Читать онлайн «Отказ Громыко, или Почему Сталин не захватил Хоккайдо». Страница 11

Вполне вероятно, что побег ранним утром 13 июня 1937 года с советской территории в Маньчжоу-Го начальника управления НКВД по Дальневосточному округу комиссара государственной безопасности 3-го ранга Г. Люшкова был подготовлен Кремлем, чтобы неофициальным путем уведомить поджигателей войны в Токио о значительном советском военном потенциале в этом регионе. Его можно сравнить с «полетом» Р. Гесса в Англию 10 мая 1941 года, который преследовал планы содействовать миру между Германией и Англией.

О подобной подоплеке «дела Люшкова» пишет бывший офицер пятого отдела Генерального штаба армии Японии К. Коидзуми. Он указывает, что: «В полученной от Люшкова информации нас поразило то, что войска, которые Советский Союз мог концентрировать против Японии, обладали, как оказалось, подавляющим превосходством… Опираясь на полученные от Люшкова данные, пятый отдел генштаба пришел к выводу, что Советский Союз может использовать против Японии в нормальных условиях до 28 стрелковых дивизий, а при необходимости от 31 до 58… Это делало фактически невозможным осуществление ранее составленного плана военных операций против СССР…» (На момент побега Люшкова японцы имели в Маньчжурии 9 пехотных дивизий).

Напряженность на советско-японо-маньчжурской границе перешла в открытый военный конфликт 15 июля 1938 года, когда при переходе государственной границы СССР на сопке Заозерная у оз. Хасан в 10 км от берега Японского моря и в 130 км от Владивостока погиб в перестрелке с пограничниками японский жандарм Мацусима Сякуни.

Как стало известно позднее, двумя месяцами ранее район сопки Заозерная был проинспектирован с японской стороны командующим Квантунской армией генералом Уэда. О результатах инспекции генерал доложил заместителю военного министра Х. Тодзио в Токио. В докладе указывалось, что японские войска готовы к военному столкновению на границе с российским Приморьем. Интересно, что побег Люшкова на японскую сторону также состоялся в районе сопки Заозерная (зоне ответственности Посьетского погранотряда).

Маршал В. К. Блюхер командовал всеми советскими воинскими подразделениями на Дальнем Востоке (т. н. ОКДВА) и был главным представителем советской власти в регионе. 22 июля 1938 года советское правительство направляет японскому правительству ноту, в которой прямо и решительно отклонялись требования об отводе войск с высоты Заозерная. 24 июля т.г. маршал Блюхер направляет «свою» неофициальную комиссию для выяснения на месте обстоятельств чреватого войной пограничного инцидента. «Комиссия Блюхера» устанавливает, что линия одного окопа выходит на 5-10 см за линию государственной границы, а проволочные заграждения — на расстоянии 3 м от нее, но уже на сопредельной стороне. Эти факты дают основание Блюхеру направить в Москву предложение извиниться перед японцами за случившийся инцидент и «передвинуть» линию государственной границы на 1 м в глубь советской территории. Было также установлено, что 27 июля т. г. Блюхер направляет новую «нелегальную» комиссию (т. е. без согласования с Москвой) для расследования этого факта.

Рассекреченный приказ наркома обороны К. Ворошилова от 4 сентября 1938 года № 0040сс раскрывает дальнейшие трагические перипетии судьбы маршала: «Он (маршал Блюхер) совершенно неожиданно 24 июля подверг законность действий наших пограничников у озера Хасан. Втайне… т. Блюхер послал комиссию на высоту Заозерную и без участия начальника погранучастка произвел расследование действий наших пограничников и… «установил» нашу «виновность» в возникновении военного конфликта на оз. Хасан…»

В три часа дня 29 июля т. г. японские армейские части численностью до 150 солдат атаковали высоту Безымянную, соседствующую с Заозерной. На сопке Безымянной оборонялось 11 пограничников с двумя ручными пулеметами и 10 винтовками. Высота была занята японцами; в бою погибли пять пограничников и шесть получили огнестрельные ранения. Однако в 18.20 того же дня пограничники, подоспевшие на помощь своим товарищам, отбили сопку. Затем в вину Блюхеру Москва поставила неоказание помощи пограничникам стрелковыми войсками, когда, начиная с 30 июля т.г. японцы подтянули к господствующим высотам артиллерию и свою 19-ю пехотную дивизию. Этим силам противостояли 94 пограничника и два стрелковых батальона пехотинцев, не имевших артиллерийской поддержки. Силы были не равными, и советские войска отступили с сопок в тот же день, уйдя на другой берег оз. Хасан.

3 августа т.г. Москва отстраняет от командования Краснознаменным Дальневосточным фронтом (КДФ) маршала Блюхера, назначив на его место комко-ра Г.М. Штерна. 1 августа т.г. состоялся разговор Сталина с Блюхером по прямому проводу, в котором генсек спросил маршала: «Скажите, т. Блюхер, честно, — есть ли у вас желание по-настоящему воевать с японцами?»

С 4 августа комкор Штерн вводит в бой три стрелковые дивизии и одну механизированную бригаду; одновременно приводится в боевую готовность 1-я общевойсковая армия, дислоцированная в Приморье. Пограничные высоты с 1 августа т.г. защищали части командиров, прославившихся в Великой Отечественной войне — полковников Н.Э. Берзарина и будущего героя Московской битвы А.П. Панфилова и других.

В период боев у озера Хасан, 5 августа 1938 года была сформулирована и утверждена новая военная доктрина СССР, в которой взамен здравого «малой кровью и могучего удара» выдвигался тезис — «победа любой ценой». Вместе с тем с 4 августа т.г. наступательная операция у оз. Хасан приняла правильный характер, соответствующий канонам военного искусства. К 9 августа т. г. боевые действия в рамках пограничного конфликта завершились отступлением японских войск на территорию Маньчжоу-Го. Безвозвратные потери советских войск составили 960 командиров, младших командиров и бойцов, или 4,2 % от численности участвовавших в боевых действиях. Потери японцев составили 650 человек убитыми. 11 августа т.г. противоборствующие стороны согласились прекратить военные действия и восстановить статус-кво на границе СССР с Маньчжоу-Го.

События у оз. Хасан показали японскому армейскому командованию всю прочность обороны советского Приморья. По этой причине до конца 1938 года Генеральный штаб японской армии проанализировал ход боев и подготовил два новых варианта наступательной войны против СССР «Хатиго» («план операции номер восемь»): «Ко» («А») и «Оцу» («Б»). Этот план предусматривал развертывание трех фронтов — от станции Сковородино до Владивостока — в составе 45 пехотных и механизированных дивизий и до 500 самолетов. В период наступательной операции Квантунской армии часть этих сил привлекалась из состава японских экспедиционных сил в Китае.

Стремление взять реванш за Хасан не являлось определяющим в новой военной кампании против северного соседа. События у озера Хасан лишили японскую армию и ее командующих уверенности в своих силах. Сложное военное положение японских войск в войне против Китая не позволяло выделить необходимые для реализации планов «Хатиго» и «Оцу» военные силы. Поддержание авторитета императорской армии в обществе требовало небольшой победоносной войны на Севере. Повод армейские генералы микадо усмотрели в постоянно растущей военной помощи СССР Китаю: в 1938 году — на сумму 50 млн долл. (2,5 млрд долл. в ценах 2008 года); в 1939 — 150 млн долл. (7,6 млрд долл. в ценах 2008 года).

Напряженность на государственной границе СССР и МНР с Маньчжурией продолжала нарастать в течение 1938–1939 годов, пока 11 мая 1939 года на одном из ее участков на берегах реки Халхин-Гол не произошел т. н. «Номонханский инцидент», послуживший прологом для начала японской войсковой операции против советско-монгольских войск.

Вооруженные столкновения на границе Монголии и Маньчжоу-Го возобновились с новой силой в 1939 году. Одно из них произошло 11 мая т.г., когда японский (баргудский) кавалерийский полк, поддержанный 7 бронемашинами, атаковал монгольский пограничный пост в Номон Кан Бурд Обо. Нападение было поддержано японской авиацией. Начальник штаба Квантунской армии генерал Итагаки одобрил эти действия, которые в данном районе продолжались с возрастающей интенсивностью до 21 мая т. г., поскольку они находились в полном соответствии с приказом № 1488 командующего Квантунской армии генералом К. Уэда «Принципы разрешения пограничных конфликтов между Маньчжоу-Го и СССР» (апрель 1939 года).

21 мая т. г. японские войска начали войсковую операцию в районе Халхин-Гола силами 23-й пехотной дивизии и 28 мая т. г. вошли в огневое соприкосновение с советскими подразделениями, подтянутыми из Улан-Батора, которые прошли маршем почти 1 100 км.

До конца июня т. г. бои в районе носили позиционный характер, который не устраивал советское командование. 22 июня т.г. Москва назначила комдива Г.К. Жукова командующим группировкой советско-монгольских войск в районе р. Халхин-Гол. Обе стороны не только пытались в течение лета сбить друг друга с занимаемых позиций, но и усиленно наращивали свои силы.