Читать онлайн «Конфиденциально. Ближний Восток на сцене и за кулисами». Страница 92

Все страны «арабской весны» объединяет недовольство авторитарными режимами, но в отношении каждой из этих стран просматриваются различные нюансы политики США. Примером может служить Бахрейн, где массовое движение против господствующей суннитской верхушки было подавлено солдатами, переброшенными из Саудовской Аравии и Объединенных Арабских Эмиратов. Американские борцы против авторитарных режимов и ревнители демократии в этом случае промолчали. Не исключаю, что Вашингтон опасался, что за спиной антирежимных шиитских масс в Бахрейне ведет свою игру Иран. Но может быть, это главное — в Бахрейне базируется 5-й флот Соединенных Штатов.

Газета «Уолл-стрит джорнал» со ссылкой на высших американских официальных лиц писала: «Все, что делают США в ответ на события на Ближнем Востоке, просматривается через призму — навредит ли это или будет способствовать Ирану»[70]. Очевидно, это в полной мере отражается на американской линии в отношении Сирии. У Сирии действительно тесные отношения с Ираном. Логику этого можно понять хотя бы из тех бесед, которые мне довелось иметь с отцом президента Башара Асада Хафезом Асадом. Он говорил не раз, что Сирия не может в одиночку противостоять Израилю, особенно когда Египет и Иордания вышли из активной фазы борьбы. Дамаск все время опасался — я думаю, это сохранилось до сегодняшнего дня — военного столкновения с Израилем.

Свержение существующего режима в Сирии стало целью США, которые воспользовались недовольством сирийского населения отсутствием демократических реформ в стране. Газета «Вашингтон пост» 18 апреля 2011 года со ссылкой на сайт WikiLeaks сообщала, что Госдепартамент США тайно финансировал сирийскую политическую оппозицию.

Создалась своеобразная обстановка: под давлением недовольства значительной части населения Башар Асад провозгласил серьезные меры в области демократизации. Он отменил чрезвычайное положение, отправил в отставку правительство, объявил о прекращении монополии партии «Баас» на власть, о переходе к многопартийной системе. Это лишь главные шаги, которые были сделаны президентом Б. Асадом, но совершенно ясно, что приступить ко всем этим мерам он не мог в условиях дестабилизации обстановки в целом ряде городов Сирии.

А эта дестабилизация, можно считать, поддерживается извне, и не только пропагандистскими усилиями или санкциями, вводимыми США и Европейским союзом против Сирии. Все очевиднее становится, что оппозиционеры — это не только мирные демонстранты, а вооруженные люди, оказывающие сопротивление полиции и армии. Однако армия, пытаясь нейтрализовать повстанцев, тоже пролила кровь, и немалую. Все, вместе взятое, скажется на судьбе существующего в Сирии режима.

Эффект «домино» проявился в широчайших демонстрациях и в Йемене с требованием демократии, свободы, работы для молодежи, отказа от долголетней диктатуры президента Али Абдаллы Салеха. Но, несмотря на сотни убитых и раненых среди демонстрантов, не в пример своей политике в Сирии, США не выступили против Салеха, заняв сдержанную позицию. Не в последнюю очередь это объяснялось тем, что он сотрудничал с США против местного филиала «Аль-Каиды» и противился расширению влияния Ирана на шиитскую часть населения страны. Но главное, что определяет политику США и их союзника Саудовской Аравии в Йемене, — это опасение, как бы события в этой стране не распространились за ее пределы. Демократизация правящего йеменского режима при таком подходе нечто второстепенное, а может быть, и несущественное.

Разброс политики США в отношении арабских стран, охваченных антирежимными выступлениями весной — летом 2011 года, вызван в первую очередь тактическими соображениями. Вместе с тем следует предположить, что Вашингтон озабочен необходимостью определенной модификации своего ближневосточного курса в целом. По сведениям Джеральда Сейба и Билла Спиндла — руководителей вашингтонского и ближневосточного бюро газеты «Уолл-стрит джорнал», — «арабская весна» вызвала изменения в американском госаппарате: «В разведке число сотрудников со знанием арабского языка утроилось. В Госдепартаменте теперь на 500 больше сотрудников со знанием арабского. Новое разведподразделение собирает информацию из большого числа ранее игнорировавшихся изданий, телеканалов и из Интернета»[71].

Делать вывод, какие в целом параметры приобретет курс США в арабском мире, преждевременно, но уже сегодня можно предположить, что Вашингтон сделает ставку на те институты, инфраструктуры, которые при прежних авторитарных правителях обеспечивали стабильность в американских интересах. Другим элементом этого курса станет развитие контактов с умеренными исламскими кругами. 30 июня 2011 года, выступая на пресс-конференции в Будапеште, госсекретарь США Хилари Клинтон объявила об установлении контактов с египетскими «Братьями-мусульманами». «В условиях изменяющегося политического ландшафта в Египте в интересах Соединенных Штатов иметь дело со всеми партиями, которые придерживаются мирных установок и не связывают свою деятельность с насилием» — так объяснила Клинтон новый элемент в американской политике на Ближнем Востоке. Очевидно, и Россия должна быстрее приспосабливать свою ближневосточную политику к новым реалиям.

В августе 2011 года я получил приглашение от редакции «Лента. Ру» провести интернет-конференцию. За неполные сутки после объявления об этом поступила масса вопросов — настолько много, что редакции пришлось закрыть прием раньше, чем она предполагала. Это свидетельствует о том, насколько близко к сердцу наши люди восприняли происходящее в Ливии.

Ответить каждому отдельно, естественно, не мог. Поэтому сгруппировал вопросы по темам. Ниже следуют мои ответы.

О внутренних и внешних причинах произошедшего в Ливии. Согласен с теми, кто считает, что при Каддафи в Ливии довольно высоко поднялся уровень жизни, население пользовалось рядом привилегий. В результате продолжительность жизни достигла 74 лет, а уровень грамотности составил 88 процентов. Но это одна сторона. Другая заключается в том, что в Ливии было установлено типично диктаторское правление, где все решал один человек — Муамар Каддафи, который периодически жестко расправлялся с теми, кто ему перечил или просто вызывал у него подозрение.

Ливия — племенное государство, и многое зависит от племенной расстановки сил. В 1969 году Каддафи сверг короля Идриса, который еще до того, как стал королем, возглавлял исламскую общину сенуситов[72] и опирался на Бенгази, на восточные ливийские племена. Опорой режима Каддафи в основном были племена на западе страны — в Триполитанской части. Когда антирежимные демонстрации вспыхнули в граничащих с Ливией Тунисе и Египте, где в результате масштабного народного протеста ушли с постов президенты Бен Али и Мубарак, трудно было ожидать, что эти события пройдут стороной мимо Ливии.

Я не думаю, что Франция, Великобритания или США изначально организовали выступления в Бенгази против Каддафи. Но то, что они активно подключились и стали играть определяющую роль в свержении режима Каддафи, — это непреложный факт. Западные средства массовой информации и ряд российских СМИ, которые пошли за ними, провозглашали, что Каддафи и его сторонники уничтожают мирное население. Режим чуть ли не обвинили в геноциде собственного народа. Конечно, при гражданской войне жертвы среди мирного населения неминуемы, но не более того. Большие жертвы среди сражающихся двух сторон и мирного населения проявились на этапе взятия Триполи, обеспечиваемого интенсивными атаками ВВС НАТО. И не только. Слишком быстрое взятие ливийской столицы повстанцами после полугодового периода «топтания на месте» плохо вооруженных и не обученных военному делу людей ряд наблюдателей объясняет участием в атаке на Триполи британского и французского спецназов. О том, что эти спецназы находятся в Ливии, стало «секретом полишинеля».

В целом я не верю в конспирологическую теорию: ни в то, что война в Ливии была изначально организована западными спецслужбами, ни в то, что головорезы Каддафи расстреливали мирных жителей.

Что лежит в основе действий НАТО в Ливии? Конечно, не опасение, что непредсказуемый Каддафи может подорвать международную финансовую систему, опирающуюся на доллар и евро. Призывы Каддафи к арабским и африканским странам перейти к расчетам в золотых динарах и создать с этой целью единое государство явно бесперспективны. И те, кто направляет политику НАТО, этого не опасаются. Но чего реально они боятся — это последствий заявления в 2009 году малопредсказуемого Каддафи о возможности национализации нефтяной и газовой отраслей в Ливии. Раскручивалось недовольство (особенно Франции и США) также тем, что Ливия стала одним из основных рынков для современных систем вооружения из России[73].