Читать онлайн «Анти-Popper: Социальное освобождение и его друзья». Страница 9

Кстати, критикуемая Поппером «революция против капитала» (термин Грамши), осуществленная в 1917 г. в Российской империи, есть как раз пример такой диалектической трактовки соотношения политики и экономики. И именно Ленин, как последовательный марксист, показал, что политическая форма в ряде случаев может опережать развитие социально-экономических процессов, что это чревато огромными противоречиями, напряжением в обществе, возможностью социальных взрывов, контрреволюций, реставраций и другими негативными процессами.

Диалектика взаимосвязи политической формы и социально-экономического содержания прекрасно раскрыта и Марксом в его работах, анализирующих конкретные политические события, такие, как «18 брюмера Луи Бонапарта», «Гражданская война во Франции» и др. Приписывать автору этих работ непонимание активной роли политики — это, по меньшей мере, благоглупость.

Остается предположить, что здесь Поппер сознательно грешит против истины в угоду своему стремлению построить обоснование ключевого для него тезиса, в соответствии с которым главная роль в социальных отношениях принадлежит социально-политической сфере, единственно достойной формой для чего является имеющаяся в наличии демократическая система. Описывая признаки этой демократической системы, Поппер воспроизводит некоторые черты современных ему политических систем развитых стран. И эту политическую форму демократии он видит главным инструментом обеспечения экономического, социального и духовного развития общества, считая, что именно так может быть обеспечена свобода. Эту логику Поппера следует рассмотреть подробнее.

Начнем с того, что у Поппера присутствует — как ни странно — критика классического современного либерализма. На это я хочу обратить особое внимание. Поппер понимает, что свобода человека не только состоит в обеспечении некой негативной «свободы от», когда свобода одного вступает в противоречие со свободой другого, а государство обеспечивает защиту слабого от произвола сильного, но и требует определенного общественного вмешательства в экономические процессы. Поппер приводит целый ряд положений, в которых он показывает, что без государственного вмешательства право экономически сильного подавлять экономически слабого может приводить к ограничению реальной свободы последнего. И поэтому, с точки зрения Поппера, необходимо использование государственных механизмов вмешательства в экономическую сферу с целью обеспечения определенных элементов выравнивания социального положения. Давайте рассмотрим эти положения подробнее.

«Я уверен, что несправедливость и бесчеловечность описанной Марксом не ограниченной законодательно „капиталистической системы“ не подлежит сомнению. Особенности этой системы можно лучше понять, используя то, что в предшествующей главе мы назвали парадоксом свободы. Свобода сама себя упраздняет, если она не ограничена. Неограниченная свобода означает, что сильный человек свободен запугать того, кто слабее, и лишить его свободы. Именно поэтому мы требуем такого ограничения свободы государством, при котором свобода каждого человека защищена законом. Никто не должен жить за счет милосердия других, все должны иметь право на защиту со стороны государства. Я считаю, что эти соображения, первоначально относившиеся к анализу царства грубой силы, т. е. физического устрашения, должны быть применены также и к экономической сфере… Неограниченная экономическая свобода может быть столь же саморазрушающей, сколь и неограниченная физическая свобода, и экономическая сила может быть почти так же опасна, как и физическое насилие… Это, конечно, означает, что принцип государственного невмешательства в экономику — принцип, на котором основывается не ограниченная законодательно экономическая система капитализма, — должен быть отброшен. Если мы хотим защитить свободу, то должны потребовать, чтобы политика неограниченной экономической свободы была заменена плановым вмешательством государства в экономику. Мы должны потребовать, чтобы не ограниченный законодательно капитализм уступил дорогу экономическому интервенционизму» (с. 145–146).

Мне кажется важным обратиться к этим тезисам Поппера, поскольку здесь он фактически дает достаточно жесткую критику классического либерализма. Между тем «открытое общество» обычно трактуют как такое, где государство не вмешивается в экономику. В этом смысле Поппер делает первый шаг в направлении к вполне марксистскому пониманию свободы как необходимости создания экономических предпосылок для определенного социального равенства, при том, что, в свою очередь, социальное равенство в марксизме является одной из предпосылок позитивного освобождения (на эту тему мы будем рассуждать во второй части книги).

Здесь я хочу еще раз подчеркнуть позитивную позицию Поппера по отношению к либералам. Любопытно, однако, что эта критика никогда им не доводится до своего логического завершения. В его работе невозможно найти хотя бы один критический пассаж, направленный в адрес своих коллег, у него нет критики радикальных, жестких либеральных доктрин, у него нет критики практики либеральной политики в развитых странах, он абсолютно некритичен в этом отношении даже там, где его теория создает все необходимые и достаточные предпосылки для такого критического отношения. Это не случайно. Дело не только в том, что цель работы Поппера — прежде всего критика марксизма, а не своих коллег. Дело в том, что Поппер лишь под влиянием определенной социал-демократической волны 1950-1960-х гг. выдвинул идею о необходимости интервенционистской деятельности государства для обеспечения определенного перераспределения богатства. Для него это лишь некоторая уступка в трактовке проблемы свободы, которую он понимает все же преимущественно как механизмы, обеспечиваемые политической демократией.

Поппер пытается показать, что у марксистов государство, демократия понимается исключительно как форма подавления господствующим классом класса угнетенного. Действительно, в работах Маркса, и Энгельса, и Ленина можно найти целый ряд положений, в которых они доказывают, что, по сути дела, за политической формой демократии в буржуазном обществе скрывается экономическая власть господствующего класса и угнетения им класса наемных работников. Но это не означает, что Маркс, Энгельс, Ленин и тем более их последователи из числа критических марксистов не видели и не подчеркивали активной роли демократии как важнейшего инструмента и важнейшей цели (подчеркиваю диалектичность — и инструмента, и цели) социально-классовой борьбы пролетариата и в целом эмансипации человека.

Если посмотреть даже не на философские, а на конкретно-политические работы названных выше авторов, то каждый из них специально и многократно подчеркивал, что для наемных работников развитие всех механизмов буржуазной демократии, как можно более последовательное доведение их до максимально возможных форм (включая выборы, сменяемость руководителей, равное экономическое положение руководителей и рядовых работников, возможность участия в управлении для граждан и многое др.) является и ценностью, и важнейшим инструментом для эмансипации человека.

В ряде пассажей Поппер оговаривается, что Маркс признавал ценность негативной свободы, но он все-таки все время пытается приписать Марксу понимание демократии исключительно как одной из форм господства буржуазии, не видя второй стороны медали, — того, что для пролетариата и в целом для процесса эмансипации человека отнюдь не безразлично, в каких формах будет происходить это освобождение. Другое дело, что в любом случае для марксизма демократия в тех формах, какие она принимает сегодня, не есть высшая форма социального освобождения человека, не есть конечная точка, которую не превзойти.

В отличие от марксистов, Поппер видит в современных формах буржуазной демократии фактически «конец истории». Для него единственным достойным и возможным обществом, за которое следует бороться, в том числе с применением насильственных методов, является общество, реализующее именно и только модель демократии, характерную для современных ему развитых стран. Здесь, мне кажется, проявляется ограниченность взглядов Карла Поппера, и мы вступаем в сферу полемики о соотношении негативной и позитивной свободы. Поппер понимает, что не только у марксистов есть определенные возражения по поводу того, что демократия есть универсальный механизм, обеспечивающий равные возможности для всех. Автор вскользь высмеивает, но не оспаривает тезисы о возможности покупки голосов и манипулирования политическими процессами со стороны тех, у кого есть большая экономическая власть. Однако ограничивается одним-единственным возражением: политическая демократия обеспечивает возможность ставить то правительство, которое граждане считают необходимым, и вырабатывать те законы, которые обеспечивают контроль граждан за правительством и правящими кругами. Такая «наивность» может удивить любого профессионального читателя, но оставим это на совести Поппера.