Читать онлайн «Цель и средства. Политика США в отношении России после «холодной войны»». Страница 39

В долгосрочном же плане политика поддержки реформаторов сталкивалась с трудностями, поскольку сами они едва удерживались у власти. Гайдар ушел в отставку еще до того, как Клинтон пришел в Белый дом. Чубайс оставался в Госкомимуществе, Фёдоров — в Минфине и еще некоторое количество деятелей меньшего калибра оставалось на правительственной службе в течение 1993 года. Их позиции на какое-то время укрепились осенью 1993 года, когда Гайдар вернулся в правительство в качестве министра экономики. Однако вскоре после парламентских выборов 1993 года Гайдар и Фёдоров были вынуждены уйти в отставку, оставив Чубайса единственным видным реформатором в правительстве. В знак солидарности с Гайдаром экономисты Сакс и Аслунд тоже ушли со своих постов западных советников российского правительства{300}. Это поставило администрацию Клинтона перед дилеммой: стоит ли пытаться начинать работать с Виктором Черномырдиным и другими деятелями, чья приверженность делу реформ вызывала сомнения, или надо подождать, пока реформаторы вернутся к власти? Творцы политики, пребывание которых в коридорах власти ограничено конкретным сроком, не отличаются терпеливостью, и команда Клинтона не была исключением. Вице-президент Альберт Гор постепенно установил тесные личные отношения с Черномырдиным, что превратило вице-президента и его аппарат в прочерномырдинское лобби в администрации.

Представители Министерства финансов США после некоторых колебаний пришли к выводу, что не могут ограничиваться контактами с небольшой группой молодых реформаторов, которые то входили в правительство, то уходили из него. И они не могли, в отличие от администрации Буша, пассивно наблюдать за провалом реформ — особенно в сфере макроэкономики. Вместо этого они выбрали активную наступательную стратегию. Бывший профессор Саммерс прочел несколько лекций по макроэкономике российскому премьеру, что Тэлботт описывал как намеренную обработку Черномырдина по «полной программе» Саммерсом{301}. Черномырдин в конце концов после нескольких лет ограниченных реформ получил «экономическую степень», которую российские либералы называли самым дорогим образованием в истории.

Наряду с оказанием технической поддержки реформаторам в проведении экономических реформ, а российскому правительству — в сдерживании роста инфляции и достижении стабилизации еще одним важным компонентом помощи России уже в 1993 году было развитие торговли и инвестиций. В следующем году это направление получило еще больший импульс. На этой второй фазе оказания экономической помощи всевозрастающую роль в реализации программ стали играть организации, ранее специально созданные с этой целью: Корпорация по зарубежным частным инвестициям (КЗЧИ) и американское Агентство по торговле и развитию (АТР){302}. В этот период расширялись и создавались новые программы для России и других посткоммунистических стран, включая создание в Министерстве торговли США делового информационного центра для новых независимых государств, а также иные программы, направленные на содействие развитию бизнеса.

В администрации Клинтона считали, что торговля и инвестиции будут способствовать успеху рыночных реформ в России{303}. Идея оказания помощи американским компаниям, действовавшим в этом направлении, отвечала планам Клинтона по стимулированию американской экономики. Сторонники этих программ считали, что Корпорация по зарубежным частным инвестициям, Агентство по торговле и развитию и Эксимбанк являлись ключевыми американскими организациями, в задачу которых входило «подготовить площадку» для американских экспортеров, чьи иностранные конкуренты получали субсидии от правительств своих стран. Особую заинтересованность в развитии этих программ проявляли представители Конгресса США. Как заявил сенатор-республиканец от штата Кентукки Митч Макконнел, возглавлявший Сенатский комитет по ассигнованиям на зарубежные операции, «мы сможем укрепить общественную поддержку иностранной помощи, если более четко поставим ее на службу интересам американского бизнеса»{304}. К середине 90-х годов примерно 20% всех операций КЗЧИ было связано с высокорискованными рынками бывшего Советского Союза{305}. Операции на российском рынке также составляли существенную часть портфелей АТР и «Эксимбанка».

Принципиальным новшеством в плане развития торговли и инвестиций явилось создание американо-российской двусторонней Комиссии по экономическому и техническому сотрудничеству — Комиссии Гора-Черномырдина. Возглавляемая двумя сопредседателями — вице-президентом Альбертом Гором и председателем правительства России Виктором Черномырдиным, эта межправительственная комиссия заседала раз в шесть месяцев. Идея комиссии была в неофициальном порядке предложена российским министром иностранных дел Андреем Козыревым Строубу Тэлботту в апреле 1993 года, в ходе подготовки к встрече в Ванкувере, как способ стимулирования процесса становления нового российского государственного аппарата. В ходе первой же встречи с Ельциным Клинтон предложил эту идею своему российскому коллеге. Ельцин согласился с предложением, как только понял, что партнером Гора будет Черномырдин, а не его собственный вице-президент и противник Александр Руцкой{306}.

Своим главным приоритетом комиссия сделала развитие торговли и инвестиций, сосредоточившись вначале на сотрудничестве в области космоса и энергоносителей, а впоследствии превратившись в главный форум для урегулирования всех спорных вопросов — от российского экспорта в Иран ядерных технологий до импорта американской курятины в Россию. Комиссия Гора-Черномырдина была создана «для поддержания динамики развития отношений путем проведения регулярных встреч»{307}. Липтон так говорит о работе комиссии: «Столь интенсивное взаимодействие между правительствами двух стран было новым моментом в американской истории. Принимая во внимание состояние дел в России, это был очень мудрый шаг. В то время я не знал, что это была идея Козырева. Комиссия помогла им на нашем примере лучше понять, как работает правительство. Это также позволяло нам знакомиться с представителями российской элиты. Они участвовали в подготовке заседаний. Там можно было познакомиться с заместителем министра или еще с кем-то. Это давало нам возможность решать конкретные проблемы, которые были в сфере деятельности комиссии, и поощрять определенные тенденции»{308}.

По мере развития инвестиционной деятельности в России и других постсоветских странах за счет американской финансовой помощи был создан ряд инвестиционных фондов. В конце 1997 финансового года AMP выделил 440 млн. долл. Американо-Российскому инвестиционному фонду и еще 50 млн. долл. для двух других инвестиционных фондов, созданных при поддержке ЕБРР{309}.

Некоторые аспекты и секторы экономики получали меньше внимания со стороны тех, кто занимался в США вопросами экономической помощи. В начальный период своего кратковременного пребывания у власти Гайдар и его правительство имели в виду обеспечить некий минимальный уровень экономической поддержки тем слоям населения, которые в наибольшей степени пострадали от шока либерализации цен. Некоторые западные советники, включая Джефри Сакса, подчеркивали необходимость западной помощи в этой критически важной сфере базовых реформ{310}. В ходе подготовки к американо-российской встрече в Ванкувере российский министр финансов Фёдоров предложил создать фонд социальной помощи в размере 3-4 млрд. долл.{311} Российское правительство, однако, не располагало средствами для создания более прочной «сетки социальной безопасности», а Запад не протянул руку помощи. В реальности страны Запада и международные финансовые учреждения оказали весьма скромную помощь в создании новой системы социального обеспечения в России. Клинтон считал, что он не может просить американский народ платить за социальную безопасность России, в то время как многие американцы сами нуждались в большей защите. Только в апреле 1997 года Всемирный банк подписал крупное соглашение с Россией о предоставлении целевого кредита, предназначенного главным образом для реструктуризации социального сектора. Правительства западных стран также не выделяли достаточных ресурсов для разъяснения процесса экономических реформ. Сфера образования также не получала должного внимания на начальном этапе экономической помощи{312}.