Читать онлайн «Призрак России. Кремлевское царство теней». Страница 42

Лишенный кремлевского пропуска и пайка поздний Павловский оставил свои ужимки и как великий поэт впал в неслыханную простоту. Теперь он ясно видит несовместимость с жизнью страны института национального гения, не важно, человек ли это по фамилии «Путин» или ничтожества, которые используют эту фамилию как штамп, факсимиле, бренд. Что-то от отчаяния политтехнологического Франкенштейна, вылепившего из телевизионной глины этот штамп, бренд, бред.

А теперь о самом главном — о том, как избавить страну от национального гения. Об этом, собственно, весь текст прозревшего Павловского. Ну, особого бинома Ньютона тут нет. Национальные гении в законе не уходят в результате пошлых свободных выборов. Гений и злодейство прогнившей буржуазной демократии принципиально несовместны.

Все национальные гении — от Муссолини до Чаушеску и от Дювалье до Кадаффи — уходят несколько более романтическим способом. Исчерпывается и истлевает со временем породивший их миф, возрастают недовольство масс и тошнота элит. Входящие в политбюро режима Савлы начинают постепенно перекрашиваться в Павлов, размышляющих о том, как, избавившись от национального гения, сохранить свою власть или на худой конец свою шкуру и накопленные непосильным трудом активы. Процесс развивается необратимо и в какой-то момент произносится все то же сакраментальное «оказался наш отец не отцом, а сукою».

Именно это продвинутый Павловский уже произнес и несколько раз убежденно повторил. Но Павловский — не член политбюро. Он всего лишь бывший секретарь ЦК по идеологии. Тем не менее, его настроения весьма показательны.

Но еще интересней его ценнейшие интимные свидетельства об атмосфере внутри самой головки власти. Сверхинформированный инсайдер Павловский убежден, что ни одна из двух составляющих ядро режима группировок (силовики, сислибы) не смогла бы править страной в одиночку. Более того, он полагает, что сислибам пора бы эту неспособность путинских силовиков продемонстрировать наглядно. Вот темпераментный поток его кипящего возмущенного сознания:

«Клерки, те самые клерки, без которых Путин никто. Никто. Власть нынешняя в кремле — она никто без клерков… Ведь я знаю, я точно знаю, что они думают о происходящем. Они считают это безумием. Но пора бы им это выразить… Дмитрий Анатольевич Медведев хорошо бы смотрелся на демонстрации 12-го июня. Многие члены его правительства, такие как господин Абызов, такие как господин Белоусов, некоторые помощники Путина такие как госпожа Набиуллина. В этом нет ничего плохого. Они просто присоединятся к людям здравого смысла…

Понимаете… Каждый человек может сойти с ума, каждая власть может сойти с ума, в России особенно… значит, не надо адресоваться к нему. Он сам либо преодолеет, либо не преодолеет свое состояние. Надо действовать так, как будто бы Путина нет».

Но клерки, без которых Путин никто, пока не торопятся выразить то, что они точно думают. Они явно не собираются ни выходить на площадь, ни вваливаться в опочивальню национального гения.

Да, им хотелось бы избавиться от эксцессов гения и его ближайшего окружения, столь разрушительных для самого объекта их власти и источника их благосостояния. И будь на то политическая воля, они в конце концов решились бы «ножом целебным отсечь себе страдавший член».

Но воля клерков парализована не столько страхом перед все еще грозно рыкающим неадекватным «членом», сколько пугающей перспективой остаться без этого самого «члена» один на один с чуждым и угрюмо безмолвствующим социумом.

И эта мысль их в трусов обращает… и замыслов отважные порывы… имен деяний не стяжают.

Ведь они прекрасно понимают и вторую половину тезиса о невозможности править в одиночку. Да, Путин никто без них. Но и они, оссучив национального гения, не удержат власть, потеряют свои комфортные доминирующие позиции, к которым они так привыкли за последние двадцать лет. Слишком на многие вопросы придется им отвечать обществу.

Исходя, видимо, именно из этих соображений объявил недавно городу и миру суперклерк Чубайс, что они остаются в бункере и будут еще лет пять-десять проводить вместе с недоделанным Путиным недоделанные реформы.

Но прав, как мне кажется, скорее оборотившийся в Павла Павловский, чем нерешительный и осторожный Чубайс. Он лучше чувствует обстановку на земле, чем небожители-миллиардеры. Никаких пяти-десяти лет в бункере не будет. Соскочив с вертикали сейчас и оказав обществу колоссальную услугу в решении проблемы национального гения, клерки будут вынуждены и сами уйти с политической арены в результате неизбежных свободных выборов, но зато сохранят личную безопасность, место в примечаниях в учебниках истории и кое-какое барахлишко.

Времени для раздумий осталось не так уж много. Два-три месяца до осенней волны социального протеста. Как справедливо подметил наш новоиспеченный Павел, «пока Путин еще не перешел черты, пока он не начал убивать». Если же агония режима затянется, весь бункер неизбежно будет рано или поздно повязан кровью. Оставшись в нем, клерки окончательно превратятся в путинских алавитов с неизбежной для них концовкой.

Р.S.

У нас есть счастливая возможность узнать, что обо всем этом думает не «национальный», а настоящий гений. Один из нескольких русских людей, которых можно сегодня так назвать. Последний энциклопедист нашего времени, культуролог и визионер Вячеслав Всеволодович Иванов никогда прежде не высказывался на тему «Что же будет с родиной и с нами» с такой обнаженной тревогой:

«О В. В. Путине.

Я в его лице читаю смесь трусости, небольшого ума, бездарности и каких-то подавленных комплексов, которые делают его очень опасной личностью. Боюсь, что он вообразил себя воплощением национального духа или что-то в этом роде есть у него. Отсюда и эти игры с РПЦ…

Он бандит. Бандит умеет очень много делать. Сталин был бандитом. Вот, пожалуй, в этом смысле он сопоставим со Сталиным, потому что Сталин был тоже неумный и неспособный человек. Но бандит. А те, с кем он играл в политическую игру, они его все-таки воспринимали как человека. А человеком он не был, у него не было человеческих эмоций…

Я думаю, что у Путина только к собаке есть человеческие чувства. Я думаю, что ни к кому из окружающих у него никаких чувств нет. Понимаете, человек без человеческих чувств — это ужасно!».

2012 г.

«Выборы» московского мэра стали пилотным проектом объявленного кремлем или, во всяком случае, одной из его башен нового курса на «конкурентность, транспарентность и легитимность».

Курс на «легитимность» — трогательное простодушное признание властью собственной нелегитимности и, что еще важнее, осознание ею обреченности путинизма.

Неожиданно прорезавшаяся у нее тяга к «легитимности» — это желание возложить политическую ответственность за надвигающуюся экономическую и социальную катастрофу на все общество и ускользнуть самой от ответственности уголовной.

А при определенной ловкости и удаче — сохранить свои позиции и авуары в «легитимной» постпутинской реальности.

Это такой же первый шаг к управляемой капитуляции режима, как и провозглашенный XX съездом КПСС курс на «возвращение к ленинским нормам партийной жизни и социалистической законности».

Разница только в том, что Хрущев сделал свой исторический доклад через три года после физической смерти Иосифа Сталина, а Володин провел свою тайную вечерю с «политологами» за несколько месяцев до политической смерти Владимира Путина. Уплотнившееся историческое время диктует свои сценарии.

Демонтаж советского коммунизма, увенчавшийся триумфальным обогащением коммунистической номенклатуры, длился 35 лет (1956–1991), жизнь целого поколения. У путинской элиты, перед которой стоит задача сохранения, передачи по наследству и легитимизации на Западе награбленного, нет и 35 недель для реализации своей амбиционной программы.

Все серьезные социологические исследования говорят о резком нарастании протестных настроений в регионах. За фрондой барина, как уже бывало в русской истории, надвигается бунт мужика.

Пока «элиту» не накрыл его девятый вал, кремлевские мудрецы решили нейтрализовать «честными выборами» ситуацию в Москве и, вылепив на них своего «легитимного политика», избавиться от смердящего, списав на него все социальные провалы.

Алексею Навальному была предоставлена предвыборная трибуна, которую он использовал в том числе и для беспощадного и аргументированного обличения личного путинского воровства. Володин же при этом уверял прикремленных и умудренных в дворцовых интригах политологов, что все это надругательство над светлым образом «национального лидера» происходит с благословения и повеления самого Путина.