Читать онлайн «Война после войны: информационная оккупация продолжается». Страница 30

Подробно дальнейшие перипетии кампании «идеализм в физике» рассмотрены в работе [34]. Здесь же отметим, что в 1958 г. в журнале «Успехи физических наук» была напечатана статья В. А. Фока по методологическим вопросам квантовой механики, написанная на очень высоком научном и философском уровне с детальным учетом положений диалектического материализма. Это стало событием, ознаменовавшим окончание идеологического наката на физику.

Очень большую роль в сопротивлении наступлению идеологов на советскую науку сыграл И. Е. Тамм, причем не только в области физики, но и биологии. Как известно, в 50-е годы хрущевское руководство продолжало поддерживать Т. Д. Лысенко, когда по-прежнему господствующие позиции занимала «мичуринская биология», И. Е. Тамм начал контрнаступление, развернув широкую пропаганду выдающихся достижений биологической науки, связанных с раскрытием природы генетического кода. Вот что пишет по этому поводу Л. А. Блюменфельд [38]:

«В 1956 г. произошло событие, сыгравшее, я думаю, принципиальную роль в развитии советской биологии. На одном из „наличников“ (на семинаре в Институте физических проблем АН СССР под руководством П. Л. Капицы, много лет собиравшемся через каждые две недели) были заслушаны два выступления, посвященные генетике. Н. В. Тимофеев-Ресовский прочел блестящую лекцию об основах менделизма. В ней в основном шла речь о генетическом действии ионизирующей радиации, но значительную ее часть составило просто изложение классической генетики. И. Е. Тамм сделал не менее блестящий доклад о роли ДНК в хранении и передаче наследственной информации (доклад был основан на работе Крика и Уотсона и на работах по теории наследственного кода). До отказа был заполнен не только актовый зал института, но и коридор и лестница. Значение этих докладов трудно переоценить. Впервые за много лет (после сессии ВАСХНИЛ 1948 г.) на научном заседании серьезно обсуждали проблемы генетики. Доклад И. Е. Тамма безусловно содействовал приходу в биологию нового поколения».

Массовые аудитории собирались на доклады Тамма в Ленинграде [40]:

«А тогда, в октябре 1957 г., намерение Игоря Евгеньевича сделать доклад о молекулярном механизме наследственности было полной неожиданностью для меня и, думаю, для большинства ленинградских физиков и математиков. Все они, и в еще большей степени студенты — физики, биологи, математики, — заполнили большую аудиторию исторического факультета Ленинградского университета, сидели на ступеньках между подымающимися вверх секторами, толпились в дверях. Лекция состоялась в рамках цикла, читавшегося о генетике в университете и Ботаническом институте АН СССР.

Свой доклад Игорь Евгеньевич начал примерно так: «Я вижу, что большинство в этом зале составляет молодежь. Много лет тому назад, когда передо мной стоял вопрос о выборе будущей профессии, я не сомневался в том, что нет ничего интереснее физики. Но, признаюсь вам, если б мне нужно было выбирать себе дорогу теперь, я не уверен, что поступил бы так же. Сейчас мне представляется, что будущее принадлежит биологии».

Результатом борьбы был коренной поворот в области общественного сознания. Продолжение прямых операций идеологов против естественных наук стало невозможным. Остановить поступательное развитие науки в СССР не удалось. Тогда идеологи переносят свои действия на другой фронт.

Послевоенное советское общество в целом характеризовалось коллективизмом, единством. Оно было свободно от классовых и национальных противоречий. Существовало фронтовое братство: русские и украинцы, армяне и азербайджанцы, осетины и татары, казахи и евреи — все вместе сражались за свою многонациональную Родину — СССР. Не было заметных ступеней в иерархической структуре и большого разрыва в зарплате. Права рабочих и служащих отстаивались партийными комитетами. Молодежь имела возможность получать высшее образование практически при любых исходных материальных условиях и выбирать свой жизненный путь. Все это способствовало сплоченности советского общества [41]:

«Трудности, горе и счастье, поражения и победы — были общими, — или по крайней мере подавляющим большинством рассматривались как общие. Для людей концаXXвека, для нынешнего поколения, не знавшего вообще социализма, а отождествляющего эту систему в основном с брежневским временем, разумеется, не только непонятно, но и никак не может быть понято то состояние умов нашего народа, какое существовало в 30—40-х годах. «Грудью готовы защищать Советский Союз!» — вот какие чувства преобладали в необразованных массах и в партийных, гораздо более образованных в то время в политическом отношении кругах».

В сохранении и укреплении единства советского общества наряду с принципом социальной справедливости решающую роль играла опора на традиции, менталитет страны, уважение к своим предкам, прошлому своей Родины. Именно соединение этих принципов и позволило одержать идеологическую и, в конечном счете, военную победу в 1941 — 1945 гг. Значительный вклад в стабильность общества давала вера, без которой невозможно устойчивое объединение людей. Вера в социализм носила в определенной степени религиозный характер. Она включала борьбу с ересями (уклонами) и выбор единственно правильного пути. Этот путь ассоциировался с именем Сталина. Как отмечалось в то время [41]:

«…Подспудное убеждение в „мудром сталинском руководстве“ присутствовало у всех т.н. советских людей независимо от уровня их образования, социального положения и общественного статуса, а отсюда и проистекало уважение к Сталину и молчаливое согласие с самыми нелепыми проявлениями культа, на который в то же время серьезно не обращали внимания, считая это просто каким-то принятым незаметно „новым обрядом“.

Имя «Сталин» означало уже нечто несоизмеримо большее, чем личность человека. Сталин стал символом эпохи. Объединение людей в СССР в определенной степени поддерживалось верой в Сталина. Концепция преемственности прошлого и опора на традиции предков символически объединялись с верой в одной фразе, с которой шли в атаку: «За Родину, за Сталина!»

Вместе с тем в обществе того времени в некоторой степени сохранились еще старые линии водораздела: «красные» — «белые», верующие — неверующие. Но уже многое было сделано на пути к их стиранию. Восстанавливались традиции русской армии, гордость за боевые победы русского оружия. В этом смысле Сталин стал наследником и Белой гвардии. Он реализовал ее чаяния, поднял Россию на второе место в мире. И один из лидеров «белых», Антон Иванович Деникин, будучи белоэмигрантом, во время Отечественной войны выступил в поддержку СССР. Противостояние изжило себя.

В конце 30-х годов и в военное время, когда происходило восстановление традиций, утраченных в революцию, началось сотрудничество с православной церковью. Православная церковь занимала в войну четко выраженную патриотическую позицию. Противостояние с религией изжило себя. Религия в новых условиях могла служить сплочению людей разных убеждений на базе единства исторической судьбы. Характерна правка И. В. Сталина своей автобиографии, приведенная в [42]. В самом начале книги он заменил слова «окончил семинарию» на «окончил православную семинарию». Он лично помогал сельскому священнику — Отцу маршала Василевского [43]. Сталин начал сотрудничать с иерархами церкви, которая устанавливала международные контакты. Шло сглаживание противоречий.

Наряду со старыми на горизонте появляется новая возможная линия водораздела, которая была связана с ростом консолидации евреев во всем мире, приведшей в 1948 г. к образованию государства Израиль. Тогда еврейское население осознавало, что именно СССР (и его руководитель И. В. Сталин) спас его от тотального уничтожения на всей планете. И большой процент евреев в США и во всем мире стремились к активному сотрудничеству с СССР. Но начали набирать силу и националистические тенденции. Возник вопрос — куда и с кем пойдут евреи, представляющие собой весьма активную массу людей в большинстве стран мира.

В целом же общественное сознание того времени имело весьма позитивную тенденцию. Люди были едины, они верили в справедливость, в свою страну, в свои силы, в свое будущее. Страна восстанавливалась, жизнь улучшалась. Задача организаторов психологической войны состояла в расколе общества по имеющимся, хотя бы почти незаметным, трещинам. Она реализовывалась пятой колонной — идеологами КПСС — на основе абсолютизации принципов «марксизма-ленинизма», доведении их до абсурда и применении в совершенно не относящейся к делу обстановке, действуя по принципу «дропшот» [13]: последовательно, относительно малыми (капельными) ударами.