Читать онлайн «Капитализму в России не бывать!». Страница 1

Прошло уже четырнадцать лет после падения Советской власти и распада СССР, но кучка воров, захвативших в свои руки львиную долю национального богатства, всё ещё торжествует, а подавляющее большинство народа всё глубже погружается в пучину нищеты и безысходности. Самая большая опасность для будущего России заключается именно в том, что угнетённое и униженное большинство поверит, будто эта контрреволюция неотвратима и необратима, и смирится со своим обращением в рабство.

Не случайно сейчас и власть, и средства массовой информации пытаются внушить народу, будто социализм пал, не выдержав конкуренции с капитализмом, и в России установился «нормальный» капиталистический строй. Изо дня в день мы только и слышим: Россия вернулась в «семью цивилизованных народов» и вновь пошла «столбовой дорогой мировой цивилизации», приняла в качестве мерила прогресса «общечеловеческие ценности», в особенности принцип «священной и неприкосновенной частной собственности». А значит, власть высокопоставленного жулья незыблемо, и присвоенное им богатство неприкосновенно.

А я утверждаю, что, несмотря на наличие рыночных отношений, акционерных обществ, банков, фондовых бирж, долларовых миллиардеров и «новых нищих», у нас нет и никогда не будет капитализма. А богатство олигархов вновь будет скоро обращено в общенародную собственность. На то есть множество причин.

Во-первых, такой социальный регресс, как превращение России в капиталистическую страну, в наше время невозможен. Новому капиталистическому государству просто не дадут возникнуть, чтобы оно не стало конкурентом державам, уже занявшим привилегированное место под солнцем.

Во-вторых, капитализм — это строй индивидуалистов и хищников, органически несовместимый с русским национальным характером.

В-третьих, капитализм — это строй, при котором господствуют капиталисты, а они, как бы к ним ни относиться, всё-таки заняты каким-то созиданием. У нас же воры и бандиты временно завладели нашим национальным богатством и выжимают из него всё, что можно, чтобы, выжав всю возможную прибыль и переведя её за рубеж, бросить обглоданную, ободранную и обескровленную российскую экономику и удрать (если успеют) на Запад, к своим капиталам. Но они никогда не станут созидателями и не дадут стать созидателями другим, уничтожив самую возможность появления капиталистов рядом с собой. И нынешний строй, конец которого совсем близок, так и останется воровским и бандитским до последнего часа своего существования. В выражении «бандитский капитализм», каковым наш нынешний строй именуют и американские консультанты Егора Гайдара, и международный спекулянт Джордж Сорос, и сами российские либералы и олигархи, справедливо только первое слово.

В-четвёртых, невозможно навязать капитализм именно русскому народу, потому что мы это «уже проходили», Россия убедилась в непригодности этого строя для неё и в октябре 1917 года «сдала в архив» тех, кто пытался ей его навязать.

Наконец, в-пятых, за время либеральных «реформ» народ мог убедиться: то, что говорилось о капитализме при Советской власти, — вовсе не выдумка коммунистической пропаганды, а подлинная правда, ещё, пожалуй, и недостаточно тогда показанная. Это несправедливый строй, при котором несколько самых богатых семейств планеты имеют больший доход, чем десятки отсталых государств с населением в сотни миллионов человек. Это бесчеловечный, расистский строй, разделивший население земного шара на «золотой миллиард» избранных и остальное «быдло», подлежащее самой жестокой эксплуатации ради обеспечения благосостояния и комфорта уже протухших «сливок человечества». Это строй, не останавливающийся перед прямым геноцидом народов, пытающихся отстоять свои права и достоинство, и ныне проводящий политику геноцида в отношении России. Это строй, при котором не всякий вор и бандит попадает в элиту, зато вся «элита» — это удачливые воры, бандиты и извращенцы, и воспитание таких «героев» там поставлено на поток.

Но воры и бандиты приходят и уходят, а русский народ и Россия остаются. Сейчас надо не плакать по «потерянному раю» и не изводить себя в бессильных проклятиях предателям, а собирать силы для борьбы за возрождение могучего Русского государства, которая скоро начнётся.

Общественное сознание пока ещё не воспринимает такие выводы. Но это происходит в основном потому, что нынешний период видимого торжества капиталистических отношений кажется нашим современникам чем-то исключительным. Между тем в послеоктябрьский период это уже десятая попытка либеральных реформаторов перестроить жизнь нашей страны на капиталистических началах. Просто лишь последняя, нынешняя, оказалась для врагов России удачной, да и то только наполовину. Перечислю эти попытки с краткой их характеристикой, предваряя главы, где каждая из них будет рассмотрена подробно. В более развёрнутом пояснении, думается, нуждается лишь первая из этих попыток, ленинский нэп, — слишком уж отличается облик Ленина от тех иконописных образов, какие рисовались коммунистами, и от тех карикатур, которые изображались «демократами».

Итак, первой попыткой восстановления капитализма в Советской России был ленинский нэп («новая экономическая политика»). Он возник, когда в руководстве страны осознали, что надежда на мировую революцию не оправдалась, а попытка военной силой навязать коммунистический строй панской Польше позорно провалилась.

Многие марксисты, в особенности Троцкий, выступали за продолжение курса на мировую революцию и за превращение ради этого Россию в неприступную крепость, откуда можно будет наносить удары по мировому капиталу. Но Ленин считал это пустыми разговорами. Он понимал, что для этого потребуется укрепление российской государственности, которая казалась ему, как и всякому марксисту, воспитанному на уважении к демократии, воплощением зла и уж во всяком случае — явлением, с мировой революцией несовместимым. Стоит только этой государственности подняться на ноги, как она станет самостоятельной величиной и будет преследовать собственные интересы. Ленину нужно было найти такое решение, которое позволило бы сохранить власть в руках большевиков в условиях капиталистического окружения и независимость Советской России, не давая повода ни для внешней интервенции, ни для внутреннего перерождения режима («термидора»).

И Ленин выработал план, по которому РСФСР становилась рыночной страной (с либеральным режимом, признанием мирного сосуществования государств с разным политическим строем и пр.), что давало Западу надежду на скорое перерождение Советской власти, — это снимало на время угрозу военной интервенции извне. В то же время развитие рыночной экономики в духе Столыпина (хозяйственная самостоятельность предприятий и их конкуренция, роль профсоюзов как защитников рабочих от эксплуатации государством и т. д.) должно было бы размывать вертикаль власти.

Но рыночно-спекулятивный механизм — такое же самодовлеющее явление, как и российская государственность. Стоит лишь его внедрить, переступить известный предел — и этот механизм станет плодить катастрофы. Уже после смерти Ленина нэп поставил СССР на грань гибели. И в стране под руководством Сталина осуществился тот самый «термидор» («бюрократическое перерождение»), которого покойный вождь так опасался.

Вторая попытка перехода СССР к капитализму связана с именем Бухарина. Стремясь воспрепятствовать усилению государственного начала, которое он, как и Ленин, отождествлял с бюрократизацией власти, Бухарин сделал ставку на наиболее анархически и индивидуалистически настроенный класс тогдашнего советского общества — на «крепкого хозяина» (по Ленину, на «справного мужика»), а в обоснование предлагаемого им курса выдвинул лозунг «врастания кулака в социализм». Бухарину удалось взять верх над своим главным противником — Сталиным в правящих «верхах», но он не сумел закрепить свою победу и был свергнут. В партии и стране победила линия на ускоренную индустриализацию и на сплошную коллективизацию сельского хозяйства, что в корне изменило облик советского общества. Однако к концу 40 — началу 50-х годов социалистическое общество сталинского типа вступало в полосу кризиса, из которого были возможны два исхода. Первый — это прорыв к обществу нового типа, отвечающего условиям постиндустриальной эпохи (для чего нужна была теория, адекватная этой эпохе). Второй — это откат к «новому нэпу». Теоретического прорыва в СССР не произошло, и попытки «реваша нэпманов» стали неизбежными.

Третью попытку насадить в СССР капитализм предпринял сразу же после смерти Сталина Берия. Он разработал план реформ, которые должны были бы поднять волну национализма в союзных республиках, ликвидировать Организацию Варшавского Договора и вообще социалистический лагерь, устранить КПСС от руководства экономикой и пр. Хотя Берия и Хрущёв были единомышленниками в этих вопросах, обстоятельства заставили Хрущёва убрать своего подельника и готовить «реванш нэпманов» своими силами.