Читать онлайн «Сталин и евреи». Страница 17

Во-вторых, евреи заняли только небольшую часть Крыма, или 6,8 % пахотной земли полуострова. Еврейские деревни располагались тремя крупными анклавами. Первый — на западе Крыма, между Евпаторией и Красноперекопском. Второй — вокруг Джан коя, в радиусе примерно 50 км от него. Третий анклав был севернее Симферополя, в верховьях реки Салгир. Еврейское население было разбросано по обширной территории и представляло собой компактное население только в статистическом смысле этого слова. На деле еврейские деревни местами перемежались с татарскими, русскими, украинскими и немецкими. Занимая только небольшую часть Крыма и представляя собой небольшую часть его населения, евреи, понятно, не могли претендовать на то, чтобы провозгласить Крым только и исключительно своей автономией.

В-третьих, в 1927 году, как известно, произошло сильное охлаждение отношений между главными капиталистическими странами и СССР. В воздухе запахло войной и угрозой интервенции. Это обстоятельство поставило крест на всех предположениях, что в Крым будут переселяться евреи из-за рубежа: из Палестины, США и европейских государств. К тому же, отказав крымским татарам в репатриации татар, живущих за пределами СССР, советское правительство вынуждено было отказать в этом же и евреям, дабы не поджечь и без того напряженную межнациональную обстановку в Крыму.

В общем, успех еврейской земледельческой колонизации в Крыму определенно состоялся, но от первоначального плана провозглашения в Крыму еврейской автономии по политическим соображениям отказались. Достаточно было и того, что появился новый, весьма крупный и ценный район многоотраслевого сельского хозяйства.

Одним из важных итогов крымско-еврейской эпопеи стало то, что ощутимо изменился социальный состав советского еврейства. В нем значительно выросла доля самодеятельного населения, то есть кормящегося своим трудом и независимого от благотворительности. Еще в 1926 году таких было 38,9 % от общей численности евреев, а в 1928 году доля поднялась до 43,4 %. Количество занятых среди евреев увеличилось на 75 тысяч человек, в основном за счет перехода к крестьянскому труду. Это тоже был результат, ради которого стоило поработать.

Биробиджан всегда привлекал какое-то особое внимание. Это же действительно удивительное дело — Еврейская автономная область на Дальнем Востоке, на Амуре, в краю, где никаких евреев отродясь не бывало. Само название Биробиджан кажется каким-то нерасшифованным еврейским иероглифом, а вся эта еврейская автономия представляется сплошной загадкой. Как это так вышло, что во всем обширном Советском Союзе не нашлось места, более подходящего для еврейской автономии, чем берег Амура на другом конце страны, на границе с тогдашней Маньчжурией, оккупированной японцами?

Насколько можно судить из довольно многочисленной литературы, посвященной Биробиджану, ответов на эти вопросы так и не было предложено. Биробиджан определенно выпадал из еврейской истории, среди некоторых произраильски настроенных авторов распространялось даже убеждение, что само по себе создание Биробиджана есть выражение антисемитизма. Мол, специально выбрали такое место для евреев, куда никто больше не поехал, и отправили, как в ссылку.

Конечно, рассматривая историю Биробиджана в отрыве от остальной истории еврейской земледельческой колонизации, а также в отрыве от общей истории Советского Союза, мы ничего в этом не поймем. Биробиджан вытекал из результатов еврейской земледельческой колонизации Крыма, и специфика этого проекта целиком определялась этим фактором. В Крыму оказалось невозможно создать еврейскую национальную автономию по причине сложных межнациональных отношений и соперничества между разными национальностями. За Биробиджан ухватились потому, что там появилась возможность добиться цели и создать-таки еврейскую национальную автономию с достаточно многочисленным и компактно проживающим еврейским населением.

Дальний Восток вовсе не был совершенно незнакомой для евреев территорией. Еще до революции началось переселение тех, кто имел право селиться вне пределов черты оседлости, в дальневосточные города: Владивосток и Хабаровск, а также в Харбин, после того как через него прошла Китайско-Восточная железная дорога. Значительное еврейское население было в Кяхте, через который шла торговля с Монголией и Китаем.

После Гражданской войны на территории Дальневосточной Республики проживало 10,6 тысячи евреев[79]. Однако после начала массовых арестов тех, кто был связан с сионистами, в 1923 году Владивостокское отделение Сионистской организации объявило о самороспуске, после чего почти все ее руководители имигрировали в Харбин. Еврейская имиграция в Харбин оказалась довольно значительной, поскольку в 1926 году на территории Дальневосточного края проживало 7,7 тысячи евреев. Некоторая часть этой убыли, конечно, пришлась на изменение административно-территориального устройства, но основная часть убыли — это имиграция в Харбин.

Еврейское население Дальнего Востока, как и везде в СССР, отличалось высоким уровнем грамотности — 81,6 % населения. Однако здесь сказывалась высокая степень ассимиляции, грамотностью на идише владели только 12 % еврейского дальневосточного населения.

Так что нельзя сказать, что еврейская колонизация Биробиджана была ссылкой в необжитые и непривычные для евреев края, как это часто преподносится в литературе. Еврейская община, сложившаяся на Дальнем Востоке, наглядно показывала принципиальную возможность переселения и укоренения в этом регионе, весьма отличном от Украины, Белоруссии и Крыма.

Вообще, в названии Биробиджан нет ни капли еврейского. Это название образовано от сложения названий рек, притоков Амура, между которыми расположился район земледельческой колонизации. Этимология названий восходит к эвенкийскому языку: Бира — «река», «Биджан» — постоянное стойбище.

К 1920-м годам в этом районе, между Бирой и Биджаном, с юга ограниченном Амуром, по которому проходила граница, были станицы и деревни казаков и крестьян. Казаки здесь появились с 1854 года, поселились вдоль Амура для охраны границы, организации постов, поддержания почтовой службы и судоходства по Амуру. В 1915 году через эту территорию прошла железная дорога, построенная для того, чтобы транспортное сообщение с Владивостоком не проходило только по китайской территории. Теперь это главный ход Транссибирской магистрали. В том же году в месте, где железная дорога пересекала реку Биру, была основана станция Тихонькая, которая дала начало будущей столице еврейской автономии.

Таким образом, в 1920-х годах это была уже более или менее обжитая территория, с постоянным населением, весьма неплохим, по дальневосточным меркам, транспортным сообщением. Тогда мало какие районы имели выход к железной дороге. Потому сразу же после образования Дальневосточного края междуречье Биры и Биджана стало рассматриваться как перспективный район для крестьянской колонизации. В 1925 году экспедиция Дальневосточного земельного управления обследовала Биро-Тунгусский район и распланировала поселение 133 тысяч человек на площади в 790 тысяч десятин. Район был внесен в десятилетний план колонизации Дальневосточного края[80].

Земли там было много. Скажем, казачьи хозяйства в Екатерино-Никольском и Михайло-Семеновском районах имели по 150 гектаров на хозяйство (всего 2194 казачьих хозяйства имели 330 тысяч гектаров земли), но реально распахивали только по 8 гектаров, или 5,8 % выделенной им земли[81]. При том что казаки занимали далеко не всю территорию Биро-Тунгусского района, общая его площадь составляла 6,9 млн гектаров. На этот земельный клин можно было вселить еще много крестьян.

При несколько другом стечении обстоятельств, Биро-Тунгусский район мог бы и не получить никакой еврейской автономии, стать одним из районов переселения русских или украинских крестьян, какие были по Амуру и Уссури. Тем более что часть еврейских руководителей, в частности Ларин, и часть еврейской общественности были против переселения на Дальний Восток. И не только по причине нежелания ехать далеко от родных мест. Еще немаловажная причина заключалась в том, что зарубежные еврейские организации оказывали помощь еврейской земледельческой колонизации на Украине и в Крыму. От какого-либо дальневосточного проекта «Джойнт» отказался сразу.

Но вмешались обстоятельства, которые заставили свернуть переселение евреев в Крым. Альтернативы, на которых настаивал Ларин, связанные с Сивашем и приазовскими плавнями, были отвергнуты как слишком дорогостоящие. Оставалось искать землю где-то в другом месте, в восточных районах СССР.