Читать онлайн «Национально-освободительное движение России. Русский код развития». Страница 23

9 мая 2002 года – теракт в Каспийске (Дагестан). Затем активность террористов перемещается в Москву: 23–26 октября 2002 года – захват заложников в театральном центре на Дубровке, в 2003 году – взрывы на 1-й Тверской-Ямской улице и на рок-фестивале «Крылья» в Тушино.

Перевыборный для Владимира Путина 2004 год ознаменовался целой серией терактов: 6 февраля – взрыв в московском метро, 9 мая – на стадионе «Динамо» в Грозном (погиб президент Чечни Ахмат Кадыров), 22 июня – нападение на ингушские города Назрань и Карабулак, 24 августа – взрыв двух самолётов «Ту-154» и «Ту-134», 31 августа – взрыв у станции метро «Рижская» в Москве, 1–3 сентября – теракт в Беслане.

После террористического акта в Беслане президент объявил о намерении отменить выборы глав регионов, мотивировав это необходимостью усиления борьбы с терроризмом. Вскоре был осуществлён переход к выборам депутатов Государственной Думы исключительно по партийным спискам, территориальное представительство в Государственной Думе было упразднено. Половина членов Совета Федерации стали назначаться губернаторами (в свою очередь, назначаемыми президентом).

Фактически после 2003 года Владимир Путин уже и не скрывал от США своих намерений.

Закон о выборах в Госдуму исключительно по партийным спискам лишил США возможности влиять на процедуру импичмента. Безусловно, они были взбешены. В период с 2005 по 2007 год Россия испытывает наиболее сильное давление со стороны мирового сообщества, подогреваемое США. Продолжаются теракты и вооружённые столкновения на Кавказе. Организованы «оранжевые революции» в ряде стран – ближайших соседей России, в том числе Украине. США активно вооружают Грузию.

Все эти факторы стали причиной того, что в 2007 году на президентские выборы был делегирован Дмитрий Медведев. Американцы неоднократно и открыто говорили Путину на международных площадках, что третий срок для него исключён. Безусловно, Путин мог сохранить свою власть, даже покинув пост президента – например, наделив должность председателя правительства неограниченным полномочиями, что делало президентский пост декоративным (как в Германии).

Однако ключевая задача Путина оставалась невыполненной, и ему предстоял ещё один рывок к осуществлению задуманного – возвращению реального суверенитета России.

Главное:

Когда в 1991 году Борис Ельцин получил власть в свои руки, Россия уже практически полностью находилась под контролем США. Политико-экономические интересы США на территории России проводили олигархи.

По замыслу США, Ельцин должен был остаться первым и последним президентом России. Однако к концу 1990-х Ельцин понимал, что ликвидация России как единого государства – это гражданская война с миллионами жертв.

И тогда Ельцин реализовал знаменитую «загогулину» с Владимиром Путиным. Американцы недооценили историческую способность российского народа объединяться вокруг фигуры национального лидера.

Результаты стали проявляться в первые же месяцы. Фактически произошло чудо – восстановление государственной власти.

К 2003 году американцы осознали, что Путин вышел из-под их контроля: расставил своих людей на ключевых политических и силовых постах, завершил войну в Чечне, провёл национализацию ведущих федеральных СМИ, свернул ряд американских проектов в России, направленных на подрыв её обороноспособности.

Реакция Запада была очень жёсткой. В России произошли крупнейшие террористические акты, ответственность за которые взяли на себя чеченские сепаратисты, финансировавшиеся из-за рубежа.

Разрушив «семибанкирщину», Путин не мог решить важнейшую проблему – отсутствие национальной элиты. Отсутствие национальной элиты и поддержки с её стороны не позволило Путину завершить полное освобождение России от колониальной зависимости.

Система однополярного мира устроена так, что решения относительно жизнедеятельности российского общества принимаются не нами и не в нашу пользу. Примеров тому множество.

С 1990-х выпуск российской валюты происходил пропорционально объёму долларов (затем и евро), закупленных Российской Федерацией. В результате, РФ до сих пор вынуждена оказывать поддержку крупнейшим экономикам мира.

По моим подсчётам, ежегодно мы платим в казну США и Евросоюза «дань» порядка 365 миллиардов долларов в год. Это соответствует полному объёму налогообложения в России (без учёта таможенных платежей).

Фактически каждый россиянин платит два налога: один в российский бюджет, а другой – в таких же объёмах – в американский бюджет.

Мы подробно прорабатывали эти проблемы в Государственной Думе: и в комитете по экономической политике, и в комитете по бюджету.

Согласно нашему законодательству – Конституции, международным договорам, закону о ЦБ – российский рубль выпускается ровно в тех объёмах, какие имеют золотовалютные резервы ЦБ РФ. Но физического золота там практически нет (не более 3–4 процентов). Реально, по соглашению с МВФ, официально заключённому в 1990-х, это доллары, фунты и евро. И чтобы российский ЦБ выпустил рубль, он обязан купить на эту сумму долларов, фунтов или евро по их номинальной стоимости. То есть фактически в полном объёме заплатить за этот рубль.

В результате, Россия оплачивает оборот собственной национальной валюты, финансируя экономики других стран, прежде всего США и ЕС.

Официально это считается резервным фондом. Но иметь запас валюты в объёме всей денежной массы страны – это 24 триллиона рублей – бессмысленно. Ситуация, когда все вдруг захотят обменять национальную валюту на иностранную, теоретически невозможна – даже при самом неблагоприятном развитии событий, например, глобальном кризисе.

И действительно, это не резервный фонд – реальная резервная составляющая в нем не превышает 30 процентов. Остальные 70 процентов на деле имеют совершенно другое назначение. Прежде подобное называлось данью. Но это даже больше, чем дань.

Такая система вводит ограничения на инвестиции. Мы не можем отладить долгосрочный инвестиционный механизм именно из-за подобного статуса российского рубля. Фактически вкладывать в российскую экономику можно доллары и евро – но не рубли. И российским компаниям приходится брать международные кредиты, поскольку рублёвый кредитный механизм заблокирован международными соглашениями, положением о Центральном Банке и нормами действующей Конституции.

Но не нужно думать, будто это наша специфическая проблема. Правила всегда пишут победители, Америка победила большинство стран мира, и сегодня она потребляет половину глобального ВВП.

Российская экономика финансирует экономики других стран – это очевидный факт. И бенефициары (выгодоприобретатели) этих решений, прежде всего американцы, вводят свои ограничения на развитие России.

Как мы уже видели, в России нет национальной системы собственности. Фактический статус всех наших крупных предпринимателей – управляющие иностранных компаний в России. Вспомните, например, как долго искали бенефициаров аэропорта «Домодедово».

Раз нет национальной собственности – значит, нет и национальных элит. И эта фундаментальная проблема деформирует всю политическую систему России.

Уже не первый год мы говорим о переходе к инновационному развитию экономики, но продолжаем работать в режиме «экспорта учёных», а не наукоёмкой продукции. 80 процентов занятых в науке США учёных – выходцы из других стран, в том числе тысячи учёных из России.

Я уже не говорю про печально знаменитую поправку Джексона – Вэника, созданную ещё для экономического давления на СССР. Эта поправка к американскому Закону о торговле действовала с 1974 года и запрещала использование режима наибольшего экономического благоприятствования (что означало серьёзные ограничения на торговлю) по отношению к странам, которые нарушают или значительно ограничивают право своих граждан на эмиграцию. С распадом СССР поправка Джексона – Вэника, казалось бы, утратила свой смысл, однако отменили её совсем недавно, 20 декабря 2012 года.

Удивляться здесь нечему – идёт конкурентная борьба наций. И у нас очень сильный конкурент, тот самый, который организовал советский системный кризис 1980-х, который располагает в России сетью своих управленцев и в значительной степени контролирует ситуацию в нашей стране.

Но бороться надо! Я уверен, что мы способны обрести суверенитет через масштабную национальную освободительную борьбу. Пусть американцы победили не только СССР, но и многие другие страны мира, пусть сегодня США – самое сильное в мире государство по своему военному и геополитическому потенциалу. Но мы не сможем решить проблемы коррупции, модернизации страны, социальной политики, если не вернёмся к реальному суверенитету.