Читать онлайн «Заговор Холокоста: Международная политика геноцида». Страница 27

У Союзников был не один, а целых три способа решить проблему Освенцима. Все они не исключают, а дополняют друг друга. Весной 1944 года было очевидно, что гитлеровская армия так и не смогла полностью оправиться от поражения под Сталинградом. Немецкие войска отступали по всему восточному фронту, как за век до того это уже делал Наполеон. В Африке нес потери знаменитый Африканский корпус. Союзники захватили часть Италии, включая Сицилию. Еще важнее то, что немецкие ВВС Люфтваффе практически полностью потеряли господство в воздухе. Марионеточные режимы в Венгрии, Румынии, Болгарии и Словакии начали понимать, что они стали не на ту сторону. Возможность завоевать добрую волю Союзников стала для них той соломинкой, за которую они должны были ухватиться, чтобы остаться на плаву. В любой день их могли обвинить в ужасных военных преступлениях, совершенных под диктовку немцев. Болгарский посол в Анкаре Николас Балабанов сказал об этом совершенно прямо. В июне 1944 года он пожаловался на варварские бомбежки городов авиацией Союзников и добавил при этом, что если эти бомбежки прекратятся, болгарские евреи не пострадают.

Похожая ситуация наблюдалась и в Венгрии: власти страшно боялись, что Будапешт тоже окажется в руинах. 8 июля 1944 года венгерский правитель адмирал Хорти приказал остановить депортации евреев. Приказ был исполнен, однако к тому времени уже было депортировано 400 тысяч венгерских евреев.

Важно понять, что именно побудило его остановить депортации, потому что так мы сможем увидеть, как этого можно было достичь ранее. Без сомнений, большую роль сыграли обращения Папы Римского и короля Швеции, однако были и другие причины. Чем больше сражений проигрывали немцы, тем больше Хорти боялся разделить с Гитлером ответственность за военные преступления. Затем союзная авиация нанесла удар по военной инфраструктуре Будапешта. Да, военные объекты в Венгрии бомбили и раньше, но на фоне обращений Папы, короля Швеции и поражений Вермахта эта, последняя бомбежка выглядела как красноречивый пример того, что может произойти со всем Будапештом в случае продолжения депортаций.

По «Би-би-си» передавались угрожающие для Венгрии сообщения, однако конкретно Будапешт пока не упоминался. В любом случае Хорти был полон решимости не допустить сплошного бомбометания по Будапешту, что уже произошло с Берлином, Гамбургом, Кельном и многими другими городами.

Скорее всего, в бомбардировке Будапешта не было особой необходимости. Однако если бы Союзники просто пригрозили венграм бомбардировкой, это с большой вероятностью помогло бы остановить депортации, причем гораздо раньше.

Помимо Будапешта, можно было бы разбомбить железнодорожные пути, ведущие в Освенцим. Так можно было бы если не остановить полностью, то хотя бы серьезно замедлить работу адского конвейера. И Союзников не раз просили об этом, причем им давали конкретные наводки. Поезда шли по железнодорожной ветке между городами Косице и Пресов. Кстати, эту дорогу активно использовала и немецкая армия. Ветка между Косице и Пресовом состояла всего из одного пути, перерезать которую не составляло никакого труда.

Но самое главное, Союзников просили уничтожить собственно инфраструктуру убийства: крематории и газовые камеры. 16 мая 1944 года рабби Вейсмандель из Братиславы отправил в Швейцарию зашифрованное послание, в котором просил начать бомбардировку Освенцима. В то время любая отправка сообщений за границу каралась пытками и смертью. 24 мая было отправлено еще одно послание, также закодированное. В Швейцарии оба послания получили и передали представителю Всемирного союза ортодоксальных раввинов, который, в свою очередь, телеграфировал их в свою штаб-квартиру в Нью-Йорке. Президент этой организации Джейкоб Розенхейм 18 июня переправил послания Военному комитету помощи беженцам. Председатель комитета Джон Пеле продемонстрировал отчет Военному ведомству, которое должно было исполнить эту просьбу, как того требовали директивы правительства. К сожалению, Пеле не встретил ни малейшего понимания со стороны военных.

С юридической точки зрения все было предельно однозначно. После откровений Министерства финансов о «согласии правительства с убийством евреев» президент США издал Указ №9417, чтобы пресечь подобные явления на корню. Это произошло в январе 1944 года. В указе черным по белому говорилось, что Военное ведомство, Государственный департамент и Министерство финансов обязаны предпринимать все необходимые усилия для спасения беженцев.

Соответственно, Военное ведомство было обязано принять просьбу Пеле как руководство к действию. Все произошло ровно наоборот: ведомство решило всячески саботировать указ президента и никак не способствовать спасательным операциям. Помощник военного министра, с которым говорил Пеле, находился в сговоре с отдельными сотрудниками Оперативного отдела Военного ведомства, которые занимались срывом всех спасательных инициатив. В частности, они старались не допускать участия военных в каких бы то ни было операциях по спасению. Чтобы не допустить бомбардировку Освенцима и подъездных путей, они придумали ряд отговорок военного плана, которые Пеле, будучи гражданским лицом, просто не мог опровергнуть. Далее мы покажем, насколько абсурдными были эти отговорки. В частности, мы покажем, что американские бомбардировщики неоднократно бомбили цели на расстоянии от 8 до 20 километров от Освенцима, но сам лагерь смерти при этом тщательно обходился стороной.

Рассмотрим подробней, что произошло с запросом Пеле и другим запросом, который примерно в то же время Джейкоб Розенхейм передал в Госдепартамент.

Решения принимаются не кабинетами, а людьми. Какие люди приняли решение о продолжении работы Освенцима? Сразу же после образования Военного комитета помощи беженцам и выхода Указа №9417 Джон Пеле встретился с помощником военного министра Джоном Д. Макклоем. Он попросил военного чиновника отправить копию этого указа командирам непосредственно в театрах военных действий, чтобы они могли оценить ситуацию на местах и внести предложения, что может быть сделано с точки зрения исполнения указа. Макклой сразу же высказался против этой идеи. Он все же отправил копии указа начальникам штабов, однако присовокупил пренебрежительный комментарий:

«Я бы крайне осмотрительно привлекал к этому армию в разгар войны».

Этот комментарий, полностью противоречащий Указу №9417, мягко говоря, не вдохновил командиров ему последовать. Начальники штабов не стали доводить до сведения командиров на местах о том, что правительство требует «принять все возможные меры для спасения жертв вражеских репрессий…» Макклой поручил своему помощнику Гаррисону Герхарду «ликвидировать» запрос на бомбардировку[108]. Запрос был переправлен в Оперативный отдел, где его уже ждал свой человек. Субботним вечером 24 июня 1944 года Оперативный отдел получил инструкцию «изучить» ситуацию, и уже в понедельник 26 июня «изучение» было закончено, а его результаты были отправлены Макклою. Мнением командиров на местах не поинтересовались. Решение, от которого зависели жизни сотен тысяч человек, было принято в кабинетной тиши Пентагона за два выходных дня. Кто конкретно его принял? Мы не знаем, сколько человек принимало участие в «изучении», однако нам известен комментарий полковника Томаса Дэвиса, на столе которого побывали документы. По этому комментарию сразу же становится ясно, какое «изучение ситуации» было проделано. Он сказал: «Я не понимаю, почему армия должна вообще что-то делать»[109]. Позже он сказал в беседе с представителем Макклоя: «Мы здесь, чтобы выиграть войну, а не заниматься беженцами… Конечно, некоторые круги будут на нас постоянно давить, чтобы мы расширили сферу всего этого. Я думаю, что наша позиция должна быть непреклонной»[110]. Так и произошло. Группа логистики Оперативного отдела поддержала принятое решение, и запрос на бомбардировку был успешно «ликвидирован».

Отметим, что 15-я воздушная армия ВВС США в Италии действовала без поддержки других отрядов, расположенных в Англии, и ни одна операция на западноевропейском театре военных действий никогда не была связана с Освенцимом.

Позиция Военного ведомства действительно оказалась более чем «непреклонной». Ведомство разработало целую политику сопротивления Указу №9417. В частности, речь шла о следующем:

«Не предполагается, что формирования вооруженных сил будут задействованы для спасения жертв вражеских репрессий, за исключением случаев, когда такое спасение является прямым следствием военных мер, предпринятых с целью поражения вооруженных сил противника»[111].

Другими словами, военные не собираются планировать никаких спасательных операций. Если при каких-то операциях будут спасены жизни посторонних людей, это произойдет только случайно.