Читать онлайн «Враг народа». Страница 81

Осенью 2004 года я первым сделал шаг к примирению с Глазьевым. Я постарался успокоить страсти и наладить конструктивную работу всего нашего депутатского объединения. Вскоре численность фракции выросла до сорока человек — за счет перешедших на нашу сторону независимых депутатов. В конце концов, мне удалось вернуть Глазьева к совместной работе, и, надеюсь, прошлый конфликт он, как и я, уже выбросил из своей памяти. Главное, что фракция «Родина» продолжала четко следовать своей предвыборной программе, не нарушив ни одного пункта нашего договора с избирателями.

В отличие от «Родины», где внутренняя жизнь, не сдерживаемая бюрократическими табу, «била через край», «Единая Россия» сразу после выборов окончательно потеряла вкус к политической жизни, осунулась и понуро поплелась за кремлевской администрацией. Она побоялась возразить Кремлю даже в тех вопросах, от которых напрямую зависела репутация всего парламента.

«Единая Россия» с самого начала пыталась делать вид, что она ни при чем и ни на что не влияет. На самом деле «Единая Россия» — это председатель Госдумы, семь его заместителей, руководители всех 29 думских комитетов и 310 депутатов из 450. Кроме того, это объединения депутатов в 85 субъектах РФ, причем более чем в половине региональных парламентов «единороссы» имеют абсолютное большинство депутатских мандатов. Без утверждения депутатами «Единой Россией» не может быть принят ни один закон, ни одно более-менее значимое парламентское решение. Более того, «Единая Россия» частично контролирует и исполнительную власть, имея в своем составе помимо двух министров и вице-премьера еще и 69 глав субъектов РФ (из 89).

Началась работа нового созыва Госдумы с того, что «Единая Россия» молча сглотнула отказ правительства пересмотреть грабительские тарифы так называемой «автогражданки». И это несмотря на то, что понижение страховых выплат было одним из пунктов их предвыборной программы.

Затем думское большинство протащило «людоедский» Жилищный кодекс, лишивший десятки миллионов граждан России надежды на обретение когда-либо нормального жилья. «Родина» пыталась привести «Единую Россию» в чувство. Мы предложили рассмотреть подготовленный нашим коллегой, специалистом по социальным вопросам депутатом Олегом Шейным альтернативный законопроект, сравнить оба текста, обсудить их публично с тем, чтобы принять сбалансированный закон, отвечающий интересам граждан. Однако «единороссы» его просто проигнорировали.

В знак категорического протеста против такого наглого подавления думского инакомыслия мы были вынуждены громко «хлопнуть дверью» и покинуть зал пленарного заседания, однако даже такой решительный протест оппозиции не помог «инвалидам слуха, речи, зрения и мысли» придти в сознание. Вечером того же дня в эфире передачи «К барьеру» на НТВ я встретился с основным докладчиком ЕР по Жилищному кодексу, вице-спикером Думы Георгием Боосом (человеком Лужкова, ныне ставшим губернатором Калининградской области). Доводы фракции «Родина» по жилищной реформе, изложенные мной в ходе дебатов, оказались настолько убедительны, что мой перевес над оппонентом по звонкам в студию НТВ говорил сам за себя — мне удалось опередить Бооса более чем в шесть раз.

Наши противники не хотят разговаривать с оппозицией в зале заседаний. Они считают, что механический перевес депутатских голосов и контроль над всеми депутатскими комитетами позволяет им закрывать глаза на то, что общество думает иначе, чем «партия власти». Но демократия (не путать с «суверенной демократией») как раз и состоит в том, что власть в своих действиях должна ориентироваться на общественное мнение. Если же власть игнорирует общественное мнение и объективные потребности развития нации, значит, она руководствуется интересами иных сил. В данном конкретном случае речь могла бы идти об интересах строительной мафии. Сложно найти другое объяснение.

Вскоре для Думы наступили самые мрачные за всю ее историю времена — кремлевская администрация с подачи наиболее безответственных правительственных либералов распорядилась в кратчайшие сроки продавить через парламент фактический отказ государства от своих социальных гарантий населению. Этой «Операции Ъ», в которую министры Кудрин и Зурабов помимо президента Путина втащили еще и все думское большинство, было присвоено кодовое наименование «монетизация льгот». На самом деле об отмене «льгот» в этом объемном законопроекте говорилось меньше всего. Главный его смысл сводился к стремлению федеральной власти переложить на плечи местного самоуправления основные заботы социальной политики.

Принятие федерального закона № 122 о «монетизации льгот» отменяло несколько десятков иных законов, вообще не имеющих отношения к социальным вопросам, например, закон о государственном заказе на строительство стратегических ядерных сил. Так, под шумок грандиозного политического скандала, вызванного планами «монетизации», министры решили сбросить с себя — как крошки со стола — обязанности по исполнению важных государственных задач.

Во всей этой нехорошей истории речь, конечно же, даже не заходила об отмене «льгот и привилегий» государственной бюрократии — спецмашин, госдач, депутатской неприкосновенности, спецпайков, премиальных за «особо сложные условия труда и ненормированный рабочий день». Нет. Это все как раз решено было оставить.

Чтобы «смазать» Думу накануне проталкивания через нее нужного голосования, специальным указом президента денежное содержание депутатов было поднято в несколько раз. «Льгот» решено было лишить не депутатов и министров, а народ — десятки миллионов пенсионеров и бюджетников, то есть тех, кто лечит, учит и защищает. Миллионы граждан России — жители территорий, приравненных к Крайнему Северу, сельская интеллигенция, ветераны труда, дети-инвалиды, ликвидаторы-чернобыльцы, герои СССР и России, — благополучие всех этих людей было брошено в топку очередной авантюры ГРЕФорматоров.

Зависимые от малейшего каприза Кремля губернаторы в массе своей подло смолчали, хотя и понимали, каким бедствием для их регионов может обернуться эта выходка власти, экспериментирующей на народе.

А что же Путин? Мне удалось дозвониться ему непосредственно перед началом голосования в Думе поправок к этому закону:

— Владимир Владимирович, вам должно быть известно содержание этого законопроекта, поэтому я не могу не предупредить вас, что больнее всего он ударит по тем простым гражданам России, которые составляли до сих пор основу ваших избирателей. В сельской местности это учителя и врачи, которых теперь вы лишаете 25-процентной надбавки к зарплате. В Сибири и на Дальнем Востоке, где у нас и так население катастрофически сокращается, вы лишаете людей «северного коэффициента». И так можно продолжать перечисление проблем, с которыми столкнутся далеко не самые богатые граждане. Я не понимаю, зачем вы рушите свой авторитет в среде этих людей.

Президент, подумав несколько секунд, сказал:

— Хорошо, скажите Кудрину, что я против отъема льгот у сельской интеллигенции. И по северянам тоже.

Я опешил. Конечно, мне совсем не трудно было спуститься в зал пленарных заседаний Думы, где в правительственной ложе восседал министр финансов, и передать ему слова Путина. Но сама ситуация показалась мне абсурдной: президент через лидера парламентской оппозиции передает указание своему министру!

Возможно, Путин до конца не доверял выкладкам своих министров и советников, сомневался в правильности их расчетов и своевременности подобных жестких антисоциальных действий радикалов из либерального лагеря. Но остановить их он тоже не решался. Президент плыл по течению, не подозревая, что за поворотом ведомый им государственный корабль поджидают смертельно опасные рифы.

В отличие от главы государства правительственные радикалы не терзались сомнениями. Они не собирались останавливаться. Под новый закон уже были размещены многомиллиардные заказы на приобретение импортных лекарственных препаратов. Они обещали фармацевтическим и закупочным компаниям новые сверхприбыли, ради которых можно не только антинародный закон протащить, но и всю Думу разогнать. Никто, в том числе и в правительстве, не забыл Черный октябрь 1993 года. Знали, что в случае чего, за Кремлем «не заржавеет».

В общем, «единороссы» вступили с правительством в сговор по расчистке политической улицы под закон о «монетизации» и введению «режима замалчивания» в СМИ всех протестов оппозиции, дав «зеленый свет» наступлению власти на социальные права граждан.

Чтобы успеть подписать закон до рассмотрения проекта бюджета на очередной год, депутаты ЕР даже прервали свои летние отпуска и собрались на внеочередное заседание в августе, видимо, рассчитывая, что большинство льготников находится на дачах и не сможет толком узнать о принимаемых законопроектах. За один день пленарного заседания, в нарушение регламента и парламентских традиций, «медведи» «обсудили» несколько тысяч (!) поправок и оформили свое решение голосованием проправительственных фракций — ЕР и ЛДПР.