Читать онлайн «Боже, Сталина храни! Царь СССР Иосиф Великий». Страница 30

Сталин на этот «балет» не поехал – у него были дела поважней; на маневрах присутствовали А. Рыков, К. Ворошилов, А. Бубнов, С. Буденный, А. Егоров, И. Уборевич, И. Якир, Р. Муклевич, Р. Эйдеман, П. Дыбенко, то есть и глава правительства, и наркомвоенмор, и вся военная элита. Одесские маневры как главные обрели благодаря присутствию на них Председателя Совнаркома СССР А. Рыкова общегосударственную значимость.

Одновременно проводились маневры в Ленинградском, Белорусском и Северо-Кавказском военных округах. Проведена была мобилизация и проверка боеспособности Осоавиахима. Шла боевая проверка готовности советских вооруженных сил по всей линии западной границы.

Осенью 1927 года западные районы СССР впервые с окончания Гражданской войны содрогнулись от передвижений масс пехоты и топота кавалерии, от скрипа тысяч обозных повозок, от зловещего гула артиллерийской канонады – Красная Армия разворачивалась для грядущей войны. Одесские (и проходящие одновременно с ними в Ленинградском и Западном округах) маневры должны были стать последней проверкой вооруженных сил Советской России перед главным испытанием – перед войной.

Увы, чуда не произошло. Эта проверка выявила тот прискорбный факт, что соединения и части Красной Армии, к 1927 году окончательно добившие технику, доставшуюся ей от царской армии и многочисленных частей интервентов, показали практически полное отсутствие умения взаимодействия родов войск.

Чтобы хоть как-то скоординировать возможные грядущие действия сухопутных и морских сил, понадобилось попытаться провести совместные маневры войск УВО и Черноморского флота. К сожалению, эти маневры выявили вопиющую неготовность Красной Армии не то что к «революционной» войне на территории Румынии и Польши – они поставили под серьезное сомнение даже возможность отстоять собственные рубежи! Командирам соединений и частей недоставало смелости, решимости и инициативы в бою, красноармейцы демонстрировали чудовищное неумение обращения с оружием, ветхие танки и самолеты представляли бо́льшую опасность для своих экипажей, чем для врага. 27-я стрелковая и 3-я кавалерийская дивизии в течение шести суток (!) не могли найти обозначенный на карте район развертывания; 12-я, 18-я стрелковые и 9-я кавалерийская дивизии умудрились выйти на назначенные им рубежи уже к окончанию (!) маневров – хотя той же 12-й стрелковой от места постоянной дислокации до условной «линии фронта» надо было преодолеть всего 22 километра. Но она этого так и не смогла сделать за все одиннадцать дней маневров.

Танки «типа Тейлор» (на самом деле британские антикварные Мк-IV «Уиппет») решительно отказались покидать парки – ни один из них танкисты так и не смогли завести. Использование авиации на этих «Больших маневрах» свели к минимуму – из опасения окончательной потери тех жалких аэропланов, что еще могли держаться в воздухе.

В общем и целом ни технически, ни организационно, ни морально войска к грядущей войне готовы не были. С тем маневры тихо и без лишних фанфар и свернули – как оказалось, «боевое развертывание» РККА на западных рубежах провалилось с треском.

Так называемая «военная тревога» 1926 – 1927 гг., едва не прорвавшаяся новой войной на советско-польской и советско-румынской границах, обнаружила полную неготовность Красной Армии к серьезному военному конфликту. Перед политическим и военным руководством СССР к октябрю–ноябрю 1927 г. встала одна-единственная главная задача – во что бы то ни стало не допустить войны. Надо было срочно сворачивать шарманку «революционного освободительного похода на Запад», поскольку состоявшиеся маневры прояснили самым упертым сторонникам Мировой Революции, что с наличными силами РККА никакой, не то что революционной – она и оборонительной-то войны выиграть будет не в состоянии!

И первым делом надо было успокоить Польшу – ибо именно эта страна занимала главное место в планах товарища Тухачевского по «советизации» Европы, именно ей было нанесено максимум оскорблений, именно польский народ стращал «заграничной Советской Белоруссией» пан Тухачевский на приснопамятном 7-м Всебелорусском съезде Советов.

В конце 1927 г., демонстрируя «миролюбивые намерения», советская сторона направила в Польшу нового военного атташе И. Г. Клочко, а 28 января 1928 г. прислали и его нового помощника В. Г. Богового. Кроме того, со своих должностей были смещены давние соратники и единомышленники Тухачевского: советский военный атташе в Германии С. Лунев (Петренко), с которым М. Тухачевский летом 1927 г. переписывался по вопросу об использовании в случае войны немецких военизированных формирований «Рот-фронта»; и в августе 1928 г. С. Будкевич – начальник 3-го отдела (военных сношений, которому непосредственно подчинялись все военные атташе) Разведуправления Штаба РККА.

Дабы подтвердить свой отход от планов немедленного начала «революционной войны», в ноябре–декабре 1927 г. в Женеву в составе советской делегации в подготовительную комиссию по сокращению и ограничению вооружений руководством СССР был командирован заместитель начальника Штаба РККА С. Пугачев. Сделано это было не случайно, ибо он воспринимался как представитель «умеренной» части советской военной элиты, как «сторонник мира», а не «революционной войны». В марте–апреле 1928 г. С. Пугачев вторично ездил с делегацией в Женеву.

С величайшим трудом, но возможный «военный пожар» руководству СССР все же удалось потушить еще в зародыше. Правда, в Средней Азии англичане еще понабьют посуды в нашей лавке – но это будет уже немного позже; в декабре же 1927 года «военную тревогу» задробили по обе стороны «санитарного кордона». И теперь пришло время всему советскому руководству ответить своему народу и лично товарищу Сталину на один простой, но необыкновенно важный вопрос:

КТО ВИНОВАТ?

Виновные были незамедлительно назначены.

Во-первых, таковыми оказались те политические руководители страны, что безответственно разжигали огонь Мировой Революции и с усердием, достойным лучшего применения, требовали на штыках Красной Армии нести оную Мировую Революцию в Европу, Азию и вообще по всему земному шару – то бишь граждане Троцкий, Зиновьев, Каменев и иже с ними. Эти люди несли «политическую» ответственность за то, что Советский Союз оказался на грани военного конфликта, с которой смог спрыгнуть лишь благодаря серьезным уступкам во внешнеполитических вопросах. И уступках кому! – Польше и Румынии!

Идея Мировой Революции очевидно обанкротилась – вместе с ней политическими банкротами оказались деятели «левой оппозиции» в рядах ВКП(б); они едва не втянули Советский Союз в безнадежный военный конфликт, они готовы были пожертвовать ради призрачного успеха в этом конфликте самим существованием «первого в мире пролетарского государства» – и они должны были быть за это жестоко наказаны. Ибо их вина была очевидна для подавляющего большинства населения СССР, а главное – для членов и руководителей партии.

«Левые» деятели в руководстве партии, при всем желании, свою вину в «военной тревоге» отрицать не имели никакой возможности. Вся партия была свидетелем той неистовой фракционной деятельности, в которой погрязли «вожди Октября», того бешеного рвения, с которым они на протяжении трех «предвоенных» лет готовили грядущую смену советского политического курса, страстно желая «завязать» с НЭПом и заняться, наконец, делами серьезными и важными – начать строить социализм на Европейском континенте.

Борьба Сталина и его сторонников с «левой оппозицией» шла с 1925 по 1927 год с постоянным накалом – но с каждым месяцем преобладание разумного курса «построения социализма в одной, отдельной взятой, стране» над оголтелой пропагандой «всемирного пролетарского пожара», ведущейся «левыми», становилось все ощутимее.

Надо сказать, что «левые» отнюдь не сидели и не ждали так страстно желанной ими Мировой Революции. Они ее готовили! А главное – они достаточно долго пытались свои взгляды сделать доминирующими в ВКП (б).

В апреле 1926 года произошло создание «объединенной оппозиции», куда вошли Зиновьев, Каменев, Троцкий и их сторонники – Радек, Преображенский, Серебряков, Пятаков, Сокольников, Антонов-Овсеенко, Муралов, Шляпников и Сапронов. Троцкий, как записной идеолог, выдвинул тезис о том, что революция предана бюрократами и грядет победа бюрократии над пролетариатом. Единственным выходом из «обуржуазивания» страны могут быть лишь следующие шаги: немедленно свернуть НЭП, радикально изменить политический курс, для чего начать быстрое развитие тяжелой промышленности, «демократизировать» партию, безжалостно «подавить кулака», а остальных крестьян загнать в трудовые армии. Никакого «построения социализма в одной, отдельно взятой, стране»! Только всемирная пролетарская революция, катализатором которой должна послужить Советская республика и ее армия! Даешь перманентную революцию! Долой бюрократический аппарат! Да здравствует пролетарский интернационализм!