение, пожалуй, больше, чем штудировавшиеся мною в то же самое время сталинские «Вопросы ленинизма».

А в том, что я и по сей день не отрекся от своей приверженности идеалам социализма, несмотря на выявившиеся изъяны его советской модели, немалую роль сыграл другой выдающийся физик, наш соотечественник Андрей Сахаров. Ведь он при всем своем критическом отношении к существовавшему в нашей стране режиму власти не предавал анафеме социализм. Об этом, как и о предложенном Сахаровым в 1989 году проекте конституции, нынешние наши «демократы» и «либералы» предпочитают не вспоминать. А новая их поросль, возможно, и ведать не ведает о таком Сахарове. Между тем, сахаровским проектом предусматривалось сохранение «Союза советских республик Евролпы и Азии», а в качестве долгосрочной перспективы предлагалось зафиксировать «стремление к встречному плюралистическому сближению (конвергенции) социалистической и капиталистической систем как к единственному кардинальному решению глобальных и внутренних проблем».