Читать онлайн «Карта и территория. Риск, человеческая природа и проблемы прогнозирования». Страница 33

В конечном счете пузырь доткомов лопнул и вызвал ощутимое падение рынков акций и сокращение капитала домохозяйств. Однако макроэкономические последствия этого краха кажущегося благополучия оказались к концу 2000 г. — началу 2001 г. на удивление слабымиб. Более того, сопровождавшая эти события рецессия была самой мягкой за послевоенный период.

Производительность, безусловно, является главным измерителем материального успеха экономики. Именно производительность в конечном итоге определяет уровень жизни и является ключевой характеристикой, которая отличает так называемый развитый мир от развивающегося. Инновационность, критический детерминант роста производительности, характеризует то, насколько быстро и эффективно новые идеи внедряются в процесс производства и становятся его частью.

Главной проблемой для экономистов, связанной с производительностью, является то, что ее чрезвычайно трудно прогнозировать. Общепризнанный подход к прогнозированию роста производительности, вероятно, лучше всего просматривается в пятилетних прогнозах Бюджетного управления Конгресса. В примере 8.1 ясно видно, что эти пятилетние предположения относительно почасовой выработки являются скользящими средними уровней недавнего прошлого7. Простое предположение о том, что будущее будет повторять недавнее прошлое, может быть не слишком показательным. Но в долгосрочной перспективе, тем не менее, в долгосрочных трендах производительности есть определенные закономерности, которые, как я отмечаю в главе 9, в значительной мере коренятся в человеческой натуре и культуре8, а это дает некую уверенность в возможности использования прошлого для прогнозирования будущего.

Между 1870 г. и 1970 г. среднегодовой рост выработки на человеко-час в несельскохозяйственном секторе Америки (ключевой показатель производительности рабочей силы в несельскохозяйственном секторе9) составлял 2,2%10. Учитывая, что накопление знаний — это чаще всего процесс необратимый, мы можем ожидать постоянного роста уровня производительности11. Более того, если взять любой 15-летний отрезок начиная с 1889 г. (первый год с доступными годовыми данными), то мы увидим, что среднегодовой уровень роста почасовой выработки никогда не превышал 3,2 % и не падал ниже 1,1 % (пример 8.3). Но почему долгосрочный рост производительности в США имеет потолок в 3 % и почему долгосрочный рост производительности относительно стабилен на протяжении более 100 лет?

За исключением первых послевоенных лет12 рост почасовой выработки в большинстве развитых стран составлял максимум 3%13. Но почему нынешние уровни технологий и производительности труда были достигнуты сейчас, а не, скажем, в 1960-е гг., на полвека раньше? Причина, похоже, в том, что мы, люди, недостаточно умны, чтобы сделать такой скачок.

Я предполагаю, что те относительно стабильные темпы роста производительности, которые мы наблюдали с 1870 по 1970 г., несмотря на постоянные рыночные манипуляции, отражают сочетание нашего неизменного врожденного временнóго предпочтения, которое определяет временные горизонты для наших инновационных инициатив, а также нашей врожденной склонности к оптимизму и соперничеству. Они, на мой взгляд, ограничены увеличением способности людей создавать и использовать знания в долгосрочной перспективе. Конечно, прошедшие два тысячелетия не дают нам ничего такого, что говорило бы о большой разнице в интеллектуальном уровне, скажем, Эвклида, Ньютона или Эйнштейна, идолов передовой мысли своих эпох14. Технологические достижения могут накапливаться, но, принимая во внимание очевидный «потолок» интеллектуального развития, темпы накопления знаний, безусловно, ограничены.

Широко принятую парадигму15 оценки и прогнозирования производительности называют мультифакторной производительностью. Попросту говоря, мультифакторная производительность измеряет выработку на единицу труда и капитала, взвешенную по их вкладу в выработку. Изменение выработки, которое не может быть объяснено изменением совместного вклада капитала и рабочей силы, и есть то, что мы называем мультифакторной производительностью. Предполагается, что ее рост обусловлен в основном техническими усовершенствованиями и идеями, которые лежат в основе такого рода усовершенствований, «технологиями» в широком смысле или «инновациями» — в более прикладном значении. Мультифакторная производительность также отражает своевременность доставки людей и товаров; развитие коммуникационных возможностей; рост эффективности использования энергии, материалов и услуг; экономию масштаба; и, наконец, растущую важность использования роботов, которые обеспечивают поддержку уровня производства, но при этом ощутимо сокращают количество часов живого труда. (При этом нельзя сбрасывать со счетов такой фактор, как ошибка измерения. Она может быть чрезвычайно большой.) Внедрение инноваций — ключевой элемент повышения почасовой выработки, что видно в уравнении, приведенном в сноске 19 к настоящей главе.

Мои бывшие коллеги из ФРС в одном из многочисленных исследований, связанных с этой темой, зафиксировали заметную роль информационных технологий и расширения их использования для повышения производительности труда с 1995 по 2006 г.16,17.

Мультифакторный анализ может быть использован для прогнозирования объема производства компаний и почасовой выработки при известном количестве отработанных часов, качестве труда (уровень образования персонала, например), вложенном капитале18 и, наконец, уровня внедрения инноваций (мультифакторная производительность)19. Капиталовложения, их уровень и состав, а также внедренные инновации статистически являются самыми важными детерминантами роста производительности труда.

Доля ВВП, направленная на капиталовложения, достигла пика в конце 1970-х гг., составив примерно 25 %, и с тех пор постепенно снижалась вплоть до 17 % в 2009 г. Основной причиной этого, как я отмечаю в главе 9, является резкое снижение уровня внутренних сбережений, являющихся основным источником финансирования внутренних капиталовложений (наравне с заимствованными иностранными сбережениями). Изменение баланса между социальными благами (главным образом социальным обеспечением, программами Medicare и Medicaid) и сбережениями, как я показываю в главе 9, привело к замещению валовых внутренних сбережений потреблением почти доллар на доллар20. Эти средства изымаются из капиталовложений, и, следовательно, из почасовой выработки.

Перенаправление потока сбережений домохозяйств из капиталовложений в потребление понизило темпы роста производственного капитала, ключевого компонента роста производительности. Как я отмечаю в главе 9, темпы роста почасовой выработки снижались с середины 1970-х гг., но оставались на вполне приличном уровне, не упали ниже 1 % в год в последние кварталы.

Мультифакторная производительность росла на 2,1 % в год в 1947–1965 гг. Эти темпы почти наверняка отражали значительный запас накопленных технологических решений, которые не находили применения в условиях депрессии 1930-х гг. и, конечно, в период Второй мировой войны. Очевидно, что с исчерпанием этого запаса новых идей процесс роста существенно замедлился в 1965–1995 гг. Однако в течение следующего десятилетия он вновь ускорился в результате расширения роли Интернета в информационных технологиях во время бума доткомов, и темп генерирования новых идей и их реализации вырос до уровня первых послевоенных лет. Кризис 2008 г., конечно, приостановил применение очень многих (но ни в коем случае не всех) инноваций.

Прогнозирование инноваций является особенно сложной задачей в основном из-за того, что инновация (идея или реализация идеи) является по определению тем, что никто ранее не осуществлял. В этом смысле инновации невозможно прогнозировать. В ретроспективе очень легко идентифицировать появление телеграфа как важнейшую инновацию XIX в. Но можно ли было предвидеть это до распространения электричества? Понятно, что до открытия электрических свойств кремния никто не мог предвидеть его фундаментального влияния на будущее21.

Я подозреваю, что единственное, для чего пригодны здесь исторические данные, это для объяснения темпов роста инноваций, скажем, за последние полвека. Мы можем сделать общий вывод, что необходимыми условиями для расцвета инноваций являются обеспечение права собственности и другие политические и экономические факторы, которые доказали свое плодотворное влияние на инновационный климат. Склонность к обновлению могут подавлять культурные, религиозные или государственные ограничения.