Читать онлайн «Политическое лидерство. Путь к всеобъемлющему анализу». Страница 13

Таким образом, «нормальная» ситуация порождает тип лидеров-менеджеров, Когда же общество находится под угрозой, от лидеров требуют стать «утешителями» или «защитниками». Менеджерства уже недостаточно.

Но лидеры-менеджеры неэффективны даже тогда, когда потребность в переменах ограничена. Менеджерство связано только с решением возникающих проблем, когда не требуется никакого обновления и никаких реформ. Если существует неудовлетворенность некоторыми институтами или некоторыми направлениями политики, лидеры, являющиеся «чистыми менеджерами», не могут предложить удовлетворительных решений. Недовольство растет, и лидерам приходится становиться «регулировщиками» или новаторами. Иначе они будут заменены или напряженность в обществе будет возрастать.

Общество, в котором высока неудовлетворенность — это общество, где сильны конфликты. В фокусе конфликтов может оказаться то государство, в котором существует длительная традиция централизма или авторитаризма; в нем могут оказаться и различные группы населения, если в стране четко выявлено разделение по племенным, этническим, религиозным или классовым линиям. Обе эти стороны могут сочетаться друг с другом. Во всех этих случаях лидеры сталкиваются с требованиями перемен, по крайней мере, со стороны какой-то части населения. Возможно и выдвижение противоречивых требований, когда одна часть населения выступает за перемены, а другая — за сохранение статус-кво.

Такое положение дел имеет следующие последствия. Во-первых, лидеры, которые желают или могут быть только «менеджерами», быстро свергаются как непригодные. Во-вторых, существующим лидерам приходится часто модифицировать свои цели и идти трудным промежуточным путем между сохранением статус-кво и реформами (или даже преобразованиями). В-третьих, поскольку этот путь и в самом деле труден, появляются альтернативные лидеры, которые заявляют, что они лучше воплощают требования той или иной части электората. В-четвертых, при сохранении такой ситуации напряженность может возрастать, будет происходить эскалация требований той или другой стороны, и требование сохранить статус-кво может столкнуться со столь же настойчивым требованием революционных преобразований.

Однако уровень недовольства может возрасти, если, например, конкретные требования не были удовлетворены в течение предшествующего периода. Тогда на лидеров будут нажимать, чтобы они осуществляли более глобальные изменения. Лидеры могут оказаться вынужденными пересмотреть «политическую» повестку дня или выдвинуть программу реформ. Если они этого не сделают, альтернативные лидеры могут выйти на первый план и заявить о своей способности предложить такие решения, на которые неспособны нынешние лидеры. Однако иногда реформы осуществляются лидерами, которые и до этого находились на посту.

Разумеется, ситуация может быть еще более сложной, поскольку давление может осуществляться по различным направлениям. Скажем, давления за сохранение системы не возникает, пока не возникает также давления, за изменения в обществе. По мере постепенной эскалации напряженности ситуация будет складываться не в пользу лидера-утешителя иди лидера-реформатора, а в пользу руководителя, способного сохранить статус-кво любой ценой, с одной стороны, и в пользу лидера, готового на революционные изменения, с другой.

Уровень внутреннего конфликта, при котором раздаются мощные требования призвать лидера, готового выполнить революционные требования, должен быть очень высок. Однако такой уровень конфликта не достигается в один миг или очень быстро. Конфликт порождается либо ухудшением социальных условий, либо новыми социальными условиями, которые, в свою очередь, вытекают из перемен в экономике.

Связь между личными качествами лидеров и их влиянием остается неясной и туманной. Биографии и автобиографии дают летальные описания личных качеств лидеров, имеющих, с точки зрения авторов, большое значение. Действительно, в недавних психологических и психоаналитических исследованиях предпринята попытка связать влияние лидеров с характерными особенностями их личности или с событиями, которые произошли в детстве. И все-таки, несмотря на подобные подходы, роль индивидуальных качеств пока еще остается недоказанной.

Мы нуждаемся в понимании роли личности, чтобы увидеть, как она способна изменить ход событий. Мы должны суметь разложить черты личности на составляющие их элементы и показать, как они по-разному сочетаются в различных случаях. Системный анализ должен дать нам средства точной оценки корней личностного влияния; он должен идентифицировать компоненты личности и связать их друг с другом и с влиянием лидеров.

Такая цель пока еще далека. В контексте политического лидерства системные исследования начались относительно недавно, кроме имеющих многовековую традицию оценок конкретных руководителей. Стоит отметить, что множеству усилий, предпринятых в области психологии, противостоит ограниченное число исследований общего характера. Но даже в плане общей психологии пока еще не выработано всеобъемлющего подхода, который мог бы косвенным образом быть применен к политике, кроме того, выводы часто оказываются противоречивыми или неточными. Проанализированные типы лидерства обычно являлись достаточно простыми.

Интерес к личности политических лидеров всегда был большой и не только в политической науке, но и в истории и литературе.

Значительная часть исследований в этой области объясняла действия и события специфическими обстоятельствами, при которых один человек «вовлечен» больше, чем другой, а не общими факторами, применимыми к слою лидеров.

Наряду с этой «индивидуалистической» традицией, политическая наука и эмпирическая социология интересовались в первую очередь рекрутированием политических элит. Были предприняты попытки проанализировать биографию лидеров, чтобы оценить роль таких факторов как социальное происхождение, образование, род занятий и идеология в отборе лидеров. И хотя профиль этих исследований скорее социологический, чем психологический, все же исследования индивидуумов и исследования элит в некоторой степени обогатили друг друга. Психологический анализ стал более общим, например, проявилось внимание к определению «измерений», применимых ко всем типам политических лидеров.

Национальные политические лидеры никогда не рекрутировались пропорционально тем группам, которые образуют руководимое ими население. В подавляющем большинстве лидеры, приходящие к власти, — это мужчины старше 56 лет; около 23 из них имеют высшее образование; принадлежат они к среднему или высшему классам. Разумеется, в зависимости от страны, региона или режима могут быть вариации; например, в коммунистических государствах среди лидеров больше выходцев из рабочего класса. Но, в целом, профессионалы (и особенно юристы), гражданские служащие, преподаватели и военнослужащие имеют больше шансов стать лидерами. Поэтому не может быть такого, чтобы каждый американец имел одни и те же шансы стать президентом Соединенных Штатов, несмотря на постоянные утверждения обратного.

Создалось мнение, что возраст или род занятий лидера не оказывают очень сильного и ярко выраженного влияния на его эффективность.

Поэтому, должно быть, переменные величины, определяемые социальным происхождением, не осуществляют заметного воздействия на влияние лидеров. Такой вывод нашел косвенное подтверждение в работе Рийэя и Филлипса, посвященной революционным лидерам. Хотя среди революционеров есть и представители «низшего класса», но преимущественно это выходцы из среднего класса, в общем, из того же социального слоя, что и остальные лидеры. Среди них были и юристы, и военные, значительное большинство получило высшее образование; это не были очень молодые люди; они в основном представляли этнические и политические группы. Большинство из них вы росло в «нормальных» семьях.

Перед тем, как приступить к дальнейшему изучению возможного влияния демографических характеристик, имеет смысл проанализировать один достаточно специфический показатель, который оказывает, видимо, некоторое воздействие на цели лидерства и его эффективность: каким ребенком по счету в семье родился лидер. Хотя воздействие такой переменной величины не получило всеобщего подтверждения, исследование относительно американских президентов и британских премьеров говорит о различной роли лидеров в зависимости от того, были ли они единственным ребенком в семье, старшим или младшим. Было сделано два вывода. Во-первых, представляется, что первые и единственные сыновья лучше справляются с кризисными, чем с обычными ситуациями. Самый интригующий аспект этого допроса в том, что население, видимо, подтверждает данный фактор: если американские выборы разделить на «кризисные» и «некризисные», первые или единственные сыновья избирались в 8 из 9 случаев кризиса, в то время как в ходе «некризисных» выборов младшие сыновья избирались в 12 из 21 случая.