Читать онлайн «Русская рулетка. Заметки на полях новейшей истории». Страница 38

Большой, с очень добрым лицом, он один из редких демократов, кто Действительно не богат. Хорошо говорит, всегда выигрывает выборы в крае, откуда родом, и по-прежнему с ним связан. Замечательно образован. Историк и любит историю. Очевидно, много читает и производит впечатление милейшего человека и, должно быть, таковым и является. Но только с его позицией все равно никак не удается определиться.

В момент его появления в большой политике гораздо заметнее был его однофамилец, поэтому Владимир получил прозвище Маленький.

Владимир Рыжков все делает вроде точно, но ему не хватает какой-то лихости, чтобы прекратить быть повзрослевшим отличником и действительно задышать полной грудью. В его карьере все время происходит некое бурление, которое совершенно неожиданно подкидывает Рыжкову феноменальные карьерные возможности, и он раз за разом их не только не использует, а выкидывает некий фортель, оставляющий всех в недоумении.

Как так могло получиться, что непримиримый борец с чиновничеством и "Единой Россией", еще совсем недавно был одним из лидеров замечательной партии, которая запомнилась многим по избирательному плакату: Черномырдин с ладонями сложенными крышей – "Наш дом Россия".

Рыжков потом говорил, что в партию не вступал, а был членом фракции, правда, совсем не рядовым, но сделал это, чтобы попытаться оказать реальную помощь своему региону. Тот же здоровый прагматизм, который в российской политике многим заменяет убеждения. К прагматизму прибегаешь, если востребован сильными, а если потерялся, то хорошо работает критический подход.

В конце 2003 года у Рыжкова появился шанс, когда именно его прочили в лидеры мертвозамышленного проекта по объединению СПС и «Яблока» для выдвижения единого кандидата.

Рассказывают, что и к Владимиру ездили, и к олигарху за финансированием его водили, а Рыжков все равно чего-то испугался. Ну никак полной грудью воздух не наберет и на что-нибудь не отважится.

В Комитете-2008 на фоне всеобщего объединения Рыжков вдруг резко вскочил и побежал совместно с Каспаровым новую партию сооружать.

Все остальные комитетчики тоже никак не соберутся с мыслями, поэтому что же их всех объединяет, кроме личной нелюбви к Путину и утерянных позиций, как материальных, так и статусных?

Есть своя фракция и у бывших сотрудников Гусинского и Березовского, которые потеряли каналы и издания и теперь мучительно пытаются найти себя в новых реальностях, как Киселев.

Все это действо по созданию площадки для объединения демократических сил, на которое со стороны смотрит и Явлинский, намекнув, что платформа для объединения есть – это «Яблоко», вызывает колоссальное уныние. Опять болтовня, самолюбование, тусовочное кокетливое фрондерство.

Возможно, это мое личное ощущение, но критике власти как слева, так и справа не хватает хоть какой-либо конструктивной составляющей. Все обсуждения ведутся на высочайшем градусе накала, который не позволяет услышать друг друга.

Проблема кроется в разочаровании. Политические игроки в широком смысле слова, то есть не только действующие лица, но и журналисты, аналитики, представляют очень узкий слой. В силу исторических обстоятельств именно представители антикоммунистической – либеральной общественности доминируют на арене СМИ, именно их разочарование и тревога перед будущим транслируется и на остальное общество, которое зачастую совершенно равнодушно наблюдает за этой рефлексией.

Время, породившее основных лево-правых участников нынешних политических баталий, проходит, и вместе с ним отступают и его герои.

Уход их мучителен, некрасив, сопровождается ссорами с идеологически близкими и разрывом с еще недавними акомыми. Яркий пример – недолгое падение "Московких новостей" под руководством Киселева. Вот уж где амбиции затмили все. Желание покрасоваться и непонимание привело к рабочему конфликту.

Однако у либералов не бывает рабочих конфликтов, а у журналистов – работы, в которой они ничего не понимают. Либералы видят во всем политику, а журналисты, из-за того, что им приходилось о чем-то рассказывать, начинают считать себя профессионалами в этой области.

Если же перед нами одновременно и либерал и журналист, то можно не сомневаться, что этот человек способен на многое, точнее, он уверен, что способен на многое.

Результат очевиден.

Почему-то никогда актерам, игравшим роли сталеваров, не приходило в голову идти и варить сталь, ажурналист и это бы смог.

Трогательным является и поведение Невзлина при продаже "Московских новостей".

Напомню, что он обещал отдать их хоть за доллар, лишь бы газета жила. Не знаю сумму сделки между Невзлиным и Рабиновичем, но украинский покупательжаловался, что сразу после оформления сделки бывший уже хозяин газеты, по-прежнему являющийся собственником здания, где находится редакция, повысил аренду в два раза.

Никогда не надо забывать, что основная идея и любое деяние олигархов преследует исключительно денежный интерес.

Разочарование свойственно всему политбомонду 90-х, и скоро можно открывать психоаналитические кабинеты для этих пациентов. Понять их можно. Казалось, что после падения коммунизма в стране будет хорошо. Короста спадет с людей и строя, и к старому возврата не будет. Не получилось. Идеология отрицания прошлого оказалась недостаточной для построения будущего. Тем более что большинство считало, что их вклад в дело победы над коммунизмом состоял в кухонных беседах.

И даже самые ярые борцы с коммунизмом, те, которые за свои убеждения и пострадали, не имели ни малейшего представления ни о законности, ни о демократии и напоминали большевиков наоборот.

Трагедия элиты, сформированной в то время, это ее библия, а именно серый кирпич "Истории партии", они все большевики наоборот.

Продолжают мыслить императивами К. Маркса и Ф. Энгельса. Все нынешние политпроекты, от них исходящие, парафраза на "Манифест Коммунистической партии" и принципы строительства ВКП(б).

Смешно и глупо винить этих людей в отсутствии понимания демократии, все их представления об этом предмете базируются на столкновении с западным укладом, причем лобовом и зависимом, то есть либо в качестве просящих, либо обожающих, либо политэмигрантов.

Им свойственно обожание, вплоть до слепого преклонения перед США, и глубочайшая ненависть ко всему российскому, что не принимает их или смеет им возражать.

Это не наша общая вина, скорее родовая беда. Мы получили демократию, а точнее, конец коммунизма, в результате сложных интриг в политбюро, помноженных на загнивание всей соцсистемы.

Мы не боролись за свободу, и усилия 1991 года при всей их значимости были уже на шестом году перестройки. А главное, мы так привыкли быть лично ни в чем не виноваты, что и коммунизм приписали инопланетянам, немцам, евреям, но только не разглядели причин российского ужаса XX века в нас самих.

Народ опять оказался одурманен так же, как и сейчас, кто-то считает, что народ не виноват.

Никто нас не дурачил, как мудро заметил Жванецкий: "Заговор против страны есть, и в нем принимает участие весь народ".

Именно проявление нашего национального – странового менталитета и породило не шведскую модель, а советскую, именно червоточинка вовсю в нас расцвела в годы Репрессий, когда многие сидели, а еще больше людей стучало, сажало и охраняло.

При падении коммунизма опять проявились не лучшие качества коллективного подсознательного, а его бесы. Бандитизм, воровство, коррупция, замешенные на склонности к отчаянию, политической пассивности и алкоголизме населения, и привели к уродству построенного на обломках социализма государственного здания.

Страна подвига и порыва, но не тяжкой ежедневной работы. Привыкшие разрешать себе все, мы точно соответствуем печальному анекдоту. "Новый русский говорит сыну: "Сынок, запомни, всех денег не заработать – большую часть придется украсть".

Нельзя подарить демократию – ее можно только выносить и мучительно, поэтапно строить.

Смириться с тем, что разрушение коммунизма не приводит автоматически к построению демократического капиталистического общества, очень сложно, хотя, если вдуматься, это очевидно.

Так, крах монархии в России ведь не привел к торжеству демократии.

Россия страна пророков. А надо еще и делать, и законы писать, и, что совсем несвойственно нам, их соблюдать всем.

На сегодняшний день постаревшим элитам даже некого винить, кроме себя, в потерянном историческом шансе на глобальное улучшение страны, которое было бы заметно не только одному отдельно взятому Чубайсу да олигархам с членами их семей, но и народу.

Признать такое – равноценно уходу с политической арены, что для большинства означает и потерю средств к существованию. Кто же с таким смирится, и они барахтаются, рождаются новые гениальные проекты, но все замешены на старых дрожжах.