Читать онлайн «Гибридная война. Выжить и победить». Страница 13

На протяжении нескольких лет Киевский институт мировой политики публикует рейтинги наиболее влиятельных лоббистов Украины в мире. Тот факт, что этот вопрос больше интересует негосударственную организацию, а не внешнеполитическое ведомство или президентскую администрацию, кажется весьма красноречивым.

Критерии, которыми пользуется Институт мировой политики при определении лоббистов Украины в мире, просты и прозрачны:

— постоянное привлечение к украинской тематике на международном уровне;

— промоушинг Украины с международных трибун: во время международных конференций, на страницах зарубежной прессы;

— постоянное содействие европейской интеграции Украины.

Анализируя результаты усилий лоббистов Украины в 2014 году, представители Института мировой политики не только констатировали, что по сравнению с прошлым рейтингом свои позиции удержали только президент Литвы Даля Грибаускайте и министр иностранных дел Швеции Карл Бильдт, но и подчеркнули следующее:

«Важно обратить внимание на то, что практически все победители нынешнего рейтинга — это лица, которые не получают вознаграждение за то, что промотируют и отстаивают интересы Украины. Именно поэтому в английском варианте рейтинга мы называем их промоутерами Украины, а не лоббистами. В украинском варианте вполне логично было бы позиционировать их как «бесплатных лоббистов» Украины. Радует, что перечень украинофилов международного уровня, которые отстаивают интересы и достойное место Украины в европейском сообществе, не ограничивается десяткой победителей: эксперты вообще назвали имена 93 человек, которых мы, безусловно, относим к международной сотне Украины за рубежом»[86].

Эксперты Института мировой политики неоднократно называли среди промоутеров Украины еврокомиссара по вопросам расширения и партнерства Штефана Фюле, экс-президента Польши Александра Квасьневского, филантропа Джорджа Сороса и других влиятельных персонажей мировой политики. Им приходилось и приходится бороться за имидж нашей страны «не числом, а умением», зачастую действуя без согласования с официальным Киевом. Это отнюдь не аматорская позиция, а свидетельство отсутствия у официального Киева четкого видения собственного позиционирования в окружающем мире.

Главное отличие между лоббистами интересов России и Украины в окружающем мире заключается в следующем: если первые получают не только средства на осуществление своей деятельности, но и щедрые, пусть и непубличные гонорары (исключение составляют, пожалуй, пиар-агентства, проталкивающие интересы России), то Украину продвигают энтузиасты своего дела, испытывающие искренние симпатии к нашей стране. К сожалению, за годы независимости наступательная стратегия формирования положительного имиджа Украины за рубежом так и не стала предметом государственной стратегии. В результате наша страна во многом пожинает плоды собственной недальновидности на международной арене.

В современном мире важное значение имеет умение государства не только объявить о собственных интересах в той или иной сфере, но и «застолбить» их в сознании международного сообщества. Россия активно использовала советское наследие в 90-х годах ХХ века, убеждая своих западных партнеров, что постсоветское пространство является сферой ее особых законных, едва ли не природных интересов. После чеченской авантюры и заметного охлаждения в отношениях России с США и ЕС Кремль предложил качественно новый формат собственных интересов, вложенный в формулировку «русского мира».

«Русский мир» — идеологическая и умозрительная альтернатива западным ценностям в головах граждан России, Украины, а также ряда других государств, на которые РФ пытается распространить свое влияние. По мнению Владимира Путина, «русский мир может и должен объединить всех, кому дорого русское слово и русская культура, где бы они ни жили, в России или за ее пределами. Почаще употребляйте это словосочетание — "русский мир"»[87].

Стоит обратить внимание на краеугольные камни «русского мира», сформулированные провластным российским политологом Адраником Миграняном: «Нынешнее доминирующее понимание идеи «русского мира» сформировалось на основе нескольких базовых идей традиционной русской государственнической идеологии и некоторых положений, заимствованных из интеллектуальных дискуссий 1990-х — начала 2000-х годов. В сегодняшней публичной риторике руководства России, Русской православной церкви и многих представителей российских интеллектуальных кругов под русским миром понимается преимущественно сообщество людей ("цивилизация"), тем или иным образом связанных с Россией, которое формируется на основе общности:

а) языка и культуры;

б) исторической памяти и связанных с этой общей исторической памятью ценностей;

в) православия;

г) лояльности сегодняшнему Российскому государству, стремящемуся выступать внутри страны и на международной арене как естественный правопреемник российской государственной традиции, органическими составляющими которой являются Российская империя и СССР.

На двух последних составляющих концепции и идеологии "русского мира" (православии и лояльности Российскому государству) в риторике ведущих государственных деятелей РФ акцентируется меньше, однако они (особенно в отношении лояльности Российскому государству) являются менее важными, чем язык, культура и общность исторической памяти»[88].

Полагаю, что «русский мир» можно и нужно рассматривать в качестве универсального сочетания советского и имперского наследия, которое российское руководство пыталось использовать в собственных интересах на постсоветском пространстве. Известный украинский юрист-международник, профессор Владимир Василенко напомнил: «В октябре 2000 года Людмила Путина, в то время супруга президента РФ, в выступлении на Всероссийской конференции «Русский язык на рубеже тысячелетий» провозгласила: «Границы русского языка — это границы России»[89]. Безусловно, на тот момент такая фраза выглядела как зондаж общественного мнения, проверка реакции международной общественности и настроений внутри российского общества и «зарубежных соотечественников». Владимир Василенко справедливо отмечает, что «сформулированный ею тезис является ничем иным, как воспроизведением концепции естественных языковых границ, которую в прошлом сильные государства континентальной Европы, в том числе гитлеровская Германия, использовали для обоснования территориальной экспансии против соседних стран, ссылаясь на наличие там культурно родственного населения» [90].

В 2007 году в президентском послании к Федеральному Собранию Владимир Путин обозначил границы «русского мира» с имперским размахом, опиравшимся на высокие цены на энергоресурсы: «Наша страна исторически формировалась как союз многих народов и культур. И основу духовности самого российского народа испокон веков составляла идея общего мира — общего для людей различных национальностей и конфессий. В этом году, объявленном Годом русского языка, есть повод еще раз вспомнить, что русский — это язык исторического братства народов, язык действительно международного общения. Он является не просто хранителем целого пласта поистине мировых достижений, но и живым пространством многомиллионного «русского мира», который, конечно, значительно шире, чем сама Россия»[91].

По мнению известного теолога Кирилла Говоруна, «в начале 2000-х годов, однако, эта концепция («русского мира») превратилась в нечто иное, что может быть охарактеризовано как неоимперский проект. На этом этапе в его дальнейшее развитие включилась Русская православная церковь — главным образом через площадку Всемирного русского народного собора. Таким образом, в дополнение к своей культурной основе «русский мир» приобрел еще один важный ингредиент — религиозный. Культурный и религиозный элементы были объединены в то, что было определено как «русская цивилизация».

Чтобы лучше определить траекторию развития «русского мира», мы должны рассмотреть схожий проект, который реализовывался двумя столетиями ранее и который по аналогии можно назвать «немецким миром». Идея использовать немецкий язык и культуру с целью объединения разобщенного немецкого народа является важным прецедентом, который не может быть проигнорирован при изучении современной идеи «русского мира». Пути эволюции «русского мира» и «немецкого мира» поразительно похожи[92].

Если проект объединения Германии «железом и кровью», равно как и попытки немецких политиков в межвоенный период удерживать соотечественников, оказавшихся за пределами Германии, в сфере своего влияния (чем успешно воспользовался Адольф Гитлер) имели преимущественно светский характер, то для продвижения идеологии «русского мира» далеко не последнюю роль играет Русская православная церковь. И именно Украина в данном случае выглядит главной мишенью воздействия Кремля, использующего в своих интересах Русскую православную церковь и ее предстоятеля Кирилла. В этом нет ничего удивительного, ведь Украинская православная церковь Московского патриархата является крупнейшей составляющей РПЦ [93].