Читать онлайн «Инквизиция». Страница 78

Дело в том, что папский престол стремился повсеместно превратить инквизицию в инструмент своего, т. е. папского, влияния, использовать ее для обеспечения преобладания церковной власти над светской, добывать с ее помощью золото только для своей казны. Испанская же инквизиция, возникшая с благословения папы Сикста IV в 1478 г., оказалась учреждением чудовищной мощи на службе интересов испанского короля, в карманы которого шла и львиная часть добываемого ею при помощи застенков и костров золота. Верно, испанский король был правоверным католиком и беспощадно истреблял ересь, но это он делал, не считаясь с папой, ставя себя над папой. Считая себя правовернее, чем сам папа, испанский король своим правоверием унижал и оскорблял достоинство папского звания. А кто сделал испанского короля таким заносчивым и гордецом, как не инквизиция, меч которой вложил ему в руки Сикст IV?

Насколько иной и более приемлемой для папского престола выглядела бы эта картина, если бы испанский генеральный инквизитор подчинялся только папе римскому, выполнял бы только его приказания, слал бы только ему одному продукт грабежа «священного» трибунала. О, тогда бы не испанский король держал в своих руках папу римского, а последний был бы вершителем судьбы кастильского государя!

Испанская инквизиция кое-чему научила римских пап, а именно тому, что ее опасно выпускать из своих рук и отдавать на откуп светским государям.

Было и другое немаловажное обстоятельство, препятствовавшее осуществлению проектов португальской короны. Папы эпохи Возрождения, как никогда в прошлом, нуждались в деньгах, которые они могли получить от банкиров, но среди последних были и иудеи. Банкиров-христиан было труднее заставить давать деньги. Более покладистыми были иудеи. Естественно, нельзя было брать у них взаймы и одновременно бросать их в костер. Следовало выбрать одно из двух. И папы римские отдавали предпочтение займам, предоставив в своих владениях свободу действий иудейскому населению. Как отмечают историки, «первая половина XVI в. была самым счастливым периодом в истории иудеев в папских владениях».[335]

Но как ни ловчил и ни изворачивался папский престол, пытаясь за «веротерпимость» и «покровительство» сорвать побольше куш с иудейских банкиров и с «португальцев», как стали именовать «новых христиан», бежавших из Португалии и обосновавшихся в папских владениях, итальянских республиках, Нидерландах, в конце концов, как мы увидим, верх одержала португальская корона, хотя ей и пришлось дорого заплатить за свою победу.

В 1531 г. Жоан III направил своему представителю при папском престоле Брас Нету конфиденциальное досье, состоявшее в основном из фальшивок «Стойкого христианина», и поручил ему ходатайствовать на этом основании перед папским престолом о разрешении учредить трибунал; инквизиции в Португалии. Брас Нету вступил в переговоры с доверенным лицом папы Климента VII кардиналом Сантикуатро, у которого просьба португальского короля не вызвала особого энтузиазма. Кардинал прямо ответил послу Жоана III, что цель короля, по-видимому, заключается не столько в борьбе с ересью, сколько в желании ограбить «новых христиан» и завладеть их имуществом.[336] Брас Нету, сообщая об этом своему государю, просил снабдить его деньгами для подкупа кардиналов и папских чиновников. Иного пути для достижения поставленной перед ним задачи он не видел. Тем более, что, как указывал Нету, в Риме находился представитель португальских «новых христиан» Диогу Пиреш, имевший доступ к папе и кардиналам и располагавший крупными средствами для их подкупа, что угрожало расстроить планы Жоана III.

Переговоры с папским престолом продолжались несколько месяцев. Нету удалось в конце концов склонить Климента VII на сторону Жоана III, и 17 декабря 1531 г. папа издал буллу, учреждавшую инквизицию в Португалии и назначавшую на пост инквизитора францисканца Диогу да Силву с той, однако, существенной оговоркой, что папа оставлял за собой право контроля над его деятельностью. Это не вполне отвечало намерениям Жоана III, но он сделал вид, что добился своего, и со свойственным ему коварством приступил к осуществлению намеченных планов. В глубокой тайне были составлены списки наиболее состоятельных «новых христиан», подлежавших аресту и ограблению. Выезд «новых христиан» и пересылка их капиталов за границу были запрещены. Когда же мышеловка захлопнулась, 14 июня 1532 г. была опубликована папская булла об учреждении инквизиции и начались повальные аресты и массовые конфискации имущества «новых христиан».

Но в разгар этих событий произошла неожиданная осечка. Диогу да Силва вдруг отказался от поста генерального инквизитора, не то под давлением «новых христиан», не то из-за угрызений совести.

Это заставило Жоана III вновь обратиться в Рим с просьбой назначить нового генерального инквизитора. Между тем лишенные какой-либо возможности оказать действенное сопротивление инквизиции на месте, «новые христиане» прибегли к единственному средству, которое, по их мнению, могло если не спасти, то облегчить их участь. Они собрали большую сумму денег и, снабдив ею своего нового поверенного Дуарте да Паз, направили его в Рим с поручением перекупить папских чиновников и добиться во что бы то ни стало отмены ненавистной инквизиции.

Дуарте да Паз являлся весьма характерным персонажем для Португалии того времени. Сын испанских иудеев, бежавших в Португалию, он был в детстве насильно отторгнут от своих родителей и крещен. Будучи внешне ревностным католиком, Паз сделал блестящую карьеру — стал судьей и даже рыцарем ордена Христа. Жоан III, питавший к нему большое доверие, послал его с тайной миссией в Африку, где он в одном из сражений с маврами был ранен и потерял глаз. Александре Эркулану характеризует его как хитрого, красноречивого, энергичного и неразборчивого в средствах авантюриста. Прибыв в Рим и получив охранную грамоту от папы римского, Дуарте да Паз развил в Вечном городе бурную деятельность. Перекупив нужных людей в римской курии, агент «новых христиан» добился 17 октября 1532 г. от Климента VII декрета, повелевавшего португальской инквизиции временно приостановить свою деятельность и назначавшего в Лиссабон нунция с поручением разобраться в ее действиях и доложить свои выводы папе для вынесения окончательного решения о судьбе «священного» трибунала в Португалии. Это было немаловажным успехом Дуарте да Паза.

Забегая несколько вперед, скажем, что Дуарте да Паз, столь блестяще проявивший себя по прибытии в Рим, некоторое время спустя предал «новых христиан» и перешел на службу к Жоану III, выполняя на протяжении последующих 10 лет своего пребывания в Риме по существу роль провокатора. «Новым христианам» оказалось не так легко отделаться от его «услуг». Их агенты пытались даже его убить, нанеся ему 14 ударов кинжалом в присутствии самого папы римского. Но предателю везло, и после покушения он остался жив. Покинув Рим, он продолжал свою провокаторскую деятельность в Венеции и других городах Италии. Преследуемый «новыми христианами», авантюрист бежал в Турцию, где принял ислам и закончил свои дни на службе турецкого султана.

Но если с Дуарте да Паз «новым христианам» не повезло, то другим их агентам удавалось во вражеском стане иногда кое-кого подкупить и заставить работать на себя. Наибольшего успеха они добились с Мигелом да Силвой, братом влиятельного придворного графа Порталегре. Мигел да Силва, епископ Визеу — богатейшей епархии Португалии, был одно время главой правительства, личным секретарем Жоана III. Назначенный послом Португалии при папском престоле еще при Льве X, Силва мечтал получить кардинальское звание. Этого ему удалось достичь вопреки желанию Жоана III. Войдя в конфликт с последним, Силва отказался вернуться на родину и остался в Риме, где, будучи членом кардинальской коллегии, весьма стойко отстаивал интересы «новых христиан», препятствуя учреждению инквизиции в Португалии. К чему приведет эта его деятельность, увидим несколько позже.

Мы прервали наш рассказ на том, что 17 октября 1532 г. Климент VII приостановил «работу» португальской инквизиции и назначил нунция в Лиссабон для расследования ее деятельности. Когда Жоан III стал чинить всякие препятствия для въезда нунция в страну, Климент VII опубликовал 7 апреля 1533 г. новую буллу «Sempiterno Regi», в которой обвинил португальского короля в том, что тот обманным путем, скрыв от папы факт насильственного обращения в христианство иудеев в конце XV в., добился учреждения инквизиции. «Те, кто был насильственно подвергнут обряду крещения, — заявлял папа, — не могут считаться членами христианской церкви и имеют полное право жаловаться на то, что их осуждают и наказывают как христиан в нарушение принципов законности и справедливости».[337] В этой же булле папа приказал амнистировать и реабилитировать всех обвиненных инквизицией в иудаизме, узников выпустить на свободу, вернуть им имущество и соответствующие посты. Кроме того, папа создал кардинальскую комиссию, поручив ей подробно разобраться в действиях португальской инквизиции.