Читать онлайн «Анти-Popper: Социальное освобождение и его друзья». Страница 14

Однако мы договорились различать реальную историю генезиса и логическую модель будущего общества. Что касается последней, то сам Поппер сводит этот анализ к трем простейшим пунктам, которые он сумел сформулировать на основе нескольких отрывочных цитат из двух-трех работ Маркса, потеряв огромную часть марксистского наследия.

«Верно ли, что победа рабочих должна привести к бесклассовому обществу? Я так не думаю. Из того, что вместо двух классов остается только один, не следует, что возникнет бесклассовое общество… Вероятнее всего, развитие общества происходит следующим образом. Те, кто практически находятся у власти в момент победы — революционные лидеры и их соратники, выстоявшие в борьбе за власть, — образуют новый класс — новый правящий класс нового общества. Этот класс представляет собой некий вид новой аристократии или бюрократии, представители которого, как можно предположить, будут стараться скрыть этот факт. Удобнее всего это делать, сохраняя, насколько это возможно, революционную идеологию, пользуясь революционными настроениями, вместо того, чтобы тратить свое время и силы на их разрушение (в соответствии с советом, который давал Парето всем правителям). И вполне вероятно, что они смогут достаточно искусно воспользоваться революционной идеологией, если одновременно будут использовать контрреволюционные тенденции общественного развития. Тем самым революционная идеология будет служить им в апологетических целях: она будет оправданием того, как они используют свою власть, и средством ее стабилизации, короче — новым „опиумом народа“… Эксплуатация не обязательно исчезнет вместе с буржуазией, поскольку вполне возможно, что какие-то группы рабочих после их победы получат такие привилегии, которые равнозначны эксплуатации ими менее состоятельных групп» (с. 162, 163).

Прежде чем прокомментировать эти построения, в качестве небольшого отступления не могу не процитировать пассаж из этой же главы Поппера, где он говорит о том, что для Маркса его пророчества, в том числе пророчества бесклассового общества, были способом бегства от действительности.

«Следует, кроме того, иметь в виду, что пресловутые научные пророчества являются для большого числа людей удобной формой бегства от реальной действительности — бегства от нынешней ответственности в некий будущий рай. При этом преувеличивается беспомощность человека перед лицом того, что в пророчествах о будущем рае характеризуется как всемогущие и демонические экономические силы настоящего времени» (с. 164).

Этот тезис выглядит, по-моему, просто бессовестной клеветой, что вообще-то редко случается в книге Поппера, который обычно достаточно корректно относится к самому Марксу и его творческим последователям. В самом деле, здесь упрек в адрес Маркса, активнейшим образом участвовавшего в борьбе не только за будущее общество, но за демократизацию существовавшего в его время мира, поддерживавшего и профсоюзное движение, и другие социальные инициативы, по меньшей мере неуместен. Вдвойне это неуместно в отношении подавляющего большинства других марксистов, которые, быть может, были когда-то чересчур активны в своей включенности в разрешение противоречий реальной жизни, но никогда не были людьми, закрывающими глаза и убегающими от реальных противоречий в выдуманный мир иллюзий. Я хочу еще раз обратить внимание: попперовский намек на то, что практики социал-демократии не уходят от реальных противоречий жизни и потому делают полезные вещи, а марксисты этим не занимаются, по меньшей мере, заслуживает критики, поскольку, во-первых, борьба за социальные реформы всегда была важнейшим слагаемым для всех марксистов, а не только социал-демократов, и, во-вторых, в решающие периоды истории, такие, как Вторая мировая война, именно политические организации, стоящие на позициях марксизма, оказались наиболее сильными борцами за победу демократии против фашизма. Именно они были главными, кто шел на смерть в рядах Сопротивления, а не люди типа Поппера. Кстати, я не знаю, чем занимался Поппер во время Второй мировой войны, и, может быть, именно он убегал в свои иллюзии «открытого общества» от реальной борьбы против фашизма. Если нет, если он участвовал в антифашистской борьбе, то это делает ему честь, и я с радостью приношу свои извинения, но если да, то это доказывает правомерность моего предположения. Возвращаясь к проблеме, возможна ли другая модель, кроме социалистической, на базе разрешения противоречий капитализма, я бы хотел последовать за логикой самого Поппера, поскольку он к этой теме обращается постоянно, и начну с очередной цитаты.

«Ни Маркс, ни кто-либо другой никогда не показал, что социализм, понимаемый как бесклассовое общество, т. е. как „ассоциация, в которой свободное развитие каждого является условием свободного развития всех“, представляет собой единственно возможную альтернативу жестокой эксплуатации в рамках той экономической системы, которую Маркс описал впервые столетие тому назад (в 1845 г.) и которую он назвал „капитализмом“ Если же кто-то попытался бы доказать, что социализм является единственно возможным преемником не ограниченного, или не регулируемого, законодательно „капитализма“ Маркса, мы, разумеется, могли бы опровергнуть его, сославшись на исторические факты» (с. 164).

Подчеркну, что альтернатива, которую Поппер предлагает ниже, состоит в том, что не ограниченный законодательно капитализм открыл путь новому историческому этапу — этапу политического интервенционизма. Кстати, он показывает, что это не только политический, но и экономический путь, но это другой вопрос. При этом мы можем оставить на совести Поппера то, что он не понимает: государство здесь выступает уже не только как политический, но и экономический субъект, ибо современное регулирование государством процессов воспроизводства, структурной перестройки, социальных отношений и др. — это не вмешательство политики в экономику, это, прежде всего, изменение самих экономических отношений, появление нового типа координации (сознательное регулирование, дополняющее и ограничивающее рынок), нового экономического субъекта, где государство выступает как форма экономических институтов сознательного регулирования. За этой формой скрыты реальные экономические и общественные интересы, которые реализуются при помощи не только государственных институтов, но и таких институтов, как профсоюзы и другие общественные организации. Так что не надо все сводить к политике.

Давайте теперь посмотрим на логику Поппера. Во-первых, тезис о том, что пророчество Маркса было неправильным и на смену капитализму свободной конкуренции пришел не социализм, а интервенционизм, он дополняет тезисом о том, что существуют разные формы этого интервенционизма:

«Не ограниченный законодательно капитализм открыл путь к новому историческому этапу — этапу политического интервенционизма, т. е. вмешательства государства в экономику. Интервенционизм принимает различные формы. Есть его русская разновидность, есть фашистская форма тоталитаризма и есть демократический интервенционизм Англии, Соединенных Штатов и „малых демократий“, лидером которых является Швеция, где технология демократического вмешательства государства в экономику достигла наиболее высокого на сегодняшний день уровня» (с. 164, 165).

Это классический образец уже упоминавшегося нами метода соединения на основе формально общего признака самых различных экономических систем. Здесь так же, как в случае со щетиной, являющемся самым главным признаком, объединяющем ежа и половую щетку; соединяются все экономические системы, в которых государство играет сколько-нибудь активную экономическую роль. Кстати, даже экономические функции государства во многом различаются в названных существенно различных по своей основе системах. За всем этим стоит проблема очень важного исследования различий природы и функций государства в фашистских и мутантно-социалистических системах, их отличия от социал-демократической модели.

Единственное реальное основание, которое можно найти в этом и формально, и по существу неверном высказывании Поппера, — это то, что в основе всех трех интервенционистских систем лежат вполне предсказанные Марксом процессы: необходимость активного вмешательства общества в экономику и прекращение свободной рыночной конкуренции — вот вывод, который был сделан марксизмом на основе анализа противоречий капитализма, обуславливающих необходимость генезиса ассоциированного регулирования обобществленного производства. Это положение было довольно подробно прокомментировано Энгельсом в «Анти-Дюринге», а затем развито в работах и Ленина, и Розы Люксембург, и других марксистов. Единственное, в чем Поппер прав, — в социал-демократических системах такое регулирование пошло по пути реформирования капитализма, а не по пути социалистической революции, но и этот вывод марксисты сделали задолго до Поппера, указав на причины и природу происходящих процессов.