Читать онлайн «Политология: учебник для студентов вузов». Страница 26

Эти исторические события стали причиной появления двух основных потоков политической мысли русского Средневековья.

Первый поток — консервативный, охранительный, изоляционистский. Он исходил из идеи самобытности и самодостаточности православной России, необходимости ее обязательного дистанцирования от католического Запада. Его наиболее ярким выражением стала весьма претенциозная концепция «Москва — Третий Рим», а затем, уже в Новое время, известная формула политического развития России — «самодержавие, православие, народность», а также глубокая и всесторонняя идеология славянофильства. Связь с этим потоком можно усмотреть и в хорошо нам известной идее нашего Отечества как СССР — в идее и громадных народных усилиях по ее реализации в формате построения нового общества — «светлого коммунистического будущего».

Второй поток — общеевропейский, интегративный, от которого берут свое начало либерально-демократическое и социалистическое течения русской политической мысли. Одна из составных частей этого потока — идея восстановления утраченного единства христианской церкви, а также идейно-политическое движение западничества.

Начало общественно-политической мысли на Руси обычно связывается с именем Илариона (ок. 1000 — после 1074), киевского митрополита. В 1049 г. в одном из храмов Киева он произнес проповедь, дошедшую до нас под названием «Слово о Законе и Благодати», которую считают первым произведением русской политической мысли.

Иларион изложил следующие основные идеи:

(1) стремление византийской церкви к возвышению над всеми другими частями христианского мира заслуживает решительного осуждения, поскольку это стремление противоречит Священному Писанию, провозгласившему равенство и единство всех христиан и христианских народов;

(2) крещение Руси — величайшее событие в истории, означающее отказ от языческой веры и вступление Руси в единую семью христианских народов;

(3) христиане в отличие от других народов в своей жизни руководствуются прежде всего религиозными законами, законами благодати, основанными на высокой нравственности и морали, которые стоят выше языческих обычаев и всех других светских законов, в том числе законов правовых, юридических.

Нетрудно заметить, что в своем «Слове» Иларион исходил из прочно утвердившейся к этому времени во всем христианском мире теократической идеи, т.е. идеи приоритета церковных законов и церковной власти над властью светской. Однако особенность политической жизни России состояла в том, что теократическая идея использовалась здесь не для принижения светской власти, как это нередко бывало на Западе, а, наоборот, для ее возвышения. Здесь церковь и княжеская власть, как правило, вместе опирались на законы благодати и выступали как единый властный тандем.

Источник как княжеской, так и церковной власти древнерусские и западноевропейские исследователи видели прежде всего в Божественной воле. Однако на Руси более отчетливо обозначилась идея присутствия еще одного источника власти — обязательного согласия между правителями и их подданными. Именно эта идея давала дополнительный аргумент для утверждения в сознании людей представления легитимности самодержавной власти в России и обеспечивала ее особую прочность и авторитарный характер.

Именно в обосновании необходимости для установления прочной власти такого согласия между правителями и народом состоит смысл упоминавшейся древней легенды о приглашении славянами на княжение в Новгород варяжских князей, т.е. приглашения по воле самого народа независимых правителей со стороны.

Легенда — легендой, но известная формула русского управления говорит именно об этом же согласии. Эта формула, на наш взгляд, — шедевр как с точки зрения ее содержания и смысла, так и с точки зрения языковой ее выразительности. Эту формулу рано или поздно, но обязательно по достоинству оценит человечество. Эта формула звучит так: «Звать, не грозя», где под словом «звать» необходимо понимать именно «управление» подданными со стороны управителя, основанное именно на согласии, на сознательном начале совместных действий всех, а не насильственном или тем более силовом их варианте.

Еще одной важнейшей идеей, постоянно звучавшей в произведениях русских политических мыслителей XI—XIII вв., была идея объединения всех Русских земель под властью Киева.

В условиях феодальной раздробленности появляется замечательное произведение русской литературы «Слово о полку Игореве» (XII в.), где автор выступает сторонником сильной княжеской власти. Призывая всех русских людей к единству, он требует их подчинения киевскому князю, призывает их организовать совместный отпор кочевникам.

Эту традицию русской общественно-политической мысли продолжает «Моление Даниила Заточника» (конец XII — начало XIII в.). Предполагаемый автор этого сочинения Даниил Заточник также призывает к укреплению княжеской власти и установлению такого порядка правления, при котором хорошо живется всем, а не только приближенным к правителю. Сильная власть должна быть представлена фигурой идеального князя, обладающего такими качествами, как храбрость, мудрость, щедрость. Идеальное управление реализуется не только при идеальном типе князя, но и при идеальных чертах, присущих его приближенным, боярам, «думцам». Автор осуждает бояр, от которых, возможно, потерпел он сам, оказавшись в заточении: «Не имей себе двора близ царева двора и не держи села близ царева села: ибо тиун его — как огонь на осине разожженный, а рядовичи его как искры. Если от огня и остережешься, то от искр не сможешь устеречься и одежду прожжешь». В целом учение Даниила Заточника выражает стремление к реализации главной задачи того времени — объединение Русских земель под властью единого князя в канун монголо-татарского нашествия.

Однако, как известно, эти призывы русских политических мыслителей XII—XIII вв. успеха не имели. В XIII в. монголо-татары под предводительством хана Батыя разгромили разрозненные русские княжества. Но русский народ и в этих условиях сумел сохранить свою религию, культуру и систему управления. На протяжении всего периода ордынского ига Русь боролась за обретение своей независимости и с объединением земель вокруг Москвы добилась к концу ХУ в. освобождения от владычества Золотой орды. Начался новый этап в развитии русской государственности — ликвидация феодальной раздробленности, сплочение земель вокруг Москвы и утверждение сильной великокняжеской власти.

Дальнейшее развитие русской государственности связано как с повышением ее авторитета на международной арене, так и с решением важных внутренних политических проблем: пресечением попыток старых боярских родов, а также церковных иерархов определять политику государства. Эти актуальные проблемы политической практики государства находили свое отражение и в политической идеологии.

Об устойчивости традиционных для русской политической мысли политической идей — идеи согласия княжеской власти и подданных, а также идеи единства всех Русских земель — свидетельствовали и события, развернувшиеся в России на рубеже XVI—XVII вв., в годы польско-шведской интервенции. В ходе освободительной войны против этой интервенции на основе давней политической традиции вновь возродилась идея избрания царя «всем миром», собором, общиной, что и привело к началу правления на Руси новой царской династии Романовых, которая правила Россией более 300 лет.

Из этой установки возникла одна из важнейших особенностей российской политической идеологии. Суть ее в следующем. Для Европы рассматриваемого исторического периода были характерны политическая конкуренция, острая борьба между светской властью и церковью, между «третьим» и высшими сословиями, между различными религиозными течениями — католиками, протестантами и т.д. В результате европейских реалий политической жизни представительные учреждения, так или иначе ограничивавшие абсолютную власть монархов (Парламент в Англии, Генеральные штаты во Франции), появились здесь уже в XIII—XIV вв. Совсем иначе все развивалось в России. Вплоть до начала XX в. в России церковь и княжеская, а затем и царская власть выступали, как правило, единым фронтом. Крестьянские волнения быстро подавлялись, а возникавшие еретические религиозные течения, не получая широкой общественной поддержки, не приобретали серьезной политической силы. Следует также отметить, что крестьянские восстания в нашей стране выступали, как правило, не за ограничение или ликвидацию монархии, а опять-таки под лозунгами поддержки народного, крестьянского царя.

В то время когда на Западе, в условиях острых общественн-ополитических столкновений, политическая мысль пришла к осознанию и защите интересов отдельной личности, выдвинула идею гражданского общества как источника власти и, таким образом, обосновала требование ограничения власти всесильного монарха, то в России, по известному определению А.С. Пушкина, народ по- прежнему «безмолствовал».