Читать онлайн «Конфиденциально. Ближний Восток на сцене и за кулисами». Страница 76

К тому же Саддам Хусейн умел нравиться советским собеседникам — своей вдумчивой манерой говорить, нередко соглашаясь с приводимыми ему доводами. Конечно, такие разговоры на советском верху не отягощались прямой критикой в адрес действий Саддама, о негативных процессах говорилось безадресно. Но все же нужно признать, что даже критика в такой косвенной форме воспринималась им спокойно, а попробовал бы ему сказать нечто подобное кто-нибудь из его иракских коллег!

В годовщину «баасистской революции» в Ираке 17 июля 1979 года Бакр был лишен всех постов и взят под домашний арест. По официальной версии, он заболел и подал в отставку. Фактический руководитель Ирака Саддам Хусейн стал и юридическим руководителем государства и партии. К этому времени у него уже не было конкурентов. Как только в 1976 году Бакр назначил Салиха Аммаша и генерала Хардана Тикрити вице-президентами страны, их участь была решена. Через несколько месяцев генерал Тикрити, а потом и Аммаш были освобождены от всех занимаемых должностей. Генералу Тикрити сообщили об этом, когда он находился за рубежом, и предложили пост посла. Он с негодованием отказался и вскоре в Кувейте был убит неизвестными лицами. Аммаш принял назначение послом в Финляндию. К этому времени Саддам уже полностью контролировал армию, партию и, что очень важно, на него непосредственно выходила партийная разведка, другие секретные службы.

Оседлав положение в Ираке, Саддам начал дистанцироваться от Советского Союза. Особую роль в этом сыграла иракоиранская война.

В сентябре 1980 года, даже не поставив в известность Советский Союз, С. Хусейн начал широкомасштабные военные действия против Ирана. Это произошло буквально через несколько дней после того, как Саддам заверил советского посла А. Барковского, что в «ближайшее время никаких крупных военных операций против Ирана не будет». Барковский, как он и должен был сделать, незамедлительно сообщил об этом в Москву. Такая дезинформация усилила серьезное недовольство Кремля. Было решено приостановить поставки вооружений в Ирак. Чтобы как-то разрядить обстановку, в Москву был направлен Тарик Азиз. Во время встречи с ним секретарь ЦК КПСС Б.Н. Пономарев предложил немедленно прекратить боевые действия. Встретился с Тариком Азизом и я. На мой вопрос, почему Багдад не информировал своего союзника по договору СССР о начале им войны, вторгнувшись на иранскую территорию, Т. Азиз пытался представить, будто войну начали иранцы и у Багдада, мол, не оставалось иного выхода, как ударить по иранской армии.

Об уровне недовольства советского руководства действиями Саддама Хусейна свидетельствует и тот факт, что послу СССР в Тегеране было поручено предложить иранскому премьер-министру военную помощь. Иран отверг это предложение. Тогда Москва решила занять позицию нейтралитета. Через некоторое время, но после того, как иранская сторона перехватила инициативу и иранские войска, несмотря на огромные потери в живой силе, стали приближаться к Багдаду, Советский Союз возобновил поставки вооружений Ираку.

Первоначальная остро негативная, но не публично декларируемая реакция СССР была вызвана не неожиданностью иракского удара по Ирану — в Москве предполагали возможность такого варианта. Скорее нежелание Ирака проконсультироваться с советским руководством было расценено как стремление Саддама Хусейна втянуть нашу страну в свою авантюру в расчете на автоматизм в поддержке любых его действий со стороны СССР. Это отнюдь не входило в планы Советского Союза.

Как только в Иране к власти пришел Хомейни, в Москве был проведен «ситуационный анализ» — одна из «мозговых атак» (за разработку методики и проверку на практике ее результативности возглавляемая мною группа научных сотрудников к тому времени уже получила Государственную премию СССР). В ситуационном анализе, посвященном прогнозу изменений в регионе Ближнего Востока в результате победы исламской революции в Иране, приняли участие помимо ученых практические работники из ряда ведомств. Один из выводов обсуждения заключался в том, что и по объективным, и по субъективным причинам Иран и Ирак вскоре начнут войну друг против друга. Что касается Ирана, то к его заявленному стремлению экспортировать исламскую революцию, особенно в соседние страны, явно приобщилось субъективное обстоятельство. Хомейни ненавидел Саддама, которого считал основным виновником, что в 1978 году так унизительно закончилось его многолетнее эмигрантское пребывание в Ираке. По требованию правительства иранского шаха вначале Хомейни был посажен под домашний арест, иракский мухабарат (госбезопасность) окружил своими агентами его дом в Наджефе. Затем его выдворили из страны, буквально вытолкнув через границу в Кувейт, который тоже отказался его принять, и он в конце концов вынужден был искать приют во Франции.

Что касается Саддама Хусейна, то мы спрогнозировали его попытку воспользоваться ослаблением иранской армии после свержения шахского режима — она сократилась с 240 до 180 тысяч, 250 генералов были заменены неопытными «стражами исламской революции» — и изменить в свою пользу границу с Ираном. Бельмом в глазу Саддама Хусейна было заключенное им соглашение с шахом Ирана об изменении границы по Шатт-эль-Арабу — он вынужденно тогда отказался от границы по иранскому берегу реки. А ведь до этого соглашения с 3 1973 года вся река считалась территориальными водами Ирака.

С. Хусейн нацеливался также на то, чтобы заставить Иран отвести войска с захваченных в 1971 году трех островов в Ормудском проливе — Абу-Муса, Большой и Малый Томб — и отобрать у Ирана богатую нефтью провинцию Хузистан, населенную арабами. Победа в войне против Ирана могла привести к закрытию иранской границы с Иракским Курдистаном, без чего Саддам не мог, как показала жизнь, подавить курдских повстанцев. Беспокойство Багдада вызвала и активизация иракских шиитов после установления шиитского исламского режима в Иране.

Прогнозы в отношении войны сбылись. В это время проявилась в полной мере еще и такая черта характера С. Хусейна, как мимикрия, способность приспосабливаться к обстановке. Понимая, что его потенциальным сторонником в антииранских действиях окажется суннитский режим Саудовской Аравии, он сделал упор на свою религиозность. Когда Саддам Хусейн появлялся на заседании суда в Багдаде в качестве обвиняемого постоянно с Кораном в руках, это выглядело естественно. Не исключаю, что, потерпев крутое поражение в карьере, он ударился в религию. Но у «раннего» Саддама этого не было. Конечно, он не отступал от внедрившихся в обиход, в жизнь религиозных правил, но он никогда не афишировал свою религиозность. Однако накануне начала войны с исламским режимом Хомейни Саддам, посетив священный для шиитов город Наджеф, продемонстрировал — и это было широко освещено в иракских СМИ — свое генеалогическое древо. «Оказалось», что родословная Саддама Хусейна возводится чуть ли не прямо от пророка Мухаммеда. А в августе 1980 года, то есть прямо накануне войны с Ираном, Саддам совершил хадж в Мекку. Саддама Хусейна показывали по телевидению на весь арабский мир, когда он, облаченный в белое одеяние, в сопровождении наследного принца Саудовской Аравии, будущего короля Фахда, совершал обход Каабы[64].

За десять дней до начала войны С. Хусейн объявил на экстренном заседании иракского парламента об аннулировании алжирского соглашения и провозгласил суверенитет арабов и иракцев над рекой Шатт-эль-Араб.

Жизнь показала, что не оправдались первоначальные расчеты двух сторон. Ирак сделал ставку на то, что в иранской провинции Хузистан, населенной арабами, поднимется восстание. Иран уповал на помощь со стороны иракских шиитов. Обе стороны рассчитывали на серьезную поддержку курдов: Иран — на тех, кто населял Северный Ирак и постоянно конфликтовал с Багдадом, Ирак — на курдов, проживающих в Иранском государстве и находящихся во враждебных отношениях с Тегераном. Ничего такого не произошло. Война, стоившая огромных жертв, затянулась. Я даже не представлял масштабы тех разрушений, которые увидел воочию, когда проезжал в 1991 году во время кувейтского кризиса в Багдад по иранской территории, примыкавшей к иракской границе. По обе стороны дороги на много километров было безжизненное поле, сровненные с землей населенные пункты, остовы сожженных танков.

Война шла с переменным успехом и закончилась мирным соглашением.

Готовясь к войне с Ираном, Саддам Хусейн не мог не делать ставку на поддержку Соединенных Штатов, особенно в связи с антиамериканскими действиями нового иранского режима.

Вашингтон, в свою очередь, рассматривал эту войну как подаренный судьбой шанс свести счеты или, во всяком случае, резко ослабить послешахский Иран. Американская администрация решила поддержать Ирак. Это означало прямую поддержку и помощь Саддаму Хусейну.