Читать онлайн «Крестовые походы. Священные войны Средневековья». Страница 28

После того как послы сначала дали заложников, которых назвал король, они с радостью вернулись к своему народу. Они ехали обратно с нашими рыцарями, которые в знак победы водрузили королевское знамя на самой высокой городской башне. Наша армия ожидала этого с большим нетерпением. Когда королевское знамя появилось на самой высокой городской башне, повсюду раздались крики ликования. <…>

Хотя жители Аскалона согласно условиям договора имели три полных дня на отъезд, они были так напуганы присутствием наших людей, что упаковали все свои пожитки и покинули город вместе с женами и детьми, слугами и служанками и всеми своими пожитками за два дня. Король дал им проводников согласно условиям договора до Эль-Ариша – древнего города в пустыне. Оттуда проводников отпустили с миром.

Король, и владыка патриарх, и другие влиятельные лица королевства, и князья, и духовные особы вместе с жителями городов, путь которым указывал Святой крест, вошли в Аскалон под звуки гимнов и духовных песнопений. <…> Произошло это в году 1154-м[175].

Овладение Аскалоном обеспечило иерусалимским монархам более прямой, чем раньше, контакт с Египтом. Следующее десятилетие, на которое пришлись последние годы жизни Балдуина III, были слишком беспокойными для королевства, чтобы думать о дальнейшей экспансии. Балдуин III был занят в основном династическими распрями между членами королевской семьи и претензиями византийского императора Мануила на власть сюзерена над Антиохией.

Смерть Балдуина, последовавшая в начале 1162 года, и восшествие на престол его брата Амальрика способствовали возрождению интереса франков к Египту и состязанию за власть в нем между латинским королем и его мусульманским соперником Нур ад-Дином. Богатый и процветающий Египет был целью, за которую стоило бороться. Архиепископ Вильгельм Тирский, близкий друг короля Амальрика, описал Египет следующим образом.

[176]

Вся территория Египта, от самых дальних пределов, которые, как утверждают, граничат с Эфиопией, лежит между двумя песчаными пустынями, обреченными на вечное бесплодие. В Египте никогда не были бы выращены никакие плоды, если бы его почва не удобрялась во время разливов Нила. Река сделала прилегающие территории пригодными для посевов при условии подходящего рельефа. Ведь если река находит рядом со своим руслом плоскую поверхность, она разливается более свободно и, значит, делает плодородным более широкий участок земли.

От Каира вниз до самого моря река течет по гладкой равнине, где имеет простор для разлива. Поэтому здесь плодородные участки встречаются чаще и весьма обширны. Это одновременно и обогащает царство, и увеличивает его. От крепости, называемой Факус и граничащей с Сирией, до Александрии, последнего города царства, за которым простираются ливийские пески, блага возделывания земли и получения богатого урожая распространились на сотни миль и даже больше. От Каира до города Хус, самого отдаленного из городов Египта, который, как утверждают, стоит на границе с Эфиопским царством, страна зажата между песчаными дюнами, так что река редко когда разливается больше чем на семь-восемь миль, а чаще на четыре-пять миль, иногда по обе стороны своего русла, но бывает, что только в одну сторону. Таким образом, река расширяет или сжимает границы царства, поскольку районы, ею не орошаемые, обречены, как мы уже сказали, на бесплодие под палящим солнцем. Эта верхняя территория называется на их языке Сеит. Мы пока не смогли расшифровать значение этого слова. Правда, говорят, что в глубокой древности в Верхнем Египте был город под названием Саис. Платон упоминает о нем в «Тимее» устами своего ученика Крития, когда тот представляет Солона, человека, обладавшего огромным авторитетом. Мы решили привести его слова, чтобы придать больший вес свидетельству. «Есть, – сказал он, – район Египта, называемый дельтой. В этом районе Нил разделяется. Недалеко от этого места находится большой город под названием Саис, в котором действовал древний закон, именуемый Сатирианским законом. Царь Амасис был из этого города. <…>»[177]

Существует и другой регион, принадлежащий Египту. Он находится в одном дне пути по необитаемой местности от Каира. Через него также проходят рукава Нила, поэтому он имеет очень хорошую плодородную почву и весьма богат полями и виноградниками. На своем языке египтяне называют этот район Фиум[178]. Так сложилось в древности, что этот район не использовался: он никогда не знал плуга и от начала времен не возделывался и был заброшен, как и другие части пустыни, в которой он располагался. Иосиф, самый дальновидный прокуратор, известный многими хорошими деяниями, увидел, что эта земля лежит ниже, чем окружающая его пустыня, и, если пробиться через насыпи, лежащие между обитаемой землей и этой пустыней, можно будет воспользоваться всеми преимуществами, даваемыми протекающей здесь рекой. Он возвел несколько дамб, сровнял промежуточные насыпи и затем направил воды Нила в заранее подготовленные каналы. Так земля получила плодородие, неведомое веками.

Хотя мы точно не знаем ее древнего названия, но думаем, что именно ее в древности называли Фиваидой. Фиванский легион, претерпевший мученичество при императорах Диоклетиане и Максимиане, лидером которого был Маврикий, был именно оттуда {13}. Еще одна деталь: лучший опиум происходит именно оттуда и называется фиванским.

Земля Гесем, которую, как мы читали, Иосиф отдал своим братьям, находится в части Египта, граничащей с Сирией, что трудолюбивый читатель легко может обнаружить, изучая книгу Бытие. Фиваида же располагается на противоположном конце Египта, за речными берегами, в районе, который выходит к Ливии. Это крупный район: утверждают, что в него входит 366 городов и деревень.

Амальрик Иерусалимский[179] обратил свой взор на Египет и в сентябре 1163 года повел туда экспедицию. Время для кампании было выбрано неудачно, поскольку разлился Нил, и египтяне смогли направить речные воды по каналам так, чтобы заставить христиан отказаться от осады Пелусия, которую они как раз начали.

Нур ад-Дин тоже хорошо понимал преимущества, которые получат латинские государства, обретя контроль над Египтом. Мусульманский лидер принял решение захватить Египет раньше, чем сможет как следует развернуться любая латинская военная кампания. Поэтому весной 1164 года он отправил в Египет своего преданного генерала Ширкуха, которого сопровождал его двадцатилетний племянник Саладин (Салах ад-Дин). Вторжение было успешным, и к концу мая 1164 года Ширкух закрепился в Египте.

Египетский визирь Шавар желал сохранить независимость от Нур ад-Дина, как, собственно говоря, и от любых других пришельцев. Он сначала пригласил короля Амальрика прийти ему на помощь против Ширкуха. Амальрик согласился, объединил свои сила с армией Шавара, и они совместно осадили армию Нур ад-Дина в Бильбейсе. После трехмесячной осады была достигнута договоренность, согласно которой всем прибывшим лидерам предстояло удалиться, а Шавар должен был компенсировать Амальрику все затраты. Латинский король поспешно удалился из Египта, поскольку как раз в это время его собственное королевство подверглось нападению Нур ад-Дина.

Но Египту было не так просто избавиться от врагов. В начале 1167 года Нур ад-Дин снова отправил Ширкуха и его силы в Египет, а Амальрик пришел на помощь Шавару. После кровопролитных боев и сокрушительного поражения латинской армии в районе Миньи все повторилось. Но на этот раз визирь обещал платить латинскому королю ежегодную дань в размере 100 тысяч золотых слитков.

Обещать заплатить дань королю Амальрику и собрать обещанную сумму – вовсе не одно и то же. И в 1168 году Амальрик вновь вторгся в Египет, на этот раз чтобы получить причитающиеся ему деньги. Теперь визирь обратился к Ширкуху за помощью против христиан. На эту просьбу Ширкух откликнулся с готовностью. Его вмешательство привело в начале 1169 года к желанному выводу латинских войск. Зато Ширкух теперь не имел никакого желания выводить свои войска. И в январе 1169 года произошла дворцовая революция.

[180]

Ширкух видел, что теперь подходящее время, чтобы выполнить свои клятвы, поскольку без короля некому будет препятствовать его желаниям. И он приказал, чтобы запланированное им раньше было исполнено.

Он расположил свой лагерь перед Каиром и, как будто планировал мирный вход в город, терпеливо оставался там в течение нескольких дней. Как человек предусмотрительный, он никак не демонстрировал своей ненависти. Он тщательно маскировал свои намерения с проницательностью, в которой был мастером. Султан Шавар ежедневно приходил к нему в лагерь в сопровождении обширной свиты и с большой пышностью. После завершения визита и вручения подарков султан, дружелюбно распрощавшись, возвращался в город.