Читать онлайн «История Украинской ССР в десяти томах. Том шестой». Страница 115

Деятельность большевиков придала забастовке ярко выраженный политический характер. Основными требованиями бастовавших были:, признанно гетманским правительством профсоюза железнодорожников, гарантии неприкосновенности лиц, избранных в рабочие организации, освобождение и восстановление на работе арестованных за революционную деятельность рабочих, узаконение 8-часового рабочего дня. Ряд требований был направлен на улучшение ставшего нестерпимым материального положения железнодорожников и их семей.

Во время забастовки проводились многочисленные собрания и митинги, участники которых нередко открыто высказывались за восстановление Советской власти на Украине. Этого, в частности, потребовали в середине июля митинг рабочих и служащих Подольской железной дороги, общее собрание одесских железнодорожников и представителей рабочих организаций города.

А. Е. Близниченко.

Политический характер забастовки был очевидным и для командования оккупационных войск, и для правительства Скоропадского и его местных органов. Они пытались во что бы то ни стало подавить забастовку. Появились многочисленные приказы, распоряжения, объявления, которые, угрожая железнодорожникам тягчайшими карами, должны были заставить их прекратить борьбу. 19 июля 1918 г. Скоропадский утвердил решение своего совета министров, восстанавливавшее на Украине юридическую силу царского закона от 2 декабря 1905 г. о наказаниях за участие в забастовках. В тот же день командование австрийских оккупационных войск отдало приказ о запрещении под угрозой военно-полевых судов не только забастовок, но и каких бы то пи было рабочих собраний.

Оккупанты и гетманская «варта» прибегнул и к репрессиям — начались массовые аресты железнодорожников и т. п. В течение 23–26 июля в Одессе было арестовано около 900 человек. К 29 июля оккупанты лишь на киевской окраине — Соломенке, где жила основная масса железнодорожников города, арестовали более 1,5 тыс. рабочих. Забастовщиками были переполнены тюрьмы, застенки военных комендатур, отделения «державной варты» и других городов и железнодорожных станций.

Органы гетманской власти путем провокаций и обмана всячески стремились дезорганизовать самоотверженную борьбу бастующих. По железным дорогам рассылались (якобы от имени стачечных комитетов) фальшивые телеграммы, предлагавшие железнодорожникам приступить к работе. Немало усилий в этом направлении прилагали и мелкобуржуазные партии. Их пресса часто публиковала лживые сообщения о характере и размахе стачек в том или ином городе, на отдельных дорогах и станциях.

В дни стачки железнодорожников Украины с исключительной силой проявилась интернациональная пролетарская солидарность. «Будьте стойкими и твердыми духом, товарищи украинцы-железнодорожники, — говорилось в воззвании Всероссийского профсоюза железнодорожников и профсоюза Московского железнодорожного узла. — …Знайте, что в этой борьбе вы не одни, знайте, что мы, русские рабочие, готовы вам оказать всяческую поддержку, не только моральную, но и материальную»[417]. 1 августа Центральный совет профсоюзов обратился к пролетариату Советской России. «Железнодорожники Украины, — говорилось в его воззвании, — борясь со своей реакцией, наносят жестокий удар всероссийской и мировой контрреволюции; их борьба — наша борьба, их поражение будет нашим поражением». Совет призвал рабочих из первой же зарплаты отчислить средства в помощь железнодорожникам Украины. «Пусть братская помощь голодных рабочих Великороссии бастующим украинским товарищам явится ярким доказательством нерушимости пролетарской солидарности, единства и неразрывности российского рабочего движения»[418]. Партийные и профсоюзные организации, рабочие РСФСР, сами находясь в исключительно трудном положении, часть своего заработка отдавали в помощь забастовщикам-железнодорожникам Украины. В течение непродолжительного времени в фонд помощи им из Советской России поступило 1,5 млн. руб., в том числе более 300 тыс. руб. отчислили питерские рабочие.

Более месяца держались железнодорожники Украины. Однако жестокие репрессии и голод, предательская политика мелкобуржуазных партий заставили их приступить к работе.

Всеобщая забастовка украинских железнодорожников имела большое политическое значение. Она продемонстрировала могучую революционную силу пролетариев Украины, задержала вывоз награбленного оккупантами народного добра, способствовала активизации освободительной борьбы других отрядов рабочего класса, а также крестьянства Украины.

Повстанческо-партизанское движение летом 1918 г. По всей Украине, в крупных городах и небольших селах, земля горела под ногами оккупантов и их приспешников. На борьбу с оккупантами и гетманщиной за восстановление на Украине власти Советов все решительнее поднимались не только рабочие, но и миллионные массы трудящегося крестьянства. Из сел и уездов в Киев, губернские центры поступали рапорты местных органов гетманской власти, сообщения офицеров оккупационных войск о нарастании повстанческо-партизанского движения. И, как правило, его основной причиной признавалась большевистская агитация. «Большевиками ведется антиправительственная агитация, призывающая к [вооруженному] восстанию против державных властей и к воссоединению с Великороссией»[419], — сообщал 26 июля в департамент «державной варты» черниговский губернский староста. Один из гетманских чиновников, докладывая о деятельности на Украине нелегальных организаций, назвал большевистскую партию самой опасной для гетманщины. «Она, — писал он, — сильна своей организованностью на местах и в центре, большой ясностью и чрезвычайной простотой своей программы, своей решительностью»[420].

Идеи Коммунистической партии становились решающей силой освободительной борьбы трудящихся Украины. В. И. Ленин уже 1 июля 1918 г. так охарактеризовал обстановку на оккупированной Украине: «Крестьяне вооружаются и большими группами нападают на немецких солдат, где бы они ни встретились. Это движение разрастается. Благодаря немецкой оккупации большевизм на Украине стал своего рода национальным движением»[421].

Постепенно разрозненные крестьянские выступления стали приобретать форму организованных восстаний. В мае на Елисаветградщине вспыхнуло крупное восстание, известное в истории под названием Канежского. Прибыв в с. Павловка для восстановления в правах помещика, австрийский карательный отряд зверски расправился с крестьянами. Как только австрийцы оставили Павловку, крестьяне убили помещика и его управляющего и, ожидая нового появления карателей, обратились за помощью к крестьянам с. Канеж. Последние организовали повстанческий отряд, (около 700 человек) во главе с большевиком П. И. Даниловым. Выяснив, что австрийцы находятся в с. Веселовка, канежцы 20 мая неожиданно ворвались в село и уничтожили карателей. После этого они направились в с. Арсеневка, где были сосредоточены значительные силы оккупантов, однако после продолжительного боя вынуждены были отступить в Канеж. Бросив против восставших значительные силы, оккупанты 3 июня овладели Канежем. Над населением учинили кровавую расправу: каратели расстреляли и повесили 117 человек.

Крупным выступлением, нанесшим ощутимый удар по оккупационному режиму и гетманщине, было крестьянское восстание на Киевщине, особенно в Звенигородском и Таращанском уездах. 3 июня крестьяне местечка Лысянка Звенигородского уезда взялись за оружие, чтобы дать отпор нагрянувшему карательному отряду оккупантов и гетманской офицерской сотне. С помощью жителей соседних сел они вынудили карателей поспешно отступить в уездный центр. Над Лысянкой зареял красный флаг.

Число восставших росло с каждым днем. Они решительно вступали в бой с хорошо вооруженными оккупационными частями и гетманскими отрядами и, громя их, захватывали необходимое оружие. 9 июня восставшие овладели Звенигородкой. И хотя спустя пять дней они вынуждены были оставить город, власть в уезде, по сути, находилась в их руках. Оккупанты опасались проникать в глубь уезда. Из Звенигородки сообщили, что немцы «передвигаются лишь по большим дорогам; по дороге сжигают села, и только один раз вступили в бой под Тальным в количестве двух батальонов пехоты и одной батареи, но вынуждены были оставить часть оружия, отступить и пойти в обход на Звенигородку; за город не выходят — все леса и поля около города заполнены восставшими»[422]. В результате мобилизации, объявленной штабом восставших, их силы возросли до 30 тыс. человек.

С оружием в руках выступило против иноземных поработителей и их пособников трудящееся крестьянство Таращанского уезда. К 10 июня там было охвачено восстанием 14 сел. Восставшие громили карательные отряды и военные подразделения оккупантов, разгоняли местные органы гетманской власти. Дважды в течение июня они с боями овладевали уездным центром, и по нескольку дней власть в Тараще находилась в руках военно-революционного комитета. Одним из организаторов и руководителей восстания в уезде был большевик В. С. Баляс.